Сергей Баландин - Основы научного антисемитизма
Мы не можем себе позволить процитировать здесь все постановление суда (документ этот большой), но одно его положение особенно заслуживает нашего внимания, учитывая еще и то обстоятельство, что для израильского Закона настоящее постановление имеет прецедентное значение, и на него всегда ссылаются, когда требуется четко сформулировать «кого считать евреем», оно для нас несет также и основание, чем следует считать еврейство:
«Еврейство — это статус, сословие (מעמד дословно — маамад, класс), и сословие (מעמד — класс), не подлежащее разделению. Подобное арифметическое деление отмечается относительно только раба, принадлежащего двум господам; религия Израиля, так же как и любая другая религия, в сущности, предмет тотальный, всеобъемлющий, эксклюзивный, израильтянство отступника, находящее свое отчетливое юридическое выражение в бракоразводных процессах, есть статус, не терпящий ни расщепления, ни относительности».
Но, как бы там ни было, все эти споры и распри можно отнести в разряд внутриеврейских, ну, на худой конец, в разряд межконфессиональных, тема же нашего исследования иная, поэтому опять возникает наш контрольный вопрос: можно ли еврейскую проблему в целом определить конфликтом сугубо религиозным? И здесь ответ будет отрицательным, ибо если религия и играла какую-то роль в еврейско-гойских отношениях, то эта роль скорее была не катализатором конфликта, а наоборот, смягчающим фактором, без которого конфликт порой представал бы в более острых формах. Так, например, гитлеровский геноцид европейского еврейства вовсе не имел своими причинами религиозные разногласия между Гитлером и евреями, которые преследовались сугубо по расовому признаку. Раса, похоже, также более важна, нежели убеждения, и для самих евреев, которые нередко и сами определяют еврейство как расу. И действительно, еврейство даже догматически не требует от своих членов исповедания иудаизма, вполне допускает атеистическое мировоззрение и светский образ жизни, но в то же время не допускает в свое лоно никого из посторонних, даже если они согласны принять еврейское вероучение и придерживаться еврейских традиций даже более скрупулезно, чем подавляющее число евреев, родившихся от матери-еврейки (интересна в этом отношении, история некой Ники Блэкберн, описанная в газете «Хаарец», которую в переводе на русский язык можно прочитать на сайте Исраэля Шамира в статье «Лучше пусть это будет еврей»). Таким образом, поскольку, чтобы быть евреем, нужно обязательно родиться от еврейки, то отсюда следует, что для еврейства чистота крови является более весомым фактором, нежели чистота нравственная и праведный еврейский образ жизни, что, безусловно, является несомненным атрибутом расизма. Но, прежде чем определить еврейство как расу, мы должны рассмотреть, что обозначается термином «раса» вообще.
Раса
Обычно, когда говорят о расах, имеют в виду чисто антропологическую терминологию. Так «Большая советская энциклопедия» определяет расы следующим образом: «Расы человека (франц., единственное число race), исторически сложившиеся ареальные (см. Ареал) группы людей, связанные единством происхождения, которое выражается в общих наследственных морфологических и физиологических признаках». Иногда в этом плане евреев относят к т. н. арменоидной расе, однако, с тех пор, как в Израиле поселились евреи из всех частей света, то принесли с собой признаки практически всех возможных человеческих рас от монголоидной до негроидной. В этих обстоятельствах, конечно трудно и невозможно судить о специфических «морфологических и физиологических признаках» еврейской расы со строго антропологических позиций. Но нас здесь антропология и не интересует. Исходя из вышесказанного, понятие «раса» нас может интересовать только в плане конфликтов, возникающих на расовой почве. Поэтому исходным материалом для определения сего термина будет не та или иная правильная научная теория, а идеология расизма, какой бы неправильной и абсурдной с научной точки зрения она ни была. Это подобно тому, как определяющим основанием Закона о возвращении в Израиле послужили не галахические традиционные определения еврейства, а воззрения Гитлера, считавшего евреями и подвергавшего преследованиям всех, у кого в родословной был хотя бы один еврей до третьего поколения. Этот закон дает нам очень важный и справедливый прецедент определения еврейства: кого преследуют как еврея — тот и еврей, тот и имеет право на убежище. Только, к сожалению, этим правом все «права» такого «еврея» в самом Израиле и ограничены, и если выяснялось, что у спасенного мама не еврейка, или, еще хуже, он принял христианство, как Освальд Руфайзен, израильский закон, не лишая, правда, гражданства, отказывал ему в праве принадлежать к еврейской нации со всеми вытекающими отсюда юридическими последствиями. Но зато сей прецедент дает и нам основание принять в свой дискурс противоположное еврею понятие гоя, также ничего общего с антропологической наукой не имеющее, однако на основании политических реалий мы можем вывести ему соответствующее определение: гой — это всякий, кто подвергается той или иной дискриминации со стороны еврейства как гой, отличие состоит только в том, что у гоя нет такой страны, где он мог бы найти себе убежище от еврейской дискриминации, но подробнее об этом будет сказано ниже. Точно так же, если кто-то скажет, что евреи — это раса и на этом основании будет их как-то унижать, или наоборот, говорить об их превосходстве, для нас этого вполне достаточно, чтобы определить еврейство как расу. Расизм, конечно, антинаучен, но расизм есть реальность, с которой в политике нельзя не считаться. Таким образом, расой является любой субъект конфликта, возникшего на расистской почве, иными словами, расизма.
