Филлип Найтли - Ким Филби - супершпион КГБ
Успех книгам ле Кью обеспечили применявшиеся им методы популярного журнализма, которые придавали его книгам видимость подлинной достоверности. Сам автор заявлял по этому поводу: «Во время написания своих романов в моем распоряжении были подборки очень интересных документов, которые свидетельствовали об активной работе передовых отрядов нашего врага по добыче самой подробной информации о положении в Великобритании».
Читатели фантазий ле Кью начали видеть германских шпионов в каждом парикмахере, официанте, содержателе отеля и журналисте немецкой национальности. Они сообщали о них в полицию, писали письма самому ле Кью, который, будучи не в состоянии распознать в них зеркальное отображение своих собственных фантазий, торжествующе направлял их британским властям. Он был настолько одержим своими бредовыми идеями, что предпринял поездки по стране в поисках шпионов, пытаясь установить причину появления каких-то загадочных световых сигналов, преследовал немецких туристов. Он выезжал в Европу для «встречи» со своими связями, которые, по его словам, внедрились в германское верховное командование.
Сначала британские власти пытались игнорировать ле Кью, отмахиваясь от него как от вызывающего раздражение фанатика. Вскоре и ле Кью «понял», как он считал, причины такого отношения к себе. После встречи в отеле «Дольдер» в Цюрихе с немецким агентом-двойником, которого он назвал господином «Н», ле Кью сообщил, что он только что получил список предателей из числа британских граждан, якобы работавших на немцев, которые являются членами секретной, организации «Тайная рука». «У меня захватило дух при виде этого списка. Я оцепенел. Ужасно, что лица, которых нация считала патриотами, преданными своей родине гражданами, попали в коварные сети немецкого спрута» — так охарактеризовал этот список сам ле Кью.
В этот список, заявил ле Кью, входят несколько членов парламента, два известных писателя, сотрудники МИД, министерств внутренних дел, по делам Индии, адмиралтейства и военного министерства. И все эти фантастические данные ле Кью использовал в своей очередной книге «Шпионы кайзера», опубликованной в 1909 году. Она сразу же стала бестселлером, и вскоре стало ясно, что тысячам ее читателей она представлялась абсолютно достоверной. И это неудивительно, поскольку ле Кью удалось представить в книге фактический материал в детективной форме.
Шпионская лихорадка охватила страну. Создавались организации из числа любителей, поставивших перед собой цель «разоблачить пять тысяч немецких шпионов», которые, как писал ле Кью, «работают среди нас по заданию берлинской разведки». Обычно уравновешенных министров и их подчиненных охватила тревога, которая сыграла главную роль в учреждении специального подкомитета в составе комитета по обороне, который должен был заняться изучением вопроса об иностранном шпионаже в Великобритании.
По рекомендации этого подкомитета правительство решило учредить бюро секретной службы, внутренний отдел которого должен был защищать британские секреты от немцев, а иностранный — наоборот, выведать секреты противника (Германии). Это были предшественники нынешних МИ-5 и МИ-6. Они явились моделью для специальных служб многих стран мира.
Однако страхи перед немецкими шпионами были не совсем необоснованными. Накануне войны 1914 года в Великобритании по подозрению в шпионской деятельности был арестован двадцать один человек: суду был предан только один. Почему же народ верил ле Кью? В основе его романов, как и книг его предшественника Эрскина Чилдерса и последователя Джона Бучана, лежал древний как мир сюжет: победа добра над злом. Повествование о том, как герой распознает опасность, которую чудовище представляет для его племени, как он готовится к схватке с ним, как узнает его секреты и в конце концов убивает его — передавалось из поколения в поколение во время всех цивилизаций и представляет собой аллегорическое выражение борьбы человека со злом.
Ле Кью, человек, очевидно, с больной психикой, создал реальное чудовище— имперскую Германию. Отвергая самого ле Кью, власти, однако, скоро поняли, какие полезные и мощные националистические силы привел он в движение, и использовали их в своих целях. Как заявил первый лорд адмиралтейства Джеки Фишер, один из немногих, не преувеличивавший реальной немецкой угрозы для Великобритании, «масса шпионов, появившихся в 1909 году, сослужила двойную службу: способствовала расширению производства вооружений и усилила отчужденность между Великобританией и Германией». Именно в этой атмосфере страха и ксенофобии родилась секретная разведывательная служба Великобритании.
