Николай Стариков - Власть
— Так и скажете? — спросил Тухачевский.
— Да, так и скажу.
— Хорошо, мы поставим вашу третью пушку, но стрелять из нее не будем».[132]
Обратите внимание, как Тухачевский последовательно мешает показать изобретение Грабина правительственной комиссии. Казалось бы, что может быть проще? Дайте выстрелить, и пусть принимается решение. Но Тухачевский сначала отказывается выставлять орудие Грабина, а потом под напором конструктора соглашается показать его, но не разрешает стрелять, что само по себе глупо и странно. Как можно выбирать пушку, если она не выстрелит? Ясно, что на ее успешную демонстрацию нет никакой надежды.
Надо сказать, что по итогам стрельб комиссия во главе со Сталиным выбрала именно «желтенькую» пушку Грабина Ф-22. Это произошло 14 июня 1935 года. А вскоре Тухачевский был снят с поста начальника вооружений РККА. Дальнейшую его судьбу мы уже обсуждали. Расстрел за организацию военного заговора и предательство Родины. Зная это, становится ясно, что товарищ Тухачевский активно пытался подорвать Физику власти, сделать Красную армию небоеспособной, оставить ее с менее эффективным оружием. Его перу задолго до проблем с грабинской пушкой принадлежит и известная записка, отправленная Сталину, с предложением сделать армию мирного времени в СССР размером… в 246 дивизий. Не имей Сталин привычки вникать в суть вопросов, такое военное строительство просто-напросто могло подкосить Физику власти и угробить экономику страны. Дело даже не в расходах, хотя и они были непосильны, — Тухачевский предлагал забрать в армию мирного времени 8 млн человек! Я напомню, что армия Советского Союза в момент уничтожения ее Горбачевым имела численность около 4,2 млн. Понимая, что СССР в середине 1930-х годов даже близко не обладал такой экономической мощью, как в 1980-х, можно оценить предложение Тухачевского.
Оценили? Через некоторое время Сталин тоже оценил и ответил Тухачевскому. Обратите внимание на стиль сталинского письма. Через два года после получения записки Тухачевского он… извиняется за то, что она была оценена им неправильно. Хрущев таких писем своим подчиненным не писал, как вел себя в спорных ситуациях сам Тухачевский, мы уже тоже выяснили.
«Ныне, спустя два года, когда некоторые неясные вопросы стали для меня более ясными, я должен признать, что моя оценка была слишком резкой, а выводы моего письма — не во всем правильными. Во-первых, ближайшее знакомство с делом показало, что цифра “11 миллионов душ” не вытекает из Вашей “записки”, ибо то, чего может требовать Ваша “записка” и чего она в самом деле требует — это армия в 8 миллионов душ. Конечно, 8-ми миллионная армия — тоже нереальна, не нужна и непосильна для нашей страны, по крайней мере, в ближайшие три-четыре года (не говоря уже о первой пятилетке). Но 8 миллионов все же не 11 миллионов… Не ругайте меня, что я взялся исправить недочеты своего письма с некоторым опозданием. 7.V.32 г. С коммунистическим приветом.
И. Сталин».[133]Внешние силы отчаянно пытались остановить индустриализацию в СССР, ведь это означало строительство нескольких сотен заводов для производства машин. После этого Союз мог проводить более независимую политику. Начав с затягивания принятия нужных образцов вооружения, Тухачевский закончил тем, что передал мобилизационный план страны немцам и готовил армию СССР к поражению.[134] Ведь если кто-то борется за власть, то противник старается его лишить либо Физики, либо Химии власти. Всеми доступными способами. И поэтому через пять лет после вышеуказанной записки Сталин пояснял на заседании по итогам расследования заговора Тухачевского, как же это могло произойти:
«Могут спросить, естественно, такой вопрос — как это так, эти люди, вчера еще коммунисты, вдруг стали сами оголтелым орудием в руках германского шпионажа? А так, что они завербованы. Сегодня от них требуют — дай информацию. Не дашь, у нас есть уже твоя расписка, что ты завербован, опубликуем. Под страхом разоблачения они дают информацию. Завтра требуют: нет, этого мало, давай больше и получи деньги, дай расписку. После этого требуют — начинайте заговор, вредительство. Сначала вредительство, диверсии, покажите, что вы действуете на нашу сторону. Не покажете — разоблачим, завтра же передаем агентам Советской власти и у вас головы летят. Начинают они диверсии. После этого говорят — нет, вы как-нибудь в Кремле Попытайтесь что-нибудь устроить или в Московском гарнизоне В вообще займите командные посты. И они начинают стараться, как только могут. Дальше и этого мало. Дайте реальные факты, чего-нибудь стоящие. И они убивают Кирова. Вот получайте, говорят. А им говорят — идите дальше, нельзя ли все правительство снять. И они организуют через Енукидзе, через Горбачева, Егорова, который был тогда начальником школы ВЦИК, а школа стояла в Кремле, Петерсона. Им говорят — организуйте группу, которая должна арестовать правительство. Летят донесения, что есть группа, все сделаем, арестуем и прочее».[135]
Но сначала необходимо было создать промышленные предприятия, на которых будет возможно производить требуемое вооружение. В 1930 году заработал Сталинградский тракторный завод,[136] который должен был в перспективе не только стать сборочным цехом танковой отрасли, но и выпускать тракторы, весьма нужные народному хозяйству.
