Миша Вербицкий - Антикопирайт

Дмитрий Горчев, будучи лет 30–ти, не имеет присущих автору советской формации писательских причиндалов, и вообще живет в основном в Интернете; но по результатом всевозможных опросов является сетевой публикой наилюбимейшим. Что и неудивительно – писательский дневник Горчева чтение столь же беспредельно фантастическое, сколь занимательное; наполовину «Дьяволиада, повесть о том, как близнецы погубили делопроизводителя», наполовину дневники то ли Розанова, то ли второстепенного персонажа «Москвы–Петушков». Иллюстраторское мастерство Горчева (непревзойденное, на мой взгляд) говорит само за себя – посмотрите вот «Энциклопедию Покемонов». [см. сноску]

Не первый наверное случай, когда книга, грозившая стать прижизненной классикой, была зарублена цензурой; но случай тем более вопиющий, что книга – русская, а цензура – совершенно нерусская. Оккупационное правительство, говорите? Не иначе как.

А случилась эта национальная, с позволения сказать, трагедия осенью 2001 года.

Вот таким образом иностранные державы осуществляют в России культурный империализм.

Даже в странах, где мультимиллионной индустрии перепродажи контента нет, действуют иностранные лоббистские организации (BSA и его аналоги), тратящие сотни тысяч условных единиц на подкуп («лоббирование») законодателей; поскольку в этих странах на такие деньги можно купить весь парламент с кабинетом министров впридачу, драконовские анти–пиратские законы принимаются и здесь (конечно, если взятки по дороге из Америки к парламентерам не разворует кто–то третий). Так, в Белоруссии приняли пакет документов, аналогичный DMCA; я сильно сомневаюсь, что кто–то из голосовавших за данный пакет вообще смотрел, за что он голосует. Конечно, эти законы исполнять никто не собирается; но глупо надеяться, что бедные страны вроде Белоруссии станут убежищем хакера, пирата и информационного террориста. Законная база к пресечению медиа–активизма есть и там, а что эти законы никто не применяет – а вы видели медиа–активизм на Береге Слоновой Кости? Я не видел.

Лоббирование мер, аналогичных DMCA, по сути ничем не отличается от подкупа бандитов, милиции и законодателей с целью вывоза за бесценок природных ресурсов и захвата внутренних рынков. В XIX веке европейские державы вели в Китае войны за беспошлинную продажу опиума китайцам, который у англичан выращивался в Индии и был в избытке. Оказалось, что подкуп трех ветвей власти (бандитов, ментов и законодателей) гораздо эффективнее, чем военная интервенция, и приводит к тому же результату быстрее и проще. Это и называется оккупационное правительство.

Между прочим, экономическая оккупация не является прерогативой стран третьего мира – тот же самый механизм работает повсеместно. Когда американцы называют Вашингтон «сионистским оккупационным правительством» (ZOG), израильтяне обвиняют американцев, арабов и нефтяных бонз в оккупации и саботаже Эрец Израэль, а саудовские арабы занимаются террором против американских оккупантов, устроивших в Аравии военные базы, и те и другие и третьи говорят об одном и том же. В настоящий момент оккупированной территорией является – весь мир.

Европейская Директива По Копирайту (EUCD) и Гаагская Конвенция

Во многих европейских странах принят аналог DMCA, или даже более жесткие версии его. Но это еще не предел – под давлением WIPO (World Intellectual Property Organization) 14 февраля 2001 года была одобрена директива EUCD (European Copyright Directive). В странах–участницах ЕС этот закон будет задействован к середине 2003 года. EUCD, который аналогичен DMCA, будет действовать по всему Европейскому Сообществу; но написан он (в отличие от сляпанного на коленке и противоречивого, рассчитанного на прецедентную легальную систему DMCA) гораздо более рационально; римское право все–таки. Впервые в легальной практике вводится понятие «rights–management information (RMI)»; отныне хозяин копирайта может полностью контролировать, каким образом используется лицензионный продукт. Принятие подобного (беспрецедентного в юридической практике) закона значит конец концепции fair use не только на практике, но и в теории.

Разумеется, если какой–то продукт может быть использован, чтобы нарушать условия «rights–management information», этот продукт также оказывается нелегальным (такая статья есть и в DMCA и в любом из законов, продавливаемых WIPO начиная с середины 1990–х). Сообщение информации о подобных средствах нелегально тоже. В принципе, это дает юридическую базу к запрещению практически любого устройства: от Линукса до программ, зачитывающих файлы для слепых и до обыкновенных очков.

