Газета День Литературы - Газета День Литературы # 119 (2006 7)
Мы так привыкли, что бетон и сталь
Нам заменяют вязовое кружево.
Кусочки неба прорастают сквозь асфальт.
А мы их называем лужами.
***
За забором кто-то скачет.
Всё свирепее и строже
Звонким голосом собачьим
Матерится на прохожих.
Обойдёте осторожно,
Улыбнётесь: "Ай да шавка!"
Только вздыбится тревожно
Ваша норковая шапка.
***
Время иссякло. Осталась ночь.
Я ухожу — пора.
Город, зевнув, уплывает прочь:
Завтра, вчера, вчера...
На перекрёстках следы карет
И не видать ни зги.
Эхо, забывшись, швыряет вслед
Прошлых веков шаги:
Шелесты юбок, бряцание шпор,
Скрипы дверей косых...
Время ночами глядит в упор.
Встряхивая часы.
Лана Чернобурова «ВЧЕРА БЫЛ ВЕЧЕР...»
***
Здесь Вечность плачет: сделайте потише
Магнитофоны, плееры, Си-Ди.
Она — одна, её никто не слышит.
Никто о ней не думает почти!
Давным-давно прошли её приметы,
Её молитвы — в каждой божья твердь.
И звёзды, о которых столько спето,
И девы, за которых шли на смерть.
Давным-давно её утихли зовы,
И только в снах ещё их виден след.
Ей неуютно в мире этом новом,
Которому — что есть Она, что нет.
Ей очень больно быть такою слабой,
Такою жалкой в плохоньком пальто.
Она — хоть Вечность,
в то же время — баба,
Ей всё-таки положено кой-что!
Растут дома, с экранов мечут блицы.
Повсюду клерки прыткие снуют.
О, Боже мой! Да, разве ж эти лица?..
Такие ль разве души к Ней прейдут?!
Таким ли разве в час последней стражи
Откроется небесная дыра?!
…Здесь Вечность плачет. И не Вечность даже,
А женщина с соседнего двора!
***
Мой образ жизни странен и нелеп.
Кто я такая, милый, ты не знаешь?
Вчера был вечер. Ели только хлеб.
И кот капризный шастал между клавиш.
Вчера был вечер. Хрупкая Нинэль
Звонила ухажёру из ОВИРа.
И всё твердила: "Милый мой еврей!
Поженимся под стенами Каира!"
А толпы неприметных колдунов
Бродили с фолиантами по кухне.
Один из них, по-моему, Смирнов,
Вдруг побледнел, вцепился в стол и рухнул.
Кто мы такие, милый, расскажи?
И отчего так странно веселимся?
У нас всё плохо. Денег нет на жизнь.
Всё рушится. А мы друг другу снимся!..
ГЕНИЙ
Маленький, клыкастый, плешивый…
С крючковатыми пальцами рук.
Он так ловко слагает мотивы,
От которых так тяжко вокруг!
Он так жадно хватает аккорды!
Подержав — отлетает назад, —
Что сидящие в партере лорды,
Ошалев, восклицают: "Виват!"
А ещё он, бывает, по струнам,
Содрогаясь и плача навзрыд,
Как по ножке прелестницы юной,
От толпы убегает в Аид.
Но потом уж, в конец обессилев,
С закатившимся в веко зрачком
Он проглотит какой-нибудь гнили
И уляжется в лужу. Ничком…
***
Новый год я встретила одна…
Я — богатая, была бедна,
Я, крылатая, была проклятой…
Марина Цветаева
Новый год мы встретили с котом.
Было нам невесело вдвоём.
И не грустно, впрочем, в час — когда
Загоралась новая звезда,
Вместе с ним не пили мы вина.
Не орали песен из окна.
Не бросали в небо конфетти.
Не звонили в Лондон до пяти.
Но зато, когда под утро в сон
Был весь мир внезапно погружён,
Мы с котом увидели в окне
Ангела в старинном зипуне…
ПАМЯТИ ВЫСОЦКОГО
"Быть иль не быть?"
А я почём же знаю?!
И в самом деле, тоже мне — вопрос!
Быть иль не быть…
А звёзды что ж летают
И падают под пасху на поднос?
Я, как и все, —
Клубок противоречий.
То не дышу, то в омут — всем нутром!
Но о "не быть" —
Не может быть и речи!
Кто не жил здесь — не будет и потом!
***
Расщепилось тело на кусочки.
Столько мелких, столько пошлых дней!
Жизнь моя доехала до точки,
А долгов — хоть плачь, хоть вой, хоть пей!
Например, сто тысяч сочинений
Надо бы совсем переписать!
Кто это сумеет? Разве гений?
Где на гения-то силы взять!
Или всех мужчин своих последних
Заново перелюбить…
Кто это сумеет? Разве ведьма?
Как тут ведьмой быть?!..
И ещё одно. Важнейшее. Поверьте!
Надо это сделать невпроброс.
Надо бы назначить дату смерти,
Чтобы напряжённей прожилось!
Гао Ман РИСУЮ РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ
Чувства мои, картины мои! Оглядываюсь на пройденный жизненный путь — портреты, в них мои чувства. В портретах же русских писателей и поэтов — эти чувства вдвойне, ибо еще с детства полюбил русскую литературу.
А.С. ПУШКИН
В 1937 году я учился в Харбине. К 100-летию со дня смерти великого русского поэта с книжной иллюстрации я срисовал его портрет. Но уже тогда мне захотелось изобразить Пушкина таким, каким он представлялся в моих мыслях, в моем понимании. Позже я прочел пушкинские строки:
Поедем, я готов; куда бы вы, друзья,
Куда б не вздумали, готов за вами я
Повсюду следовать…
К подножью ли стены далёкого Китая…
"Да ведь эти строки о Великой стене, о Китае?!" — осенило меня.
Поэт действительно хотел побывать в Китае и даже обращался к царю с прошением разрешить ему поехать туда вместе с русским посланником, но получил отказ. Это было в 1830 году. Интересно, если бы поэт смог тогда приехать в Пекин, в столицу Цинской династии, с какими людьми ему пришлось бы общаться? Что увидел бы он? Какие бы остались впечатления? Таким ли оказался бы для него настоящий Китай, каким он рисовал его в своем воображении? Я невольно волновался за Пушкина. Красивые мечты, радужные сны. Поэт не побывал в Китае. Истории же было оставлено его желание повидать Срединное государство, и, может, это для художественной фантазии еще более значимо...
В 1999 году исполнилось 200 лет со дня рождения А.С. Пушкина. Я написал серию из 12 картин, посвященных поэту. На одной из них изображен Пушкин на Великой китайской стене. Я превратил несбывшуюся мечту великого поэта в явь. А так как все произведения А.С. Пушкина переведены на китайский язык, мой народ уже давно считает его своим поэтом.
