Газета Завтра Газета - Газета Завтра 947 (4 2013)
Хасидские иски
Пушкин, Пугачёв, Петров
Музон
Реклама
Комментарии
Vladimir Molchanoff , time datetime="2013-01-23 09:03:12.650484" 23.01.2013 09:03 time
Сей намёк,.....добрым молодцам урок.
Ну не с арбалетом же.........?
Yuri+ , time datetime="2013-01-23 10:33:09.906492" 23.01.2013 10:33 time
Наше самое главное оружие - это НТИЛЕКТ
Чтобы иметь возможность оставлять комментарии, вам нужно войти в свою учетную запись (на сайте существует возможность зайти под учетной записи Twitter, Facebook и Живого Журнала) или зарегистрировать её , если у вас таковой еще нет.
window.comments_bootstrap=function(){$('#comments').comments();}
Новости "
КПРФ попросит Путина защищать депутата Ширшова
time datetime="datetime" pubdate="2013-01-23 14:53:28" 23.01.2013 /time
Об этом заявил руководитель юридического департамента КПРФ Вадим Соловьев
Британия может провести референдум по выходу из Евросоюза
time datetime="datetime" pubdate="2013-01-23 14:20:33" 23.01.2013 /time
Об этом заявил премьер Кэмерон
В Госдуму направлены представления о лишении депутатской неприкосновенности
time datetime="datetime" pubdate="2013-01-23 14:05:57" 23.01.2013 /time
Представления направил генпрокурор Юрий Чайка
Приговор Лузянину остался в силе
time datetime="datetime" pubdate="2013-01-23 13:00:10" 23.01.2013 /time
Мосгорсуд признал законным приговор осужденному на 4,5 года по "болотному делу"
Проблема 31-й больницы разрешилась
time datetime="datetime" pubdate="2013-01-23 12:15:51" 23.01.2013 /time
Перепрофилировать ее не будут
В Финляндии снова отобрали русских детей
time datetime="datetime" pubdate="2013-01-23 11:55:34" 23.01.2013 /time
Астахов назвал это "похищением"
КНДР обещает наращивать ядерную мощь
time datetime="datetime" pubdate="2013-01-23 10:18:52" 23.01.2013 /time
Центральное телеграфное агентство Кореи распространило соответствующее заявление
Самолеты МЧС доставили граждан России из Сирии
time datetime="datetime" pubdate="2013-01-23 09:57:57" 23.01.2013 /time
В московский аэропорт Домодедово прибыли 77 человек
Пикет в поддержку больницы №31 состоится в Петербурге
time datetime="datetime" pubdate="2013-01-23 09:06:25" 23.01.2013 /time
Он пройдет на Марсовом поле в 18:00
Случайная жертва покушения останется инвалидом
time datetime="datetime" pubdate="2013-01-22 15:51:22" 22.01.2013 /time
Раненная при убийстве Аслана Усояна не сможет ходить
Реклама
Реклама
Реклама
Адрес редакции:
119146, Москва, Фрунзенская наб., 18–60
Электронная почта: [email protected]
Телефон: (916) 502-49-86
Служба рекламы: (903) 131-53-97
Технический блог
Электронная почта технического отдела [email protected] .
(function(w, c) { (w[c] = w[c] []).push(function() { try { w.yaCounter11286280 = new Ya.Metrika({id:11286280, enableAll: true, webvisor: true}); } catch(e) { } }); })(window, "yandex_metrika_callbacks");
София София Так говорит Гиренок Фёдор Гиренок 23.01.2013
В "Свете Невечернем" Булгаков рассказывает о своей встрече с Софией, освободившей его от упоения миром, от панического страха перед "научностью" и ее синедрионом. " Я был, — пишет Булгаков, — как в тисках, в плену у "научности", этого вороньего пугала, поставленного для интеллигентской черни, полуобразованной толпы, для дураков". Вдруг однажды с ним заговорило некое Оно. И это "Оно" фактом бытия своего испепелило у Булгакова все преграды, все научные предрассудки и освободило его ум из культурного плена.
Двойное "ни — ни"
Свое понимание Софии Булгаков излагает следующим образом. "Божество…полагает между Собой и миром некую грань, и эта грань, которая по самому понятию своему находится между Богом и миром, Творцом и тварью, сама по себе не есть ни то, ни другое, а нечто совершенно особое, одновременно соединяющее и разъединяющее то и другое…"
Из этого фрагмента следует несколько выводов. Во-первых, София — это то, что находится в некоем "между". Во-вторых, она не есть ни то, ни другое из того, что образует это "между". В-третьих, ее работа состоит в том, чтобы соединяя, разъединять.
