Лев Рубинштейн - Скорее всего
Старая жрица попросила их принести небольшой камень со дна холодного горного ручья. Зачем это было нужно, они не знали. Исполнив просьбу, Эдит и Симур вскоре снова стояли перед Храмом. Прорицательница стала рассказывать о силах, заключённых в камнях и растениях, в воздухе, воде и огне. Она говорила о невидимых существах, способных помогать человеку, о вечных Законах и пактах с Судьбой.
И вот, когда взошёл молодой, ещё совсем тоненький месяц, жрица положила этот камень на алтарь…
Онисана — это необычное имя было дано маленькому существу, появившемуся на свет в начале лета. Мальчик ничем не отличался от других детей. Он был добрым и шустрым, его весёлый нрав вскоре развеял грустные мысли родителей и помог забыть о возможной предстоящей разлуке.
Эдит и Симур дали жрице обещание, что не будут препятствовать осуществлению судьбы этого ребёнка, но, желая хоть как-то отсрочить неотвратимое будущее, оставили просторный дом и увезли сына прочь из города. Поселившись в маленьком высокогорном посёлке, где не было ни храмов, ни жрецов, они жили счастливо…
Каково же было удивление супругов, когда они поняли, что вскоре родится ещё один малыш. А за его судьбу они уже были спокойны…
Девочку назвали Тали, что означало «небесная вода». Когда Тали стала подрастать, её серьёзность и глубина поражали многих. Она часто молчала, занятая своими мыслями, сторонилась людей, и лишь брат был ей единственным другом.
Эдит иногда приходила к выводу о том, что Онисана гораздо больше похож на обычного ребёнка: весёлый, общительный, жизнерадостный, он интересовался всем на свете. А вот Тали была действительно странной… Много лет мучая себя догадками и страхами, бедная женщина наконец поняла, что сама отбирает у себя счастье. Её дети рядом, и это уже повод для радости.
Глава XVII
Наедине с тишиной
«Моя любимая мамочка, ты должна меня понять», — шептала Тали, стоя на коленях перед распахнутым окном, за которым дрожала звёздная бездна. «Я люблю тебя, мамочка… но также я люблю это небо, люблю Великое Солнце и ответы, за которыми пришла сюда. Люблю созерцать Вечность, ощущать её величие и мощь, люблю осознавать смысл вещей, испытывать не передаваемое словами чувство сопричастности ко всему, что составляет этот мир…Только в эти короткие мгновения, когда моя душа перестаёт отделять себя от других, я испытываю состояние полного, окрыляющего счастья.
Моя любимая мамочка, пойми, что мне просто необходимо быть здесь! Теперь я поняла, чего именно искала столько лет. Я искала его, моего Учителя и Господина, я искала моих друзей. Я знала, что они существуют, хотя перестала верить… А Онисана?! Я нашла его!»
Тали плакала, не сводя глаз с огромных подмигивающих звёзд. Она знала, что мама её не услышит, не разберёт слов, не поймёт их смысла, не узнает родного голоса. Но там, далеко-далеко в горах, любимое хрупкое существо, брошенное детьми, почувствует неведомо откуда пришедшее утешение. В сердце так много места для любви! Туда помещаются бескрайние просторы и недосягаемые вершины, маленькие, порхающие в воздухе существа и сложно устроенные люди. Почему такое многообразие чувств называется одним словом? Что такое «любовь»? Любовь не дает остановиться никому и ничему. Она помогает идти, не даёт покоя, делает всё, чтобы душа не перестала трепетать, испытывать счастье и боль.
«Отдыхайте, мои любимые родители. Спите спокойно, потому что завтрашний день будет лучше нынешнего. Спокойной ночи, Великое Божество, спокойной ночи, Ассаван и Онисана, спокойной ночи, все-все люди на этой земле…»
Тали проснулась рано утром и поспешила встретить солнце вместе с другими Служителями. Она вышла из дома и увидела, что многие ученики отправились в направлении светлеющего неба. Последовав за ними, девушка вскоре оказалась на восточной окраине Золотого города. Когда солнце показалось из-за горизонта, Служители, все как один, приветствовали его жестом. Едва огненный диск оторвался от земли, гимн небесному светилу торжественно и оглушительно устремился в пространство. Теперь Тали было ясно, как рождались такие звуки на восходе. Эта музыка преобразила всё, в ней звучало ликование жизни. Сила света стала ощутимой, хотелось петь и прославлять со всеми рождение Божества… Тали поняла, что это и есть Магия… Магия — это способность делать Законы Природы очевидными для других.
Когда Тали вернулась, её ожидали Алаксон и две девушки, вместе с которыми она провела много дней в безмолвии Временного посёлка. Служитель сказал, что отведёт их туда, где живёт совершенная гармония.
— Почему мы пойдём вчетвером? Где все остальные? — спросила Тали.
Алаксон улыбнулся и некоторое время молчал, подбирая слова.
