Джульетто Кьеза - Бесконечная война
Нужно развернуть сбор информации на земле, для чего требуются шпионы и информаторы. Только спутниковые системы слежения не решат проблемы бен Ладена. Да и выкурить его из норы ракетами не удастся. Гораздо эффективнее было бы назначить вознаграждение за его голову. И об этом в Вашингтоне уже подумали. Но нет уверенности, что это сработает. Деньги можно, конечно, заработать и таким способом, но затем их надо тратить. Для этого надо жить долго. А для того, кто продаст Осаму бен Ладена Соединенным Штатам, нет никаких гарантий, что он попадет к райским гуриям.
Афганистан без будущего
Я возвращаюсь из Афганистана почти тем же путем, что и приехал сюда. С единственной разницей, что вертолет, на котором я вылетел из Пянджширского ущелья, неизвестно по какой причине высадил меня в Хакул-Пяндже, немного не долетев до границы с Таджикистаном. Огромные каменистые отмели реки усыпаны палатками, в которых живут семьи беженцев и вооруженные таджикские отряды. Среди палаток бродят группы иностранных корреспондентов, окруженные гурьбой ребятишек, которые надеются выпросить монету или банку мясных консервов. Здесь,
Беженцы-таджики в Пянджширском ущелье
на афганско-таджикской границе, звуки канонады из района боевых действий гораздо слышнее, чем в Пянджширском ущелье. На шестнадцатый день бомбардировок американская авиация усилила удары по всем крупным городам Афганистана. Бомбят с большой высоты, как в Югославии, чтобы оставаться вне пределов досягаемости даже только предполагаемых средств противовоздушной обороны.
Бомбы падают на Кабул, Кандагар, Джелалабад, но особенно сильно бомбят Мазари-Шариф, где, по словам генерала Абдурашида Дустума, началось новое наступление. Но талибы удерживают город, несмотря на то, что американская авиация уделяет ему особое внимание. Американцы хотят продемонстрировать свое расположение узбекам в пику таджикам, которые слишком сильны и осмеливаются предъявлять претензии. А главное, они находятся слишком близко к Кабулу. В этом свете становится понятнее тесное взаимодействие в узбекском секторе между Северным альянсом и американцами.
Но что-то застопорилось. Талибам, занимающим позиции немного южнее Мазари-Шарифа, удалось отбить важный населенный пункт Чаркчара, доказав всем, что их еще пока рано сбрасывать со счетов. А также и то, что возможности Северного альянса в этом районе явно преувеличены. Талибы дали о себе знать и на равнине Шомали, когда после того, как американцы отбомбились на их позициях, они выпустили две ракеты, которые разорвались в самой гуще рынка в Чарикаре, где мы обедали буквально накануне. По меньшей мере, двое убитых и 25 раненых, большинство из которых в тяжелом состоянии. Среди жертв много детей. Ракеты были запущены наугад, но с целью убить как можно больше представителей другого этноса – таджиков. Сегодня национальность «афганец» лишена какого бы то ни было смысла.
Талибы дают понять, что они еще держатся на позициях у Баграма и могут наносить удары и даже контратаковать. Эти две ракеты, выпущенные наугад, впрочем, не идут не в какое сравнение с бомбами, сброшенными за один день на мечети (Мазари-Шариф), дома (Кабул) или на колонну грузовиков, перевозивших горюче-смазочные материалы (Герат). В результате бомбежек остались горы трупов, среди которых невозможно отличить мирное население от бойцов Талибана.
С начала бомбардировок прошло уже 16 дней и, поскольку мы не доверяем данным талибов (они могут специально раздувать цифры потерь среди гражданского населения или, наоборот, приуменьшать число жертв, чтобы не подрывать моральный дух), то баланс реальных потерь нам неизвестен. Американцы о своих потерях хранят молчание. Но считать молчание за отсутствие потерь еще большая глупость, чем принимать на веру информацию с другой стороны.
Ничего не известно ни о том, какие потери понесли вооруженные формирования Талибана, ни о гибели кого-либо из его лидеров. Таким образом, западному общественному мнению дается основание полагать, что успехи американцев на сегодняшний день весьма незначительны при том, что постоянно растет число жертв среди мирного населения.
