Михал Огинский - Мемуары Михала Клеофаса Огинского. Том 2
Несколько дней спустя я направил императору письмо следующего содержания:
Санкт-Петербург, 7(19) октября 1812 года.
«Всемилостивейший государь, я никогда не сомневался в том, что твердость и огромные ресурсы России сведут на нет все усилия Наполеона. Но я никогда не мог предположить, что он рискнет зайти так далеко и растеряет все свои преимущества. Однако не следует заранее торжествовать победу. Любой другой на его месте, неотступно преследуемый партизанами, теснимый Чичаговым и Витгенштейном, окруженный частями Винцингероде, Толстого и Кутузова, должен был бы погибнуть, но он способен еще вырваться с победой, и не думаю, что, оставив Москву, он откажется от своих планов и перестанет быть менее страшным.
Он воспользуется всеми своими ресурсами и опытом, чтобы пробить себе путь, несмотря на препятствия, расставленные на его пути. И даже если он не разобьет русские армии, то натворит еще много зла, продолжая войну и разоряя провинции, лежащие на его пути.
Если Наполеону удастся пробить брешь в главной армии или удачно обойти ее, он направится ускоренным маршем в сторону южных провинций и найдет на Украине, Подолье и Волыни подходящие во всех отношениях зимние квартиры. Если этот план не осуществится, то он дождется прибытия корпуса маршала Виктора и направится в Литву, чтобы объединиться или, по меньшей мере, максимально сблизиться с корпусами Гувиона Сен-Сира, Макдональда и князя Шварценберга. И несмотря на полное окружение русскими частями, неотступное преследование во время переходов, нехватку продовольствия и фуража, препятствия в виде распутицы и снега, он все еще сможет собрать двести тысяч человек и удержаться в западных провинциях России, где вооруженные им партизаны начнут военные действия во многих местах и причинят много неприятностей, как это сегодня делают русские партизаны, нанося ощутимые удары по французским войскам. Известно из опыта, что поляки с большим успехом пользовались этим видом малой войны во времена Барской конфедерации и последнего восстания 1794 года.
Словом, направится ли Наполеон в сторону южных провинций или вернется туда, откуда пришел, почему бы не причинить ему дополнительные трудности при его отступлении, повернув против него все тех же поляков, которых он обманул и превратил в заложников. Или, хотя бы, парализовать требуемую им от них помощь и содействие вплоть до его ухода из страны?… Почему бы не принести хотя бы некоторое утешение этому мужественному народу, который связывает все свои надежды с Вашим императорским величеством? Почему бы, Государь, не показать полякам ваши благосклонные намерения, и подкрепить их надежды?
Сейчас не время проявления предосторожностей, исчезли и опасения скомпрометировать себя. Эта кровавая и неповторимая в своем роде война, могла закончиться волнениями в России, если бы Наполеону было оказано меньшее сопротивление и ему удалось найти здесь больше своих сторонников, либо разрушением власти и влияния Наполеона. Шансы на успех уже не вызывают сомнения. Пришло время Вашему императорскому величеству воспользоваться этим и определить политическую систему Европы, наметить границы России, которая в будущем станет неуязвимой, благодаря тому, что Польша будет служить ей барьером и бастионом.
Заявление, в котором Ваше императорское величество объявят себя королем Польши, будет, несомненно, более действенным, чем обещания, но если оно желает отсрочить это объявление, то письмо, адресованное маршалу князю Кутузову, и обнародованное через средства печати может стать той волшебной палочкой, чары которой проникли бы по ту сторону Вислы.
С каким энтузиазмом поляки, которые служат в армии Вашего императорского величества, стали бы сражаться за царя, который возвращает им родину! Под Ваши знамена поспешили бы встать тысячи других поляков. С каким восторгом была бы воспринята эта новость в бывших польских провинциях, куда не дошел враг! С каким нетерпением ждали бы они возвращения Ваших войск в Литву, и разве не пожелали бы того же жители герцогства Варшавского! Везде отвернулись бы от того, кто внушил им тщетные надежды, и бросились к ногам настоящего благодетеля и возродителя Польши. И если бы даже польские солдаты не стали бежать из армии Наполеона (поскольку не способны обесчестить себя и опозорить национальный характер), то сопротивление их ослабело бы, а энтузиазм к Наполеону поиссяк. Они стали бы ждать только благоприятного случая, чтобы уйти со службы и вернуться домой.