В первом случае София должна мыслиться как посредница. Но как посредница она должна быть одновременно и с тем, и с другим, то есть касаться того, что она опосредует. Однако София не может быть одновременно и Богом, и тварью. Ведь это место уже занято. Его занял Христос — богочеловек, который мыслится как конъюнктивный синтез "и…и". София Премудрость Божия относится к Христу распятому, к Богу в его предельном отчуждении от самого себя. Распятие — это софийная точка, в которой Бог страшно близок к человеку и более всего удален от себя. В ней Бог бездействует, и это есть его умирание. Поэтому Булгаков мыслит Софию посредством двойного отрицания. Она не есть ни нечто божественное, ни нечто тварное, но что же тогда она есть? Булгаков говорит, что она есть нечто особенное. Она есть Крест. Вернее, крест есть как софийная точка перехода абсолютно несоизмеримых миров: Бога и человека. Нечто похожее на то, о чем можно было высказаться только не законами, рождёнными суждениями, что Платон называл третьим началом мира, материей.
Во втором случае следует обратить внимание на то, что София, определяемая через двойное отрицание, не может быть посредницей. Для нее нет никакого "между", ибо у нее нет локализации в пространстве. Она вообще не может находиться "между" в силу своей неопределенности. У нее может быть локализация в восприятии, в сознании, в слухе.
В третьем случае речь идет о разъединительном синтезе. Чтобы осуществить этот синтез, нужно уметь выходить из себя, из своей неопределенности. В этом случае София становится "незаконнорожденным суждением", отрицанием своей негативности и утверждением особенности третьего. София как третье вводится Булгаковым посредством обособления потенциальности.
София как обособленная потенциальность
София — не Бог, она является началом пути Бога. София — и не тварь, она ангел-хранитель твари. Как начало пути, она — исток потока времени, в котором реализуется возможное.
Обособление потенциального означает разрушение непрерывно длящегося настоящего. Благодаря Софии мы теряем настоящее, помещая его или в прошлое, или в будущее. По мысли Булгакова, время не может начинаться непосредственно в вечности. Оно начинается в чем-то третьем, в том, что не есть ни дуализм, ни монизм, а есть, по словам Булгакова, "монодуализм". Это третье и есть София — вернее, то, из чего (или в чем) течёт время. София есть не что иное, как третий род существования, который нельзя описать в бинарных терминах. Как третий род София помещается Булгаковым между вечностью и временем. Самораздвоение Софии на небесное и земное означает не распад Бога, не его разложение, а его защиту от относительного. На небе София небесная, На земле она земная. Ее переход с одной орбиты на другую не требует прохождения через середину, не требует времени. В этом смысле София заумна, то есть она не улавливается понятийной оппозицией "абсолютного и относительного, вечного и временного, божественного и тварного". Конечно, человеку нужна логика, но Богу не нужна наша рассудительность. Он зовет нас к безумию своей любви. Бог может обойтись и без нас в своем деле, ибо он знает свои пути.
София как греза Бога
У Флоренского Бог мыслит вещами. У Булгакова Он грезит. У него София — это греза Бога. А мир — это его всего лишь "законченное самооткровение", объективация грезы. София не есть ни совокупность всей твари, ни божество. Софию нельзя мыслить как идеальное представление. Булгаков пишет: "София…необходимо есть живая умная сущность, ибо не призрачную отвлеченность и мертвость любит Бог, все же конкретное, достойное любви, живо…". Действительно, каким образом возникает вся эта зыбь реальности, волны и пена на поверхности Абсолютного? Ведь если в Боге есть идеи относительного, то Он не может создать ничего нового. И софиология лишает Бога творчества. Греза — это не идея. Это то, что можно объективировать, локализовать. Булгаков пишет: "А если относительное есть только иллюзия, то возникает снова вопрос: чья же то иллюзия? кто грезит? о чем? какова природа этих грез?". Если Бог желает, любит, хочет, то он не может не грезить. София — это греза Бога, предоставленного самому себе. Или, как говорит Булгаков, это есть обособленная потенциальность. Мир как объективированная греза един и множественен, но он не совечен Богу. Греза неотделима от Бога, но она не Бог. Греза как объективация неотделима от мира, но она и не мир. "Мир, — пишет Булгаков, — есть София в своей основе и не есть София в своем состоянии". Богу нельзя ничего ни прибавить, ни отнять от него. София как греза прибавляет и отнимает, возвращая Богу творчество. Человек подобен Богу в том смысле, что он, как Бог, грезит и объективирует свои грезы. Но эти объективации уже второго уровня. Их несовершенство от человека, а не от Бога.
