Джон Браун - Семь элементов, которые изменили мир
В начале 1850-х гг. находить золото стало труднее. Промышленной добычей начали заниматься многочисленные горнодобывающие компании. Они двигались к источнику металла, углубляя русла рек и срывая склоны холмов с помощью мощной струи воды, чтобы получить доступ к золотоносной породе. Самородков больше не встречалось, и горную породу нужно было измельчать в порошок, чтобы извлечь все более мелкие золотые крупинки. Поселки золотодобытчиков, в которых прежде царили антисанитария и беззаконие, начали принимать цивилизованный вид. Многие неудачливые золотоискатели превратились в лавочников. В 1853 г. молодой иммигрант из Германии по имени Леви Страусс перебрался в Сан-Франциско, который служил воротами к золотым приискам, и открыл там магазин. Через 20 лет он первым в мире начал выпускать синие хлопчатобумажные джинсы – униформу золотоискателей, ковбоев Дикого Запада, а в наше время – всего мира.
Когда в январе 1848 г. Маршалл нашел золото, Калифорния была небольшой территорией, не имевшей статуса штата. Здесь жили около 20 000 белых и сколько-то индейцев. За несколько лет население выросло до сотен тысяч человек, а в 1880 г. достигло почти миллиона. Сегодня это самый населенный штат США с одной из самых крупных в мире экономик. Здесь масштабы и прибыльность инвестиций носили беспрецедентный характер. Открытие золотоносных месторождений способствовало стремительному экономическому росту в период промышленной революции в США. Благодаря потокам иммигрантов и строительству железных дорог Калифорния, превращавшаяся из сельскохозяйственного штата в промышленный, оказалась связана с переживавшим экономический бум Восточным побережьем. Процесс подкреплялся посредством инвестиций. И в то время как возможности для золотоискателей сокращались, возникали новые способы сколотить состояние в зарождающихся отраслях промышленности штата. Казалось, каждый имеет возможность быстро обогатиться в период беспрецедентного экономического роста.
Золотые монетыВ Древнем Египте искусство изготовления золотых украшений достигло высокого уровня. С их помощью фараоны демонстрировали свою власть и близость к богам. Позолотой покрывали статуи богов, храмы, обелиски и пирамиды. Божественная природа золота предполагала также его использование для прославления умерших. Самый известный пример – посмертная маска и саркофаги Тутанхамона. Благодаря этим ассоциациям золото высоко ценилось и становилось общепризнанным средством сберечь богатство. Известно, что египтяне изготавливали золотые слитки еще в 4000 г. до н. э. В отличие от урожая и домашнего скота, золото не громоздко, не подвержено порче, его можно перевозить, чтобы осуществлять платежи в других городах и странах. Оно хранится как угодно долго. Однако есть и свои недостатки. Ценность золота зависит от чистоты, и поэтому всегда нужно иметь надежный способ удостовериться, что предлагаемый вам платеж заслуживает доверия [22].
В VII в. до н. э. процветающий торговый город Сарды (столица государства Лидия, находящегося на территории современной Турции), имевший собственные источники золота и серебра, одним из первых предложил решение этой задачи. Так как река Пактолюс, протекавшая через город, извивалась на пути к средиземноморскому побережью, в местах изгибов русла она выносила на берег частички золота и серебра, которые естественным образом соединялись между собой, образуя сплав, получивший название электрон.
Согласно греческой мифологии, река получила это богатство, когда царь Мидас купался в ее водах, чтобы избавиться от дарованной богами способности превращать в золото все, к чему он прикасался. Соотношение золота и серебра в электроне менялось в широких пределах, а значит, менялась и ценность сплава. В естественном состоянии он не мог служить надежным средством проведения расчетов. Тем не менее лидийцы чеканили из электрона монеты, номинальная стоимость которых была всегда одной и той же, независимо от фактического количества золота и серебра [23]. Трудная и часто неточная процедура проверки чистоты электрона каждый раз, когда он переходил из рук в руки, стала ненужной. Купцы могли спокойно совершать транзакции, даже не доверяя тем людям, с которыми имели дело.
