Владимир Мединский - О русском воровстве, особом пути и долготерпении
Домик Петра в Летнем саду Петербурга очень скромен.[108] Сам Петр не любил ни пышной парадной одежды, ни драгоценностей, ни дорогих экипажей. И на свой собственный быт тратил ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО МАЛО. Его пиршества могли быть грубы, жестоки и по сути вообще безобразны. Но они больше были похожи на попойки ремесленников или младших офицеров, чем на торжественные и сказочно богатые пиры коронованных лиц с множеством перемен блюд, торжественным церемониалом и драгоценной посудой.[109]
А. Д. Меншиков. Современники говорили, что он брал взятки со взяточников и относил деньги Петру, который возвращал их в казну. Существовала якобы такая схема пополнения бюджета. Странно, конечно, но при Петре все могло быть
Весьма возможно, Петру лично совершенно отвратительны были воровство и мздоимство своих подчиненных. Возможно, он изо всех сил пытался остановить поток того, что мы сейчас называем коррупцией.
Но только сделать это он не мог никогда. Как бы ни пытался - а не мог. Такими уж людьми Петр себя окружил, и таковы уж были правила игры. Порой один из его приближенных уличал в мздоимстве другого, но и сам оказывался не лучше.
Характерен эпизод, когда после многолетнего следствия был изобличен в коррупции и повешен сибирский губернатор Гагарин. Изобличил его и привел на виселицу обер-фискал Нестеров. А через три года четвертовали за взяточничество уже самого обер-фискала Нестерова.
Вообще же почти все из первых и самых известных «птенцов гнезда Петрова» окончили жизнь не особенно хорошо: под следствием, в казематах, на плахе. Петр все же порой прощал их… Или не замечал явного воровства.
К казнокрадству князя Гагарина прямое отношение имел всесильный Меншиков. Расследование злоупотреблений Светлейшего велось князем Григорием Волконским: велось очень пристрастно, в пользу Менши-кова.
Волконскому дорого обошлось его явно небескорыстное пособничество Меншикову: и Гагарин, и обвиненный в потакании преступнику Волконский были казнены, но Меншиков, соучастник обоих преступлений - и казнокрадства, и его сокрытия, - вышел сухим из воды.
Проворовался и Шафиров, тоже ближайший к Петру человек, возглавлявший многие коллегии, ведавший внешней политикой. В конце концов, Шафирова помиловали вот каким образом: вывели на эшафот, сняв с него парик и шубу. Шафиров встал на колени и положил голову на плаху, но толстый живот мешал ему. Прислужники палача вытянули Шафирову ноги, и он теперь просто лежал на собственном толстом животе. Палач ударил топором… но ударил по плахе, возле головы Шафирова. И только после этого от имени императора объявили, что преступника прощают в ознаменование его прежних заслуг. Много таких эпизодов вспоминают и описывают историки…[110]
Что же до масштабов воровства. Широко известно, что конфискованное состояние А. Д. Меншикова составило 14 миллионов рублей. Но это - только наличность, 5 миллионов рублей золотом, 9 миллионов рублей в голландских и английских банках. Суммы совершенно фантастические. А драгоценности? Дома? Фабрики? Крепостные?
Для ориентира приведу несколько цифр. Весь годовой бюджет Российской империи в 1720-е годы не превышал 15 миллионов рублей. Чиновник и офицер получали в месяц от 2 до 14 рублей… Вернее, должны были получать: казна почти никогда не выплачивала денег вовремя. Крестьянский дом, большой деревянный пятистенок стоил 3 рубля. Двухэтажный каменный дом в городе - 100 рублей.
Что касается цен на продовольствие, то «четверик (26 кг) гречневых круп стоил 34-40 копеек, гороха 40-55 копеек, овса 15 копеек, пуд (16 кг) ржаной муки 26-27 копеек, крупчатой 75-80 копеек, гусь с печенкой 12 копеек, солонина 3 копейки, баранина 2 и 3 копейки за фунт и т. д.»[111]
Один из Ротшильдов как-то сказал, что богатый человек - не тот, кто может жить на привычном уровне на проценты со своего капитала, а тот, кто может жить на проценты с процентов.
Бывший пирожник Алексашка Меншиков был по меркам Ротшильдов очень богат. На одни лишь проценты с процентов с 14 миллионов рублей можно было вести в Петербурге образ жизни владетельного князя… А состояние при том все росло бы. Была кроме наличности и драгоценностей у светлейшего и кое-какая недвижимость, и «персонал»: всего отобрали у князя 90 тысяч крепостных, 6 городов (частных!), многие имения и деревни в России, Польше, Австрии, Пруссии.[112]
В некое оправдание Меншикову говорят порой, что он содержал и ремонтировал здания в Петербурге. Что его дворец в отличие от дворца Петра постоянно использовался для дипломатических приемов и собраний. Причем сами ассамблеи и балы тоже оплачивал он из личного кармана. Похоже, под конец жизни он окончательно перестал понимать, где кончается его собственный кошелек и начинается государственная казна.
