Егор Гайдар - Государство и эволюция
И вечный рецепт решения проблемы: "Требуется наличие такой власти, которая имела бы желание и силу двинуть использование этих огромных природных богатств на пользу народа. Требуется наличие партии, достаточно сплоченной и единой для того, чтобы направить усилия… в одну точку… не сдрейфить перед трудностями и систематически проводить в жизнь правильную… политику".
Сталин говорил это в 1931 году. Петр мог бы сказать на 230 лет раньше. Наши государственники-патриоты (с поправками на терминологию) говорят то же самое сегодня.
Неужели действительно единственный урок истории в том, что никто не извлекает уроков?
Трагический опыт "больших скачков" русской истории и неизбежного затем, каждый раз совершающегося с математической точностью и неотвратимостью большого обвала, падения, нового отставания от передовых стран на 50-100 лет ничему не учит?
Абсурдна сама идея "мускульным" усилием государства "догнать и перегнать" саморазвивающееся общество. Уйти от "третьего мира", догнать страны европейской цивилизации, усиливая в своей стране структуры "восточного" типа государства, развивая "восточный способ производства"!
Да не по технике, не по экономической мощи, а прежде всего по социально-экономической структуре мы отстали от передовых стран. И вот этот разрыв, это расстояние мы должны, обязаны преодолеть, стать страной, экономика которой подчиняется законам не мобилизации, а постоянно суммирующихся инноваций. Для преодоления этого разрыва нужна политическая воля – воля развивать страну, качественно изменив в ней функции государства.
Я не буду здесь подробно повторять то, что не раз уже говорилось об "особом пути" и непреодоленной евразийской, западно-восточной дихотомии, которая раскалывает наше политическое, государственное сознание. Все эти, казалось бы, абстрактно-салонные для обсуждения темы оборачиваются вполне конкретной реальностью политических решений и приоритетов.
Какова цель российской политики, кроме, разумеется, блага народа, которым даже Сталин обосновывал свои действия? Восстановление военной сверхдержавы? Или отказ от имперских амбиций и раскрепощение общества ради свободного экономического и культурно-социального развития?
Соединить же первое со вторым невозможно и технически (не хватает ресурсов), и принципиально, потому что речь идет о разных линиях развития страны, о разных структурах общества и государства, о разных идеалах и идеологиях. Когда большевики ради "свободного труда свободно собравшихся людей" вздумали все мерно усилить государство, они получили свободный труд в ГУЛАГе. Имперские идеалы и вправду величественны:
"В неколебимой вышине,Над возмущенною НевоюСтоит с простертою рукоюКумир на бронзовом коне.…Ужасен он в окрестной мгле!Какая дума на челе!Какая сила в нем сокрыта!А в сем коне какой огонь!Куда ты скачешь, гордый конь,И где опустишь ты копыта?"
II
Именно такими чеканными фразами всегда отвечали "государственники" на вопросы об их конечных целях. Священные, не подлежащие критическому и рациональному обсуждению мраморные и бронзовые имперские цели-символы.
Как уже говорилось, эта идеология, превратившаяся в государственную религию, оказалась более чем устойчива к любым социальным потрясениям. Самая поразительная метаморфоза, конечно, большевистская. Радикальнейшая в истории человечества революция ничуть не поколебала "медного всадника" русской истории. Имперски-государственнические идеалы вышли из огня революции только преображенными и усиленными.
В 1920 году эту сущность социалистической революции точно сформулировал монархист В.В.Шульгин. Обобщая опыт революции и гражданской войны, он писал: "Резюме. "Против воли моей, против воли твоей большевики:
1) восстанавливают военное могущество России;
2) восстанавливают границы Российской державы до ее естественных пределов;
3) подготавливают пришествие самодержца всероссийского".
И сегодня эти слова как нельзя более актуальны. Сегодня все более многочисленные государственники (а кто же из ныне действующих политиков не спешит объявить себя таковым?) торжественно объявляют в качестве своих приоритетных целей две первые, заявленные писателем (сейчас это звучит как "укрепление" или "сохранение" военно-промышленной мощи и "воссоздание" в той или иной форме Союза ССР). И, как опять же верно замечает В.В.Шульгин, если все силы государства сфокусированы на решении этих двух задач, сама собой осуществится и третья.