Что же такое расизм? Некоторые считают, что назвать негра черным — это уже расизм. Есть даже анекдот на эту тему:
Сражаются два боксера — русский и негр, матч транслируется по телевидению. Диктор комментирует: «Негритянского боксера вы можете отличить по белым трусам».
Кто его знает, а может, и трусы назвать «белыми», а розу «красной» — тоже расизм? — Это как вам будет угодно, пусть и «расизм», но такой «расизм» для нас вполне легитимен и ничего предосудительного мы в нем не находим. Другие имеют несколько иной подход, они говорят: «Если вы называете негра черным, а белого — белым — это еще не расизм, а констатация факта. Если же вы делаете из этого вывод о превосходстве или недостатках одной или иной группы — то это уже расизм». — Весьма сомнительное определение. Во-первых, не ясно, что здесь «превосходство», а что «недостаток» белизна или чернота. Наверно, если белый актер и черный будут одновременно претендовать на роль Отелло, то черный, конечно, будет иметь определенное преимущество, а в роли Зигфрида, скорее всего, лучше будет чувствовать себя ариец, потом, разве «вывод о превосходстве» не констатация факта? А ведь помимо цвета кожи у людей есть масса других качеств, более важных, по которым мы можем кого-то выделить, а кого-то забраковать (IQ, например), и не суть важно, одного человека или группу людей (я даже готов признать, что среднестатистический IQ евреев выше, чем гоев — не расизм, а тоже «констатация факта»), но важно, что мы не смотрим, кто их мама и папа, а принимаем «товар лицом». Таким образом, расизм, в нашем понимании — это деление людей на «высших» и «низших» не по тем качествам, которые они являют, а по качеством их предков или даже качествам, ложно приписываемых их роду расистскими предрассудками.
Разумеется, наше понятие расы может совпадать с антропологическим понятием «раса», но только в том случае, если последнее становится фактором расизма, однако наша «раса» никоим образом некогерентна терминам антропологии или генетики, ибо мы не биологи, да и биология ничего нам не скажет, какими юридическими правами должен обладать тот или иной индивид, в зависимости от его «морфологических и физиологических особенностей». С другой стороны, расами в нашем понимании являются любые элиты, касты, сословия, блюдущие свою родовую чистоту и избегающие какого-либо смешения с субъектами, их кругу не принадлежащими: такими расами, например, в России были дворянство и простонародье, публицисты XIX-го века говорили о расе рабочих, о расе богатых, и хотя в то время уже знали термин «классы», все же надо думать, применяли они расовый термин неспроста. Такое же понимание расы встречается и у современных философов. Так, например, Карл Поппер в расизме обвиняет Платона, который в своем «Государстве» утверждал следующее: «но бог, вылепивший вас, в тех из вас, кто способен править, примешал при рождении золота, и поэтому они наиболее ценны, в помощников их — серебра, железа же и меди — в земледельцев и разных ремесленников», из чего Поппер заключил: «Эти металлы передаются по наследству, они — расовые характеристики», и далее: «…забота о чистоте сословия (т. е. расизм) занимает гораздо более важное место в платоновской программе, чем могло показаться на первый взгляд» (Открытое общество и его враги); академик Александр Панарин в своей книге «Агенты глобализма» пишет: «Это неважно, что в данном случае расизм пользуется не антропологическими критериями, которые фиксирует генетика, а в основном экономическими, рыночными. Рыночной теории сегодня приданы черты расистского естественного отбора, безжалостного к неприспособленным — даже если окажется, что речь идет о большинстве человечества».
