Газета Завтра - Газета Завтра 201 (40 1997)
Чехов не обольщался относительно влияния искусства. “Каждый идет в театр, чтоб, глядя на мою пьесу, научиться чему-нибудь тотчас же, почерпнуть какую-нибудь пользу, а я вам скажу: некогда мне возиться с этой сволочью”. И был не прав: на Таганке, у Губенко, после окончания спектакля, стоя в раздевалке за калошами, каждый второй мужчина называл свою даму “Зюзюшкой”, точь-в-точь с той же интонацией, с какой В. Борцов-Лебедев обращался к своей жене-сквалыге, и с тою же нежностью.
ТАК!
Валерий Фатеев
Ровно год назад вышло Постановление правительства Москвы N 826 “О реконструкции здания по Староваганьковскому пер., д. 21, стр. 1 и 2 (Дом Серова)”. Речь идет об известном историко-мемориальном памятнике Москвы, в котором жил и умер великий русский живописец “серебряного века” Валентин Александрович Серов. Постановлением предусмотрены реставрация и реконструкция дома за счет средств АОЗТ “Саян-Инвест” с надстройкой здания и строительством мансарды. Это решение, в случае его реализации, изуродовало бы известный памятник до неузнаваемости, оставив от него одно название. Статья 41 Закона Российской Федерации “Об охране и использовании памятников истории и культуры” запрещает подобные изменения памятников, так как после них памятники автоматически выводятся из списков охраняемых зданий. Но это, похоже, мало беспокоит чиновников, готовивших постановление, а также руководителей Управления госконтроля охраны и использования памятников истории и культуры г. Москвы, готовых принести в жертву богатому инвестору очередную московскую достопримечательность. Варварский проект реконструкции уже вынесен на рассмотрение Управления и вот-вот будет им одобрен, несмотря на протесты специалистов и московской общественности.
Ситуация с домом Серова — одна из многих подобных в Москве. Но совсем недавно обнаружилось, что положение намного хуже того, что описано выше. Руководство АОЗТ “Саян-Инвест” недавно обратилось в Управление с просьбой дом В. А. Серова снести. Подписавший документ заместитель генерального директора этой организации М.А. Морев сообщает начальнику УГК ОИП В. А. Булочникову о том, что “давнное строение, к сожалению, не подлежит капитальному ремонту ввиду технического состояния фундаментов и стеновых конструкций, и поэтому оптимальным решением будет… разбор здания… с сохранением исторических фасадов”. Хочу напомнить г-ну Мореву, что под охраной государства в качестве историко-мемориального памятника находятся строения 1 и 2 дома N 21 в полном объеме вместе с прилегающей к ним территорией по Староваганьковскому переулку, а не “исторические фасады”, сохранением которых озабочен заместитель генерального директора. Эти строения владелец дома обязан отреставрировать в соответствии с плановым реставрационным заданием УГК ОИП. Плохое же техническое состояние строений (для памятников Москвы явление обычное) должно быть устранено противоаварийными мероприятиями, проводимыми за счет заказчика. Разработка проекта противоаварийных работ является общим требованием по обеспечению сохранности памятников, в случае возникновения угрозы для их существования предусмотренным ст. 42 и 43 Закона об охране памятников. “Саян-Инвест” знал, на что шел, приобретая дом в аренду, да и за престижность места можно заплатить.
Но УГК ОИП до сих пор не выдало задания на разработку такого проекта, идя на поводу у заказчика, которому дешевле сравнять памятник с землей и выстроить на его месте более обширное здание. Этого он и добивается всеми правдами и неправдами.
Опасения, связанные с реконструкцией дома В. А. Серова, вполне обоснованы. Под предлогом “реставрации” и “реконструкции” в Москве в недавнее время уже снесены состоявшие под государственной охраной в качестве памятников палаты XVIII века по 1-му Голутвинскому переулку, 4; дом XVIII века по Арбату, 48; городская усадьба купца Тарасова XVIII века, выстроенная по проекту М. Ф. Казакова, по ул. Сергия Радонежского, 1/2; казаковские дворовые корпуса усадьбы генерал-губернатора XVIII века по улице Станкевича, 22, дом драматурга А. Н. Островского по улице Житной, 6/8; несколько строений усадьбы Хрущевых-Селезневых начала XIX века по Пречистенке, 1 и многое другое. Большинство сносов санкционировано руководством города, т. е. главное для него — не памятники, а деньги инвестора-собственника, поступающие в городскую казну в виде арендной платы, налогов и пр. И чем быстрее они потекут, тем руководству лучше. Нас уверяют, что эти деньги пойдут на сохранение и реставрацию культурного наследия столицы. То же самое говорили и шесть лет назад. За это время уничтожены десятки памятников заповедного центра, и конца этому не видно. Городские проблемы по-прежнему решаются за счет культуры. Так что интересы новых владельцев и городского начальства совпадают.