Возможно, Ваше императорское величество посчитает предлагаемую мною меру несколько преждевременной, особенно после прочтения начала письма к князю Кутузову, где я веду речь о разбитом и отступающем враге. Однако, Государь, я писал эти строки после последних новостей, полученных Вами из главного штаба, и предупредил события, которые, вне всякого сомнения, должны произойти.
Впрочем, если письмо князю Кутузову отправлять еще слишком рано, это не помешает Вашему императорскому величеству ознакомиться с его черновым вариантом и внести необходимые изменения. К тому же, еще до того как оно будет исправлено, переведено на польский язык и отпечатано, пройдет немало времени, в течение которого, я уверен, Наполеон покинет Москву и будет отступать, преследуемый войсками Вашего императорского величества.
Одна из причин, которая вынудила меня написать без промедления это письмо Вашему императорскому величеству, это то, что генерал Витгенштейн уже перешел Двину, а генерал Чичагов вошел в Минск. Таким образом, необходимо срочно дать знать этим генералам, что тесня врага, они еще несут и пальмовую ветвь мира полякам, без которой те, не получив предупреждения и внушающего доверия успокоения в виде опубликованного от имени Вашего императорского величества воззвания, могут дойти до отчаяния и затеять в своей стране национальную войну, либо покинуть родительские дома.
Государь, петербургское общество ведет себя точно так же, как и общества других крупных столичных городов: оно впадает в отчаяние при малейшей неудаче и проявляет гордость даже при незначительных успехах. Оно видит конец империи во взятии одного города и полное уничтожение врага в его отдельных поражениях. Но обращаюсь я не к нему и не ему можно было бы предложить проект, всю важность которого оно не в состоянии понять. Однако, обстоятельно и беспристрастно взвесив все выгоды и недостатки восстановления Польши, я не боюсь вынести этот вопрос на обсуждение любому сведущему министру или здравомыслящему человеку… Вряд ли кто-то будет против, когда речь зайдет о восстановлении Польши в предлагаемом мною варианте.
Вот еще несколько замечаний по этому вопросу, которые вытекают из нынешнего положения вещей и подкрепляют все то, что я имел смелость изложить в своих предыдущих записках:
1. Союзники России с радостью восприняли бы решимость Вашего императорского величества провозгласить себя королем Польши, поскольку оценили бы масштабы запускаемых в ход мощных средств в войне против общего врага и удвоили бы усердие и старания, чтобы оказать содействие исполнению желаний Вашего Величества и победе своих армий.
2. Независимо от своих соображений, Англия, возможно, увидит в этом акте свои особые интересы, основанные на торговле, которая может только выиграть от восстановления Польши, что ощутит на себе и Россия, поскольку конкуренция порождает новые промышленные отрасли.
3. Вся Европа в целом, которая стонет под скипетром завоевателя и опасается смены французского ига на победоносное русское, будет удовлетворена возведением барьера между Россией и остальным континентом, который, как они понимают, принесет не только значительные преимущества России, но и исключит опасения по поводу последующих вторжений.
4. Одна лишь Австрия может озаботиться чрезмерным увеличением российского влияния за счет присоединения всей Польши, но разве не можем и не должны мы сблизиться с этой страной, которая рано или поздно поймет критичность своего положения. И разве тогда у нас не появится возможность заставить ее согласиться на возврат Галиции, гарантируя компенсации путем послевоенных переговоров, которые обеспечат восстановление всеобщего мира в Европе.
5. Всякий русский патриот, который понимает истинные интересы своей страны, способный судить беспристрастно и без всяких предубеждений, должен рассматривать восстановление Польши как мощное средство для достойного завершения войны и предупреждения войн, которые могут возникнуть в будущем. В ее восстановлении должны быть лично заинтересованы русские помещики, потерявшие значительные состояния в бывших польских провинциях. И, наконец, даже те, кто не рассуждает, но беспокоится, и чьи волнения подогреваются небылицами о том, что Ваше императорское величество, желая мира, способно во имя его уступить часть бывших польских провинций, будут разуверены, когда узнают, что вместо того чтобы приносить жертвы, Вы, Государь, занимаетесь исполнением проекта, который еще больше покроет славой Ваше Величество, позволит расширить границы империи и навсегда обеспечит безопасность и покой ваших подданных.