Произойдет ли еще одна метаморфоза? Завершится ли демократическая эволюция тем же, чем в свое время социалистическая революция? Действительно ли русская история запрограммирована на эквифинальность – движение из любой точки, после любых пируэтов, завершается все там же – у подножия трона, вес тем же – политико-экономической диктатурой "восточного" государства? Обречены ли все попытки либералов, демократов сместить главный вектор истории?
Конечно, я глубоко убежден, что это не так, иначе незачем было бы и заниматься политикой, пытаться растопить "вечный полюс" оледенелой государственности, в которую вмерзло живое тело страны! Вместе с тем надо трезво видеть и опасность такого развития событий. И главное, понимать, что реальное развитие событий на самом деле зависит сегодня от наших усилий.
III
Несомненно, сегодня симптомы нового "ледникового" периода налицо. Многие из тех, кто в 1989-1991 годах из конформистских побуждений клялись в верности гражданскому обществу, демократическим идеалам, сегодня столь же горячо клянутся в верности государству, стали заядлыми "государственниками". Вчера они произносили "государство" с обязательным прилагательным "правовое", сегодня соревнуются, кто выговорит "государство" с более звонкой медью в голосе.
Само по себе это не страшно, но симптоматично. Государственная религия в виде спиритуалистического "государственничества" вновь активно насаждается в нашей стране. Мы не можем не видеть незаметное, "молекулярное" перерождение власти, собственно, ее возвращение на "нормальные", исторически привычные круги своя.
Вопрос тем более сложен, что здесь ведь содержится и небескорыстная "игра слов", подмена понятий. В самом деле, разве может быть ответственным политик, который против построения сильного, эффективно действующего государства? И разве есть сегодня у кого-нибудь сомнения, что наше государство крайне неэффективно, что его надо укреплять?
И то и другое бесспорно для нас. Мы за повышение эффективности государства. В этом смысле мы государственники. И именно поэтому мы категорические противники тех "государственников", о которых говорилось выше. В этом вопросе надо объясниться четко, исключая возможность неверных интерпретаций.
Весь вопрос в целях и приоритетах государства, в том, что, собственно, понимать под словом "государство".
Если приоритет – модернизация страны, расчистка социально-экономического пространства для развития современного общества, то перечень обязанностей государства достаточно четок и локален.
Государство должно, преодолев градации этатизма[59], обеспечить неприкосновенность частной собственности, произвести разделение собственности и власти и перестать быть доминирующим собственником, субъектом экономических отношений в стране. Государство должно вести активную политику в области борьбы с инфляцией и стимулирования частных (в том числе иностранных) инвестиций, энергично проводить антимонопольную политику.
Государство должно брать на себя заботы об экологии, образовании, здравоохранении, развитии науки, культуры, о бедных и нетрудоспособных.
Важнейшая задача государства сегодня – борьба с уличной преступностью, запугавшей людей, и с мафией, которая во многом определяет экономические процессы в стране, выкручивает невидимую руку рынка.
Государство должно ограничить и свой "рэкет", свои аппетиты по части налогов. Это вполне достижимо, если не государство становится основным инвестором в экономику.
Наконец, необходима разумная военная политика: конверсия главного оплота госсобственности – ВПК и сокращение армии до размера реальных потребностей страны, а не генералов.
Это один государственнический подход. Эффективное и недорогое государство по возможностям страны, нужное, чтобы обеспечить динамичное развитие общества на пороге XXI века.
Такой подход предполагает соответствующую идеологию: секуляризация государства, отказ от "государственничества" как своего рода религии, чисто рациональное, "западное" отношение к государству.
Если приоритет – "восстановление военного могущества", "сохранение любой ценой имиджа сверхдержавы", "восстановление естественных границ", "расширение территорий до пределов СССР", это принципиально другой подход.