Руководители УГК ОИП с городским руководством ссориться не собираются, поэтому то здесь, то там на месте исторических зданий возникают пустыри и котлованы.
Валерий ФАТЕЕВ
ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ
Евгений Нефедов
…Был он рыжим, как из ржавчины рагу. И добро своей страны отнес врагу. Был второй кудряво-черным у нее. И похожим на картежное жулье. Ну, а главный был седым, наоборот. И расстреливал из танков свой народ. Проклинала их Россия во все дни. Хохотали над проклятьями они…
* * *
Н. ВОЛКОВ, Электросталь: “Годовщину кровавых событий телевидение почти “не заметило”, практически замолчав ее от народа”.
А при чем тут народ? Это их тихий семейный праздник.
* * *
С. ДЕРЯБИНА, Смоленск: “Но как они возносили свой “Взгляд”, который одним из первых разрушал нашу Родину! Может, и ты, Евгений, “отметишь” это десятилетие?..”
Да нет. Десять, конечно, срок — но лучше все же пятнадцать. И с конфискацией.
* * *
В. ЛУЖИНА, Санкт-Петербург: “Когда-то не болтуны, а действительно борцы с иностранщиной предложили называть в России шампанское квасом (да это и есть квас), за что западники назвали их квасными патриотами. А Ельцин вдруг заменяет уже привычное слово коньяк заграничным бренди…”
Ну, значит — сбрендивший патриот.
* * *
Д. ЧЕТВЕРИК, Москва: “Вы критикуете новый памятник Петру, а не знаете, как здорово он смотрится над рекой в тумане!”
Особенно — в густом-прегустом и ночью.
* * *
Ю. ТУШИН, Нижний Новгород: “Тут у нас Ельцин сказал на днях про Немцова: “Нет в мире человека, кроме меня, который может его коснуться”… Мы не поняли”.
Мы — тем более, но вникать, признаться, не стали: мало ли несуразного было там сказано…
* * *
С. ХРОМЧЕНКО, Оренбург: “То призывает, чтоб Дума думала, то грозится ее разогнать. Есть ли логика?”
Самая прямая. Кто начинал думать — тех он всегда разгонял.
* * *
…Но в каком-то наступающем году вдруг увидят эти трое на беду, что идет на них народ, к плечу плечо: “Вы угробили Россию. Что еще?! Погибая, мы терпели до поры. Но сегодня наточили топоры”.
И хотя они то рыжи, то черны — станут лица их смертельной белизны!..
ПРАВДА О ЧЕЧНЕ
Первый фильм сериала “Чеченская война” страшен. Страшен своей логичностью и неоспоримостью. Страшны впервые сведенные воедино кадры прихода или привода Кремлем Дудаева к власти. В фильме впервые вскрываются причины и закулисные пружины становления дудаевского режима. Рассказывается о геноциде русскоязычного населения. Уникальные видеоматериалы показывают, как готовился военный поход на Чечню, как он начинался.
Авторы бесстрастно анализируют все этапы этой войны, раскрывают ее тайны и закулисы. Январский штурм Грозного. Захват Басаевым Буденновска. Августовский захват Грозного дудаевцами. Тайна смерти самого Дудаева. В фильме собраны уникальные видеоматериалы российских и зарубежных репортеров.
Видеокассеты с фильмом “Чеченская война” можно приобрести в редакциях газет “Завтра”, “Литературная Россия”, журнале “Наш современник”, у музея В. И. Ленина.
К прокату готовится следующая серия “Чеченской войны” — “Солдатская правда”, где будут впервые собраны никогда ранее не демонстрирующиеся видеоматериалы ГРУ, Генерального штаба и фронтовых видеоматериалов, рассказывающих об этой войне с точки зрения солдат и офицеров…
ПРОЩАЙ, МОРДАСОВА!..
Евгений Одинцов
Умерла Мария Мордасова — наша слава, наша гордость, наша любимица…
Это ее великая воронежская земля дала миру самых невероятных творцов: Ивана Бунина, Фаину Шевченко, Андрея Платонова. И Марию Николаевну — она по мощи была равна Шаляпину, когда в неотразимом ритме вихрем летела по кругу и хватающим за сердце тембром ослепительно пела знаменитые частушки: “В стране советской мы хорошо живем, дорогой светлою вперед идем”. Народ наш горячо любил ее за эту искрометность. В сердце каждого советского человека живет ее незабываемое: “Уезжал когда миленок — на приеме был в Кремле”. Она недаром носила высшие геройские регалии великой страны — она и была изначальной, изнародной, из самого сердца народа! Слезы и горячая благодарная память проводят величайшую певицу в последнюю из ее бесконечных дорог, которые она неутомимо торила к народу. Спасибо, “наша Мордасова”, за счастье прежних лет, за ту нашу счастливую жизнь. Народ никогда не забудет тебя. Смерти нет. Мы еще увидимся.