Чудовищно воровали вплоть до царствия Анны Ивановны (1730-1740). Но, словно назло стереотипам, основные воры эпохи Анны - кто? Бирон с двумя братьями и сыном, трое братьев Левенвольды, А. К. Шемберг, К. Л. Менгден… все остальные фамилии будут такими же… не очень русскими. Много тут кого прикормилось.
При этом Бирон «не был развращенным чудовищем, любившим зло для зла; но достаточно было того, что он был чужой для России, был человек, не умерявший своих корыстных устремлений другими, высшими. Он хотел воспользоваться своим случаем, своим временем, своим фавором для того, чтобы пожить хорошо за счет России. Ему нужны были деньги, а до того, как они собирались, не было никакого дела».[113]
В общем, продолжение петровского феерического воровства велось уже не совсем русским «контингентом»…
Что же до русских, то в годы царствования Елизаветы поднялся канцлер Бестужев, при Екатерине II властвовали Орловы и Потемкин… Они получали огромные имения и вовсе не были бескорыстными людьми. Но вот только какой же дурак ворует у самого себя? Государство Российское было ИХ государством, в нем они жили и его собирались оставить своим детям и внукам.
Действительно: а кто ворует во всех трех смыслах? Кто без зазрения совести разворовывает «сам себя»? В первую очередь тот, кто совершенно не связывает себя ни с окружающим обществом, ни с государством. Временщик, видящий в России - не Родину, но колониальную плантацию. Зрящий свое будущее не здесь, а на Лазурном берегу или в престижном районе Лондона, готовящий своих детей к жизни не на русском Черноземье, а где-нибудь в Итоне или закрытом швейцарском пансионе. И это объединяет: и Бирона, и Абрамовича, и немецких временщиков XVIII века, и большинство олигархов XXI века.
Чтобы казнокрадствовать «с чистой совестью», без всяких моральных тормозов, нужно четко отделить себя от государства, от страны, от народа. Так было раньше, так обстоит дело и сейчас. Классическая история из газет: одному петербургскому чиновнику предложили очень полезный для «его» города проект. Чиновник отказался проводить его в жизнь. Пусть ему заплатят, тогда он сделает.
- Но это же очень полезно для города!
- А я не город.
Такие вот «я-не-город» и разворовывали Государство Российское. И сегодня они его разворовывают, ничего за два столетия не изменилось.
В. И. Суриков «Меншиков в Березове». 1883 г. Всю жизнь проходил под «расстрельными» статьями, а закончил ее ссылкой
Нечестен, неконструктивен тот, кто живет одним днем. Если не запланировано будущее, если неважно, как будут смотреть на тебя спустя год… десять лет. Как будут оценивать твоих потомков и будет ли в глазах общества законно владение перешедшим от тебя по наследству имуществом… Если я планирую только на сутки, почему бы мне не убить и не украсть? Меня ведь не интересует, что будет на 25-м часу моей жизни.
Если я планирую на месяц, какая мне разница, что будет на 32-й день?
Меншиков планировал на самое ближайшее будущее… Что и было исполнено сначала обретением громадного богатства. Но ненадолго. Богатство пролетело мимо, мазнуло по губам… И пропало без следа.
Неумение Меншикова видеть дальше собственного носа и планировать дальше, чем на один день, обернулось опалой, ссылкой, конфискацией, бесславной смертью в Бере-зове, сомнительной репутацией и при жизни, и в глазах потомков. Какой урок для всех ворюг всех времен и народов!
Бестужев планировал на поколения и века. Королевских или княжеских капиталов не обрел, но ведь и далеко не нуждался. А его упорная, повседневная работа на Россию обернулась не только деньгами и землями, но возможностью пользоваться ими всю долгую жизнь Алексея Петровича Бестужева, честью, уважением современников, благодарной памятью потомков. Характерно: именно в достаточно спокойное время Елизаветы-Екатерины и возник пресловутый анекдот о «воруют-с». Жестки мы сами к себе. Не по делу, неправильно жестки.
И после Петра было в истории России несколько периодов, когда уровень коррупции максимально приближался к уровню «птенцов гнезда Петрова». Это периоды, когда сильнее всего укрепляется очередная «вертикаль власти» и главными людьми в стране делаются чиновники.