Первым шефом разведки МИ-1с, как называлась СИС до 1920 года, был капитан 1 ранга Мэнсфилд Смит-Камминг, эксцентричный человек даже по стандартам королевского британского флота. Он носил монокль в золотой оправе, писал только зелеными чернилами и, после того как в аварии потерял ступню ноги, пользовался детским самокатом для передвижения по коридорам своей штаб-квартиры. Он считал разведывательную работу игрой взрослых, которой занимаются ради удовольствия. Убеждая Комптона Маккензи, ставшего впоследствии писателем, остаться на работе в разведке, Смит-Камминг сказал ему: «Посмотрите на эту трость с вкладной шпагой. До войны я всегда брал ее с собой при выездах на разведывательные задания. Вот когда это дело доставляло мне истинное удовольствие. После окончания войны мы вместе с вами еще займемся этой секретной развлекательной работой. Превосходный вид спорта!»
Поскольку британское правительство не хотело признавать существование СИС — разведки официально нет даже сегодня — ведомство Камминга не могло входить в состав военного министерства. Поэтому оно заняло часть здания Уайтхолл Корт, где у Камминга была небольшая квартира в восточном крыле. Вот как один из сотрудников описывает процедуру приема у начальника разведки: «Чтобы попасть к Каммингу, необходимо подняться по лестнице и ждать, пока секретарь не нажмет кнопку секретного звонка. По этому сигналу Камминг, используя систему рычагов и педалей, отодвигал в сторону часть кирпичной стены, и перед писателем появилась еще одна лестница. Полдюжины различных телефонов стояло на левой стороне его большого, заваленного бумагами стола. В кабинете стоял еще один стол, на котором лежали карты, чертежи и модели кораблей и подводных лодок. Эта странная и загадочная атмосфера нарушалась систематическим появлением секретаря Камминга».
Проблемы Камминга, которые до сих пор стоят перед всеми разведывательными службами, состояли в том, что лица, привлекаемые к разведывательной работе, зачастую не могли преодолеть соблазнов, которые она имела. Один из них — для оправдания своего собственного существования сотруднику разведки иногда приходилось придумывать разведывательную информацию. Другая — неправильное расходование денежных средств, которые могут быть предоставлены в распоряжение сотрудника разведки. Сотрудник СИС в Венгрии инсценировал самоубийство и под другой фамилией бежал в США, прихватив с собой все наличные казенные деньги. Еще один застрелился, когда у него потребовали объяснений, куда он дел 28 тысяч фунтов стерлингов, выданных ему для выплаты вознаграждения агентам. Сотрудник британской военной разведки капитан Сигизмунд Пейн Бест писал: «В СИС служили негодяи. Они всегда хотели сделать мне подлость».
Начавшаяся в 1914 году война была с энтузиазмом встречена бюро секретной службы, так как давала реальную возможность доказать свою полезность. В нейтральных Нидерландах Камминг создал свою большую организацию. В ней работало более 300 человек, которые вербовали агентов и направляли их в Германию; изучали проезжавших через Нидерланды военных корреспондентов нейтральных стран, стараясь привлечь их к работе на Великобританию. Они вели допросы немецких дезертиров. СИС внедрила своих людей в лагеря для интернированных лиц, которые были созданы нидерландскими властями для немецких дезертиров. Здесь агенты СИС пытались получить военную информацию от военнопленных и дезертиров.
Германия, естественно, использовала эти же методы, что породило ряд проблем морального порядка, касавшихся отношения государства к шпионажу, которые не разрешены и сегодня. Некоторые из них условны и лицемерны. Так, считалось, что разоблаченные во время войны шпионы из числа немцев заслуживают смертной казни. С другой стороны, ими восхищались как патриотами своей страны. Шпионы, работавшие на другие воевавшие с Великобританией страны, считались предателями. Они заслуживали всяческого презрения, но смертной казни, как правило, не предавались. Арестованный за шпионаж в пользу Германии американец в своем прошении о помиловании сетовал на непоследовательное отношение британских властей к этим вопросам: «Шпионаж в пользу Великобритании считается похвальным делом; в пользу Германии— преступлением: британский шпион— это благородный человек, немецкий — предатель».