— Я отведу вас к храму жриц солнца, а дальше меня не пустят. Наверное, боятся, что я ослепну от красоты.
И он рассмеялся, глядя на девушек светло и чисто. Ему было весело, он видел в них нежных существ, призванных служить Закону. Юная ученица поняла, о чём он говорит, и ей почему-то стало грустно.
— Скажи, мой друг, разве моя Душа, которая не умирает, отличается от твоей? Почему для меня нужен какой-то другой путь? — удивилась Тали, хотя ответ на вопрос этот она уже предугадала.
Алаксон ничего не сказал. Всю остальную дорогу они шли молча.
Когда Служитель оставил спутниц у ворот храма и попрощался, на глазах Тали уже блестели слёзы. «А как же Ассаван? Неужели я больше не буду видеть его? Конечно, я понимаю, что быть его ученицей — большая честь, которой я не достойна.
Но…»
Их встретили молодые девушки, одетые в воздушно-лёгкие одежды, и окружили вниманием и заботой. А потом они куда-то шли по длинному светлому коридору, украшенному цветами, тонкими драпированными тканями и каменной резьбой, но всё это Тали видела сквозь мутную пелену слёз. Потом, из сострадания к обеспокоенным ученицам Храма, Тали сумела совладать с собой, она отвечала на вопросы, улыбаясь в ответ. Приветливые и милые создания рассказывали трём только что обретённым сестрам о музыке, которую исполняют в Храме на рассвете в честь рождения Светила. Они говорили очень красиво, их нежные голоса звенели певучим эхом по стенам коридора.
Весь день Тали провела как во сне. Она видела Храм, слишком прекрасный и непонятный для неё, залы для занятий, напоминающие сады под крышей, неизвестные ей музыкальные инструменты и странные предметы, назначение которых не могла определить. Всюду царила такая красота и утончённость, что Тали невольно почувствовала себя грубой и неуклюжей. Она, столько лет скитавшаяся среди скупых камней в поисках себя и смысла жизни, привыкшая не замечать боль и холод, теперь оказалась здесь…
Вечером одна из прекрасных девушек отвела Тали в маленькую комнату и объяснила, что завтра молодым ученицам предстоит встреча с Госпожой, Жрицей жриц, Возлюбленной Солнца. Когда её чуть слышные шаги отдалились и стихли, Тали огляделась. Все вокруг было белым, на плетёной кровати, покрытой светлым покрывалом, лежало расправленное по всей длине платье из тонкой нежной ткани. Оно было таким же в точности, как у милых жриц и как то, которое оставили для неё после первого пробуждения в стенах Золотого города. Его украшали серебристые вышивки, оплетающие рукава и полы замысловатым растительным узором. Узкий блестящий поясок лежал рядом, и на концах его Тали заметила по три маленьких колокольчика. Теперь ей стало ясно, почему появление жриц сопровождалось нежным, еле уловимым звоном. Если девушки двигались плавно и ровно, колокольчики вовсе молчали.
Не смея прикасаться ни к чему из того, что её окружало, Тали опустилась на пол посередине комнаты. Она думала о хранительницах гармонии и их Таинствах, о прекрасной музыке и завораживающем шествии юных жриц. Но все эти образы остановил и прогнал другой, более яркий. Она снова вспомнила задумчивые синие глаза, в глубине которых светилась любовь. А потом перед ее внутренним взором предстал Храм Знаний с горящими, изредка подрагивающими огнями факелов и манящим огромным входом. Там, внутри, в самой темноте, обитало нечто сокровенное, открывающееся только тем, кто неустанно искал его. Тали почувствовала непреодолимое желание вновь приблизиться к величественному гиганту и заглянуть в черноту…
Солнце село, и стало темно. Тали решила не зажигать светильник, стоявший прямо перед ней на маленьком столике. На чистом вечернем небе, заглядывающем через узкое окно, уже выступили первые звёзды. Глаза девушки застыли неподвижно, обращённые в необозримую даль и, одновременно, в саму себя. Шло время, но она не замечала его. Юная ученица встала, когда уже была ночь, тихо открыла дверь и вышла из комнаты. Быстро, как стрела, и бесшумно проскользнула она по длинному коридору и оказалась на улице. Звёзды сияли над нею — весь небесный свод был усеян ими до самого горизонта. Необычайно яркие и огромные, они мерцали в черноте, каждая из них была не похожа на соседнюю и как-то по-особенному испускала неровный свет. Тали стояла на песке, запрокинув голову, и вращалась вокруг себя, зачарованная и изумлённая. Потом она направилась куда-то в полной темноте, следуя почти на ощупь в направлении, которое примерно себе представляла. Прошло немало времени прежде, чем она различила знакомые огни факелов и прямоугольные силуэты зданий. Отсюда дорогу она знала хорошо. Глубоко вздохнув, девушка замедлила шаг…