В середине VI в. до н. э., в эпоху правления царя Креза, лидийцы нашли способ разделять электрон на практически чистое золото и серебро посредством нагревания с солью. Крез стал первым монархом, при котором монеты чеканили из чистого золота и чистого серебра; на них изображались символы лидийского царствующего дома – лев и бык, символизирующие две противоположные силы – жизнь и смерть [24]. В результате удалось избавиться от серьезного недостатка монет из электрона, которые использовались только для внутреннего хождения; теперь монеты царской чеканки принимали и в других странах, что было очень важно для Сардов. Расположенный между Эгейским морем и рекой Евфрат, этот город мог использовать преимущества растущего товарообмена между Востоком и Западом. Монеты Креза повысили эффективность и надежность международных торговых операций и вскоре получили хождение по всей Малой Азии. Золото перестало быть исключительно средством сбережения богатств правителей. Теперь оно оказалось в руках купцов. По мере роста объема международной торговли увеличивалось количество золота и серебра, переходившего из рук в руки.
Что касается государства Лидии, то его богатства расходовались на предметы роскоши и амбициозные военные походы. В 546 г. до н. э. Крез напал на Великую персидскую империю Кира, но на этот раз он зашел слишком далеко [25] – через год он потерпел полное поражение. Однако его наследие не пропало бесследно: его монеты стали использовать персы, начавшие продвигаться на запад. Изобретение Креза превратило золотые и серебряные монеты в стандарты ценности, со временем распространившиеся по всему миру.
В моей библиотеке имеется альбом гравюр, изготовленных Джованни Баттистой Брустолоном по рисункам Каналетто. На одной изображена толпа народа на площади Сан-Марко. Ее едва сдерживают охранники, вооруженные палками, с собаками на поводках. В центре площади на porzzetto (разновидность портшеза) восседает дож Венеции. Он только что принял власть в соборе Сан-Марко, который виднеется на заднем плане. И в то время как дожа несут через площадь, он бросает в толпу сотни золотых и серебряных монет, что и порождает показанный на гравюре хаос. Здесь, как и в джунглях далекой Южной Америки, мужчины и женщины сражаются за золото.
Эта сцена произошла в XVIII в., в городе, который шестью столетиями ранее стал новым торговым центром Евразии. В Венеции, как и в Сардах, золото поддерживало благосостояние. В XII–XIII вв. объемы торговли между Востоком и Западом неуклонно росли, так как экономика Западной Европы быстро развивалась. Шелк, пряности и другие предметы роскоши привозились в такие крупные торговые города, как Генуя, Флоренция и Венеция, где продавались по высоким ценам. К 1252 г. Флоренция накопила столько золота, что смогла начать чеканить свою монету – флорин. В 1284 г. при правлении дожа Джованни Дандоло Венеция последовала примеру Флоренции и впервые стала чеканить золотые дукаты, вес и чистота которых были такими же, как и у флорина [26]. Золотые дукаты вскоре стали эталоном ценности, переняв эту роль у серебряных гросси, также чеканившихся в городе. Мощный венецианский торговый и военный флот гарантировал хождение дукатов по всей Европе.
Дукат стал европейским стандартом, известным и принятым повсюду, а также своего рода рекламой мощи и власти Венеции. В декрете, выпущенном венецианским Сенатом в 1472 г., утверждалось: «Деньги наших доминионов – мускулатура, а возможно, и душа Республики» [27]. Дзекка, монетный двор, где изготавливались венецианские монеты, оказался физическим и политическим центром города. Это трехэтажное здание вытянулось вдоль набережной, а входы в него находились напротив Дворца дожей. Каждый дож гордился монетным двором и дукатами, на которых выбивали его профиль. Здесь пять веков вплоть до падения Республики в 1797 г. чеканились венецианские дукаты, всегда сохранявшие неизменные вес и чистоту.
Однако иногда находившиеся в обращении золотые дукаты подделывали, а их края обрезали, в результате чего монеты теряли часть ценности. Нечистые на руку люди переплавляли обрезки, а затем полученные слитки продавали на монетный двор. Фальшивомонетчики же просто чеканили дукаты из менее ценных сплавов. Такие практики подрывали доверие к венецианской валюте [28]. Масштаб бедствия стал таким огромным, что Совет Сорока, высший судебный орган Венеции, объявил обрезание краев золотых монет грехом, противным Богу. Мужчины, пойманные за этим занятием, подвергались штрафу, отрубанию правой руки и ослеплению на оба глаза. Женщины за то же преступление осуждались на пожизненное заключение [29].