Где–то с год назад нашли способ делать музыкальные компакт–диски, которые не считываются компьютерными CD–ROM драйвами. Разумеется, такие компакт–диски делаются в обход опубликованного стандарта, и не читаются также и на многих сиди–плэйерах. Нужно это для того, чтобы люди не могли эти компакты копировать или выкладывать в Интернет. BMG выпустипа в этом формате последний альбом Натальи Имбруглии, но народ был до такой степени недоволен, что его довольно быстро отозвали и заменили нормальными. Впрочем, корпорации которые поменьше используют эту технологию для разных малотиражных продуктов и ничего.

В соответствии с EUCD, написание программ, позволяющих на компьютере читать такие сломанные компакт–диски, окажется нелегальным; также запретят всевозможные peer–to–peer программы, от Гнутеллы и до Напстера.

Еще более мрачной инициативой является Hague Convention, Гаагская Конвенция по частному интернациональному закону. В настоящий момент, Гаагская Конвенция – это система достаточно безобидных и даже полезных соглашений, позволяющих согласовать незначительные юридические вопросы на территории разных стран; скажем, использовать в России свидетельство о рождении ребенка в Англии или Америке. Но готовится новый закон, который позволит согласовать не только свидетельства о рождении, но также законодательства об оскорблении и об интеллектуальной собственности. На практике, это будет значить, что любой закон об интеллектуальной собственности либо оскорблениях, принятый одним из государств, будет иметь силу на территории других государств. А поскольку юрисдикция суда одной страны будет распространяться на все остальные, из всех законов будет действовать наиболее людоедский.

А нужно это прежде всего Франции и Германии, для борьбы с сайтами неонацистов.

К Гаагской Конвенции принадлежит 51 держава; европейские государства, США, Россия, Китай, и всякие экзотические страны, типа Северной Кореи, Эстонии, Морокко, Турции и Уругвая.

Копирайт против компьютера

Линукс это раковая опухоль, прилепляющаяся, в смысле интеллектуальной собственности, ко всему, к чему она прикасается.

Контент–корпорации – а это те, кто заказывает музыку в антипиратском рэкете – никогда не любили компутеров. И корпорациям и хакерам и даже Биллу Гэйтсу компутеры виделись как сила, способная сделать человека из толпы самостоятельным; позволить ему говорить о себе с себе подобными, а не сидеть тупо у ящика, наблюдая, как какие–то шишки из Голливуда и корпораций масс–медиа бессмысленно обсуждают то, что интересно им, а не ему.

Компутеры как сила, которая сделает масс–медиа, Голливуд, музыкальный корпоративный бизнес таким же анахронизмом, как типография с наборщиками и линотипом во времена desktop publishing. И хакерам и даже отчасти Биллу Гэйтсу эта перспектива казалась отрадной; а Голливуду она была – как нож острый.

Если люди будут общаться в чате, кто тогда станет смотреть мыльные оперы? Когда сотни безумцев и красивых девочек со страстью к эксгибиционизму поставят у себя дома круглосуточные веб–камеры на радость публике – куда денется шоу «Большой Брат», оно же «За стеклом»? Иррациональный страх контент–корпораций перед Интернетом не связан с пиратством; он связан с тем, что Интернет вытеснит их из их ниши – ниши исключительно посреднической.

Корпорации не нужен компьютер, корпорация боится компьютера. Корпорация готова вкладывать миллионы в неокупающиеся игровые приставки и домашние кинотеатры – которые еще крепче привяжут клиента к контенту. Интернет сделает этот самый контент и сами корпорации совершенно ненужным. Если все музыканты заведут себе по сайту и будут с этих сайтов продавать свою музыку (да хоть и бесплатно раздавать) – артисты ничуть не обнищают, а корпорации станут не нужны.

Кампания против Напстера, DeCSS, Гнутеллы – это не кампания против Напстера, DeCSS и прочего – ну не могут ровным счетом никак навредить корпорации Напстер, DeCSS и Гнутелла; все эти вещи, скорее всего, корпорации просто–таки полезны. Скажем, если бы под Линуксом не работали бы DVD–проигрыватели – стали бы их покупать линуксоиды? Конечно, не стали бы. Насчет полезности Напстера для всех присутствующих (даже и корпораций) достаточно подробно излагает Кортни Лав, вдова Курта Кобэйна. И правда полезен – а корпорации не полезны никому, кроме самих себя.