Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6381 ( № 34 2012)
Так вот, большинство учителей не готовы к такой дополнительной работе! Не готовы морально, не готовы профессионально и материально. Ведь это большая нагрузка - возиться с ребёнком, который многого хочет. Нынешними учебными планами такая нагрузка вообще не предусмотрена. Кроме того, учителя подвержены профессиональному выгоранию. Из года в год они повторяют свои испытанные наработки, словно заигранная пластинка. И если в классе появляется одарённый ребёнок, учителю приходится заново готовиться, чтобы не ударить лицом в грязь. Многие и не умеют этого, и не хотят.
Поэтому, на мой взгляд, наша образовательная среда не готова к тому, чтобы в обычной школе велась работа с детьми, которые проявляют очевидные способности в какой-то области. И мне представляется, что причины этого нельзя устранить теми мерами, которые предложены в концепции: вот сейчас мы проведём курсы повышения квалификации, и все учителя и директора будут знать, как работать с одарёнными детьми. Но даже на курсах кто учить-то будет? Ведь учителей, которые действительно создали вокруг себя качественную образовательную среду и уже имеют результат, можно по пальцам пересчитать.
- Российская школа такая слабая?
- Российская школа очень неоднородна. Если взять наши наилучшие достижения - специализированные школы, то мы впереди планеты всей. Изучать опыт работы с одарёнными детьми в наш лицей "Вторая школа" приезжают американцы, японцы, корейцы, шведы. Наши дети, второшкольники, регулярно занимают призовые места на российских математических олимпиадах и международных соревнованиях, например на конкурсе IntelISEF. Наш выпускник, а теперь и учитель, великолепный математик Павел Витальевич Бибиков, недавно стал лучшим учителем 2012 года по версии Intel и Американского математического общества!
- Как вам это удаётся?
- Специализированная школа - это самый высокий уровень образовательной среды. У нас усиленная программа, специально подобранные учителя, классы делятся на группы. Мы проводим математические бои, конференции научно-исследовательских работ. Это значит, что каждую неделю нужно с каждым ребёнком встретиться и обсудить, что у него получилось. Такая работа предполагает индивидуальный подход: дашь ученику слишком трудную задачу - он не справится, дашь слишком лёгкую - ему будет неинтересно. Нужно постоянно иметь в виду зону ближайшего развития ученика. В специализированной школе в результате раскрывается и ученик, и учитель, здесь создана особая образовательная среда. И я считаю большой ошибкой попытки сделать все школы школами одного типа, нивелировать различия. То есть сначала дать всем одинаковое финансирование, а потом целево финансировать какие-то отдельные программы.
Вся эта стандартизация, к которой стремятся наши чиновники, ударит прежде всего по сильным школам, которые ещё остаются очагами высококачественного образования. Следует помнить: это школы не просто высокого уровня "услуг", но высокого уровня трудности. К нам звонят из Думы и министерств с просьбой принять их детей, а мы им объясняем: ваши дети не потянут, потому что они не тянут на наших вступительных испытаниях. Образование - это не услуга "сел в поезд и приехал в МГУ". Специализированные школы - это школы не просто для талантливых детей, а для детей, которые хотят учиться. Уровень же общеобразовательной школы в России неуклонно снижается, поэтому дети приходят к нам недоученными.
- Из-за ЕГЭ?
- Отчасти. ЕГЭ усугубляет методический порок школы: в ней сейчас всё заучивается наизусть. Перегрузка памяти колоссальная. К нам приходят поступать дети, я начинаю их спрашивать и вижу, что они просто попугаи. Я пытаюсь вернуть ребёнка на реальную почву, говорю: давай подумаем, зачем ты это делаешь? Откуда взялось это правило? Почему именно так надо, а не иначе? Ребёнок в полной растерянности! Он сам не понимает, что делает, но в его школе за выполнение вызубренных операций ставили пятёрки. Если школа растит зубрилок, то теряется самый смысл образования. Я часто спрашиваю у детей: зачем вы учите правила арифметических действий? У вас ведь есть калькуляторы, можно быстро и точно посчитать. Дети приходят в растерянность. И я объясняю им, что если учить правило не механически, если понять его, то развиваются мышление, логика, интуиция, и в будущем, когда встретятся совсем не математические задачи, вы и их сможете решить. Об этом замечательно сказал Ломоносов: "Математику для того изучать должно, что она ум в порядок приводит". Математика в школе нужна прежде всего для того, чтобы понять, как устроен мир, какие в нём закономерности. И только потом - для вычислений.
- У вас физико-математическая школа, но в ней довольно сильная гуманитарная составляющая, для чего?
