Газета Завтра Газета - Газета Завтра 318 (1 2000)
Появившийся в шаре бортового голографона шеф оборвал идиллические размышления, напомнив, что завтра в полдень начнется второй раунд переговоров. Юсупов должен подготовить пакет предложений от комбината. Переговоры, завершившие сегодняшний день, живо всплыли в памяти.
Комбинату срочно требовалось расширение площадей под промышленную застройку. Решили новый индустриальный блок строить на берегу озера Светлого, чтобы не вырубать спецполосу Восточного леса, защищающую от заводских выбросов и шума жилые и культурные районы Краснограда.
Такие планы вызвали протест у многочисленных обитателей озера. Дух озера Водяник, опираясь на своих рыб и раков, требовал приостановления строительства. Водяной даже обратился за помощью к речному союзу, требовал, грозился и просил. В итоге городской Собор выступил посредником и организовал переговоры между корпорацией и озером.
Водяник сидел на переговорах за столом прямо напротив Юсупова, и Кандер смог хорошо его рассмотреть. Пожилой, седобородый, но крепкий и здоровый мужик, с порядочным пузом, с длинными косами цвета болотной тины. Шубейка редкой красоты аккуратно расчесана, и рыбий мех на ней мягко и чудесно поблескивал. Несмотря на простецкую свою внешность, водяной оказался непрост, и время от времени его зеленые, рыбьей формы глазки сверкали из-под косматых бровей неземной мудростью и хитростью. Оно и понятно. Старику уже стукнуло семьсот лет и видывал на своих веках он немало всякого. Водяные вообще всегда жили подолгу, а в последние полвека и подавно перестали умирать благодаря всемирной программе защиты природы. Обидно, кстати, что благодаря человеку многие духи стали бессмертными, а сам человек как был смертным, так и остался, лишь вдвое продлив срок своей жизни.
Водяник долго и обстоятельно объяснял, что случится с биосферой района, если на берегу его озера воздвигнут завод. Получалось так, что несмотря на все меры экологической безопасности, обычно принимаемые заводами в таких случаях, через пятьдесят лет психофизический фон Светлого непоправимо ухудшится, а через двести лет озеро погибнет и превратится в безжизненную лужу. Конечно, руководство комбината не заглядывало так далеко, ведь лет через двадцать все руководители или уйдут на пенсию, или пойдут на повышение...
Юсупов искренне восхитился дальновидностью озерного вождя, кровно заинтересованного в защите своих владений. В итоге директор с невыразимой легкостью пообещал водяному, что к завтрашнему дню комбинат подготовит новые предложения и компромисс будет найден.
Теперь шеф из голографического шарика напоминал Кандеру, что именно он-то и должен придумать за ночь выход из положения. Завтра необходимо, кровь из носу, необходимо решить все оргвопросы, чтобы строительство завода началось в срок, не нарушая всемирной программы промышленного роста и условий договора с межпланетной ассоциацией, которая уже через год должна получить от "Алтая" новые энергоблоки для теплостанций на Меркурии.
НОВЫЙ ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ КОДЕКС поставил многих промышленников в очень трудные условия. На каждом шагу приходилось увязывать все свои планы с природой. Технический прогресс необходим, но не имеет смысла в случае гибели земной экосистемы. Да и природа, и животные, в отличие от недавнего прошлого, вполне могут за себя постоять. У всех в памяти нашумевший и чуть не переросший в трагедию конфликт между Трансиндийской железной дорогой и рекой Ганг. Тогда хотели без оглядки на мнение речной живности и духов прорубить через джунгли громадные просеки и в трех местах перегородить Ганг плотинами, изменив его русло. Супермагистраль должна была соединить нефть Индийского океана с промышленными регионами России, Сибири и Китая. Проект был ошеломляющим, и сопротивление природы не казалось серьезным фактором. Восставший Ганг затопил стройку, так что едва удалось спасти от гибели строителей.
В подобном тупике оказался сейчас и Юсупов. Отменять стройку нельзя. Рубить лес не разрешит городской Собор, наплевать на мнение водяного и его подопечных тоже нельзя.
Голова загудела от безвыходности ситуации. Надо с кем-нибудь посоветоваться. Кроме шофера, советоваться больше не с кем. А почему бы и нет? Юсупов обратился к Бобу, объяснив ситуацию. Боб — старый, тридцатилетний, рыжий с белой грудкой пес — внимательно слушал. Боб включил автопилот, передоверив машину диспетчеру трассы, убрал лапы со штурвала и откинулся на спинку кресла управления. Вынул из бардачка сигару и закурил. Боб успел получить неплохое образование, но стал шофером. К сожалению, собаки учились намного дольше людей и заканчивали среднюю школу только к двадцати годам. Много времени уходило на обучение человеческой речи. На работу и карьеру им оставалось лишь пятнадцать лет, после чего, состарившиеся, они уходили на пенсию. Собаки одними из первых среди животных, после слонов, змей и дельфинов, стали полноправными гражданами Соборной республики наравне с людьми.