«Сталинградский тракторный был спроектирован в бюро Альберта Кана в Детройте (США). Его стоимость была тогда определена в 40 млн долларов. Стальные конструкции цехов везли из Америки морем. К 20 апреля 1932 г. завод освоил проектную мощность в 144 трактора в сутки, за что был награжден орденом Ленина».[137]
Но не все шло так гладко, поначалу конвейер не вышел на плановую производительность, несмотря на все усилия многочисленных иностранных спецов.[138]
Дальнейшие события наглядно показывают гибкость действий Сталина. Ему нужно, чтобы новый Сталинградский тракторный заработал в полную мощность. Требуются трактора для будущей коллективизации, чтобы возделывать землю, которую именно для этого и «укрупняли», коллективизировали. С 1932 года необходимо начать и выпуск танков в спеццехах. Это все — ресурсы, это все — Физика власти. Но вот с выпуском танков возникают проблемы. Нарком тяжелого машиностроения Орджоникидзе собирает совещание. На вопрос «Кто может решить задачу?» ему отвечают: только профессор Эдуард Адамович Сатель. Но он, к сожалению… сидит по делу о Промпартии.[139]
Арестанта-специалиста привозят к наркому Орджоникидзе, и Сатель соглашается взяться за дело. Но с условием, что его распоряжения будут выполняться без обсуждения. В итоге осужденный Сатель стал… техническим директором Сталинградского тракторного. По заводу он так и ходил — в сопровождении двух конвоиров с винтовками, срок-то с него никто не снимал. Примерно через месяц, внеся изменения в работу, снова запустили конвейер и не только выполнили план, но даже превысили плановую производительность процентов на 20. Тогда Сателя, ни слова ему не говоря, отвезли на аэродром и посадили в самолет, который полетел в Москву. После приземления его сразу повезли в Кремль, а там, опять же молча, провели прямо в кабинет к Сталину. Первый вопрос, который задал Сталин, был такой: «Товарищ Сатель, а почему вы не в партии?» Тот, конечно, весьма удивился и ответил: «А кто ж мне туда рекомендацию даст?» На что Сталин спросил: «Вам одной рекомендации хватит?» И тут же написал ему рекомендацию для вступления в ряды ВКП(б) от себя лично. В дальнейшем Эдуард Адамович Сатель стал заслуженным деятелем науки и техники РСФСР, Героем Социалистического труда, внес огромный вклад в создание технологии поточно-массового производства, за что был награжден орденом Ленина…[140]
Власть — это управление через ресурсы. Для разложения и уничтожения власти в государстве-сопернике когда-то была придумана либеральная демократия. Ведь если разрушить власть, вслед за этим неизбежно погибнет государство. Делается это следующим образом: либеральное понимание демократии отрицает саму возможность управления социальными процессами. Подразумевая, что никакого управления не должно быть, а все само собой как-то управляется «невидимой рукой» через взаимодействие сознательных граждан друг с другом. Но в результате разрывается основа такого понятия, как государственная власть. Это все равно что вы купили машину, но на ней не ездите, так как вас убедили в том, что на ней ездить нельзя. Если государство и власть не вмешиваются в процессы внутри страны, то очень скоро не будет ни этой власти, ни этого государства. Либеральная демократия — это процесс на экспорт, с помощью которого власть хотят лишить главной функции — управления социальными процессами. Такая власть распадается и исчезает. Это как организм, который перестает питаться, потому что ему сказали, что питаться нельзя, ведь холестерин опасен для здоровья. У себя США и их союзники построили самые настоящие полицейские государства, в котором либерализмом в их же классическом понимании и не пахнет. В Германии вас оштрафуют, если вы купите телевизор и не будете за него платить постоянный налог. Как узнают? Ваши соседи на вас донесут. Как и во многих других случаях. «Мирного протестующего» с бутылкой с зажигательной смесью в руке полицейский в США просто застрелит. Такого как в Киеве, когда милиция горела факелами, но мужественно стояла под ударами боевиков, в США не может быть в принципе. Но на Украине те же США называют это мирным протестом…[141]