- Мир целостен и многообразен. А учебный процесс это многообразие представляет в виде отдельных предметов-ячеек, где в одной ячейке - физика, в другой - история и так далее. У детей возникает впечатление, что один предмет независим от всех остальных. Это опасное заблуждение. Надо создавать в школе многообразную обучающую среду, где каждый сможет выбирать себе направление по силам и по способностям.
Нынешние реформы, проходящие под лозунгом "Уберём лишние предметы и освободим детей от перегрузки", эту перегрузку отнюдь не снижают. Потому что она возникает не из-за обилия информации, а из-за её бессистемности, отсутствия картины мира. Человеку нужно понимать, что и зачем он изучает. А сейчас в школе учат так, что ученики не видят связи новой темы с предыдущей! Их знания не структурированы. Это куча. Попробуйте кучу запомнить и что-то в куче найти. А ведь дети, которых научили правильно работать, чей ум организован, - они не то что не перегружены, им даже весьма сложная программа нашей школы подчас кажется недостаточной, и они изучают что-то сверх.
- Получается, создать сильную школу очень трудно. Но вот в одном из интервью вы рассказывали, что в Кировской области один человек сделал это буквально с нуля[?]
- Да. Это Игорь Рубанов, хороший математик, талантливый учитель и блестящий организатор. Но, поймите, всё это делалось очень постепенно, это не может носить характер кампании. Рубанов начал работать в Кировском пединституте на кафедре математики, стал устраивать математические кружки и собирать вокруг себя студентов, стал делать летние математические школы, куда приглашал друзей из Москвы и Петербурга, чтобы они помогали вести занятия. Вокруг него собралась группа энтузиастов, и вот так, постепенно, всё стало работать.
Что-то подкидывал профсоюз, это ведь ещё в Советском Союзе начиналось. Что-то оплачивали родители. Он на своей кафедре математики начал вести специальный курс решения задач. Рассудил: как учитель математики может вести занятия, если он сам плохо решает задачи? Это был курс в пятьсот часов! Сейчас ему такой курс запретили вести, сказали - не положено. И теперь, если его школы сделают обычными типовыми, да с подушевым финансированием, как это планируется, все результаты могут сойти на нет.
- Как такое может быть? Из США и Японии к нам едут за опытом, а законодателям наш, российский опыт не нужен?
- У нас возобладал коммерческий подход. Тот, кто прорывается к разработке документов, получает огромные деньги. Всё это очень щедро финансируется, и потому профессионалов вытесняют дельцы. Вот Александр Кондаков, разработчик стандартов, какой он профессионал в области образования? Почему именно ему поручили разработку стандартов для старшей школы - загадка. Или даже, к сожалению, академик РАО Александр Асмолов. Говорить умеет и байки хорошо рассказывает. Но вот однажды, на одном из заседаний, слушался проект, который напрямую связал одарённость детей с уровнем экономического развития государства. Докладчик построил уравнение, призванное доказать, что если повысить IQ детей хотя бы на 1%, то экономика страны возрастёт на 7%. Абсолютно механистическая однофакторная модель, неверно построенная, да ещё и с ошибками в формулах. Я сразу же выступил, сказал, что двадцать лет занимался математическим моделированием и вижу ошибки, не говоря уже о некорректности самой постановки вопроса. Тут же выступил Асмолов и сказал буквально следующее: "Это вопрос политический. Вы понимаете, какие деньги пойдут в психологическую науку, если принять этот проект?" Вот вам уровень мышления.
- Стандарты для старшей школы были отправлены на переработку. Как они сейчас выглядят?
- Там написано: "Школа не удовлетворяет запросам общества, семьи и государства". Но где же анализ: почему мы десять лет внедряем всякие новшества, а ничто не меняется? Одни благие пожелания: "новые стандарты позволят перейти от ретрансляции информации к развитию творчества". А вы докажите: почему это они позволят? Зачем-то решили в новых стандартах объединить в старших классах математику и информатику. Этого ни в коем случае нельзя делать. И завершающий аккорд документа: что учащийся получит от новых стандартов? Ответ: становление личности, соответствующей запросам инновационной экономики. Минуточку, а у нас есть она, инновационная экономика? Начинать надо с того, чтобы изобретатель мог внедрить своё изобретение, с создания инжиниринговых центров, которые могли бы сделать опытный образец. Многие изобретения просто не лицензируются. Хорошо известен скандал десятилетней давности, когда японцы по дешёвке купили у нас так называемую корзину из патентного бюро. То есть отклонённые патенты. И японцы этими выброшенными патентами воспользовались и стали получать большую прибыль.