Пока старый пес думал, машина приблизилась к Краснограду. С восточной стороны город венчало грандиозное здание Храма Жизни. Освещенный мощнейшими прожекторами, храм сиял сказочным величием. Бирюзовые, усеянные серебряными звездами стены оканчивал громадный золотой купол, на вершине которого сверкало золотое Солнце с расправленными крыльями. Со всех сторон блистали приделы мировых религий с крестами, полумесяцами и драконами. Возвышающийся на холме храм был виден отовсюду. Блеснула излучина Ра-реки, окаймлявшей город и храм, и флаер был ввергнут наземными дипетчерами в водоворот городского движения. В этот час пробок уже не было. Юсупов нарочно задержался в Интернет-зале, чтобы не попасть в час пик, когда все рабочие и служащие разом устремляются с работы в город, закупоривая все пространство над городом.
Сейчас, почти не снижая скорости, можно было мчаться над городом к дому. Быстро достигли площади Спасителя и Двенадцати, над которой сверкал громадный, высотой в четыреста метров, православный крест. Взяли чуть к северу, пронеслись над пантеоном Героев. Снизились до первого эшелона и погрузились в глубину кварталов. Миновали возвышающуюся над домами, ослепляющую разноцветными огнями новогоднюю елку с Дедом Морозом. Достигли Октябрьского проспекта, выпустили шасси, приземлились на бетон и прокатились пару километров по проспекту, свернули на набережную и оказались дома. Остановив машину, Боб повернулся к Кандеру.
— Водяник просто не доверяет людям. Не в обиду вам будет сказано, но люди до сих пор еще не ценят природу по-настоящему, да и себя тоже. Люди любят большие свершения и проекты, не думают о сегодняшнем дне. В этом сегодняшнем дне они часто упускают и день завтрашний. Человечество заботится о биосфере только на уровне государства и идеологии. Каждый человек в отдельности не считает это своим личным делом. Поэтому меры экологической безопасности на заводах часто оказываются неэффективными из-за халатности и безразличия на местах.
Надо отдать стройку в собственность озеру, под ответственность Водяника. Пусть сами строят завод, с условием, что вовремя и в нужном объеме сдадут готовую продукцию. Тогда уж они позаботятся о собственной экологической безопасности. Пусть им дадут людей-специалистов, и все у них получится. Озеро еще и заработает себе на жизнь, и расцветет. Раки и рыбы будут, как все, ходить в театры, летать на машинах, говорить по голографонам, отдыхать на Амазонке. Ведь они, наверное, мечтают об этом. Водяной согласится.
“Как же я сам не догадался”, — подумал Юсупов и с радостью обнял Боба, поцеловав его в черную бусинку носа. Конечно, говорящие рыбы — это похоже на бред, но не бредом ли показалась бы лет пятьдесят назад собака-водитель?
Попрощались, Юсупов вышел из машины, мягко ступив на отапливаемый по случаю зимы зеленый газон и щелкнув овалом двери флаера.
Двор был заполнен людьми и ярко освещен. Некоторые соседи стояли на балконах и даже на крышах старых домов, где крыши были плоскими, а не куполообразными, как у новостроек. Все смотрели в небо, словно в ожидании чуда. Вскоре чудо появилось. Это не была ракета или праздничная иллюминация, это не было голографической мистерией на все небо на сюжет евангельских, ведических или красных мифов. Над двором взвились в сказочном полете шесть настоящих живых голубей. Это отец Кандера устроил свое шоу. В тишине раздался лихой свист, не вязавшийся с внешностью ветхого старика-отца, и голуби, встрепенувшись, залетали по кругу. Отец давно вышел на пенсию. К сожалению, наука и медицина, сумевшие продлить человеческую жизнь до ста — ста пятидесяти лет, не сумели ничего придумать против старости. И вот многие старики жили на пенсии чуть ли не целый век. Старость дает себя знать не болезнями, большинство которых уже изжито, а одиночеством, изжить которое невозможно. Жизнь стремительно уходила вперед, а старики оставались на месте. Часто уже не понимали жизни, теряли контакт с молодыми, надоедали друг другу и оставались один на один с десятилетиями старости. Старик Юсупов нашел себя в голубях. Наверное, дом Юсуповых оставался единственным в городе местом, где можно было увидеть живых летающих голубей. Над техногенным пространством многомиллионного мегаполиса парили белые, как ангелы, птицы. Вскоре представление закончилось. Голуби, раскрыв крылья, слетелись к голубятне на третьем этаже, где дед уже приготовил для них угощение. Зеваки с грустью разошлись по домам, к своим гологравизорам, роботам и электронным игрушкам.