Мы переправляемся через реку на скособоченном плоту, закрепленном на стальном тросе, который протянут с одного берега на другой. На противоположном берегу стоит длинная колонна грузовиков с гуманитарной помощью от ЮНИСЕФ. Представители этой организации подъехали в джипе за 100 тыс. долларов, чтобы наблюдать за переправкой грузовиков, но сами переправляться на афганский берег не собираются. Поэтому нет никаких гарантий, что этот гуманитарный груз действительно попадет по назначению и будет бесплатно распределен среди десятков тысяч нуждающихся, которые скопились в бескрайнем палаточном городке на каменистой отмели реки.
На другом берегу, мы попадаем сначала не в Таджикистан, а в Россию. Небольшой участок берега контролируют российские пограничники. Они проверяют документы и ищут наши имена в списке журналистов (кстати, пропускают в Таджикистан журналистов только при наличии таджикских виз). За спинами пограничников примерно в ста метрах на столбах натянута металлическая сетка, которая тянется в обе стороны, на сколько хватает глаз по горам и долинам. Эта полоска земли контролируется российскими погранвойсками. Таджики были не в состоянии охранять границу ни когда на противоположном берегу были моджахеды, ни тем более когда их сменили талибы. Сейчас на другой стороне афганские таджики – военные соратники в войне с талибами, и это российское присутствие скорее реликт прошлого. Но пока неизвестно, как будут разворачиваться события, и это присутствие сохраняется. Выглядит оно как осколок влияния России, далекой и потерпевшей поражение. За забором из металлической сетки, символизирующим границу между Западом и Востоком, мы вновь попадаем в Азию. Первым делом приходится торговаться о размере бакшиша за проход с таджикскими пограничниками, скорее похожими на банду гангстеров, чем на госслужащих. Но все же нам сопутствует удача, и после потери некой денежной суммы нам удается пройти зону контроля.
Афганистан остался позади. Там внизу продолжаются ракетно-бомбовые удары, растет и ширится лавина беженцев, порожденная, надо заметить, именно бомбардировками, которые загоняют ситуацию в непроходимое болото. Ведь до сих пор не решена проблема будущего правительства в Кабуле. И это подтверждает увиденное нами в Пянджширском ущелье перед самым отлетом.
Дети Кабула
Вчера утром, взбираясь на маленькую вертолетную площадку, я попытался сосчитать количество танков и бронетранспортеров, находящихся в ущелье. Их были сотни. Они стояли без движения, но были в смазке и с полными топливными баками. Но пока нет приказа. И не будет – хотя эта сила готова выступить в любую минуту – до тех пор, пока Вашингтон не развяжет все запутанные узлы. Если США и дальше будут оказывать давление на своего союзника Мушаррафа – ввиду того, что пакистанские военные базы и контроль за пакистано-афганской границей имеют решающее значение для операции, то рискуют вызвать бурю исламских и антизападных настроений в Пакистане. На этот риск решили пойти, но чтобы получать полную поддержку Мушаррафа, нужно сдерживать силы Северного альянса, который настроен по отношению к нему явно враждебно. Выходит, для того чтобы упрочить более или менее власть Мушаррафа в Пакистане, Америка рискует вызвать серьезное недовольство России, которая на стороне таджиков, и Ирана, поддерживающего мусульман-шиитов Исмаила Хана.
Возникает огромная путаница, она еще больше ставит под сомнение сам смысл «борьбы с международным терроризмом». Борьба ведется в союзе с террористами, теми, кто им помогал и хотел бы сохранить у власти либо кого-нибудь из террористов, либо человека, близкого к ним, представив его как умеренного. В Афганистане прекрасно понимают, какая игра ведется, и запомнят это навсегда. Как не забыли все афганские партии, которые разыгрывались на западе или на востоке последние двадцать лет.
Чтобы добраться до границы, нам пришлось перелететь через высоченные горные хребты, побелевшие верхушки которых означают, что скоро зима. В глубине долин по обе стороны Гиндукуша, вдалеке от зоны боев и бомбардировок, афганцы заняты привычной работой на земле, используя древние орудия труда. Вид прекрасных диких пейзажей, умиротворенных и суровых одновременно, нарушают разбросанные повсюду реликты войны, которая ушла, может быть, ненадолго из этих мест. Благословенная передышка.
Нужно совсем немного, чтобы если не вернуть афганцам достаток, то, по крайней мере, обеспечить долгий мир, дать немного электричества, школ и больниц. Но даже у самой границы люди живут в убогих палатках и умирают в три раза быстрее западного населения.
