Живой Журнал. Публикации 2008 - Владимир Сергеевич Березин
С литературой тут тоже самое — литература это стремительно теряющее популярность искусство, то, что буддийские монахи лепят из песка — вершина популярности по сравнению с литературой.
Вопросов много.
Извините, если кого обидел.
12 февраля 2008
История про писателей и литературу
Позвонил сегодня Костя М. и принялся звать на встречу в радиопередатчик.
При этом он назвал в разговоре несколько фамилий, и я начал думать о писательской номенклатуре — потому как всё же существуют "профессиональные литераторы". Не типа Донцовой и Акунина, а типа * и **. То есть они по некоторым формальным критериям подходят в эту номенклатурную ячейку. Во-первых, они много пишут, причём пишут романы, и, во-вторых, могут более менее (чаще менее) связно говорить. Это даже не мифическая "Большая Литература", которой нет, а именно та, истончившаяся уже Старая Литература". И если не скандалить в этой среде, то рано или поздно ты станешь писать про себя "лауреат многочисленных литературных премий". Главное, не вдаваться в вопрос — каких? А то прозвучит в ответ неловкое — "трижды номинировался", восемь раз не включён в длинный список…
Премии ведь только часть огромного аппарата, очень бюрократического, но до сих пор живого, правда как-то странно функционирующего — я сразу вспоминаю механический дом из рассказа Брэдбери, в котором звонит будильник, готовится завтрак, убирается со стола — меж тем в доме уже никого нет.
Я вовсе не противник этих благ, потому что застал и вполне советские писательские совещания, которые были ничуть не хуже корпоративного выезда в пансионат, где все сразу же выбирают себе пару, и закусив шампур зубами, волокут найденное в койку.
Такое же мероприятие я видел не так давно, в обрамлении красивого леса, с красивыми девками и неловкими разговорами о писательских карьерах.
Один мой знакомый себе там любимую нашёл. Так что жизнь Старой литературы не хороша и не плоха. Это "так есть" — будет жить, пока живёт структура и Общественный договор о дотациях.
Ведь проверить талант общественным спросом невозможно. Возьмём несколько модельных примеров.
Первый назовём «Казус Пиросмани». Непризнанный гений помирает под забором, потому что «на всей земле ему не хватило супу». Можно привести аналогичный пример из литературы. Писатель пишет, его не издают, или издают тиражом в триста экземпляров (как «Камень» Мандельштама), и мы с вами, современники не застанем его посмертной популярности. Через тираж мы не предъявим своего мнения.
Вторая модель. «Казус Церетели» — с прижизненным успехом, с множеством обвинений в бездарности.
А кто выживет в рамках истории — неизвестно.
Другое дело, что бизнес очень широк. Есть корпорация "Дженерал моторс", а есть завод по производству памперсов, есть масса разных фирм. В бизнесе "Литература" понты — свойство товара, а не свойство какой-то особой мистики. Я видел множество литераторов, которые начинают писать, делая ставку на понты — так было со всем спектром "ультралевых писателей". Кто помнит сейчас Витухновскую? Куда провалилось молодое дарование Денежкина? Что есть ныне Шаргунов?
Лимонов давно перестал быть писателем.
Такие же явления происходят и в интеллектуальной поэзии (люди блестяще овладевшие версификацией, чтобы получать гранты и бесплатные путешествия), и в национальноориентированной литературе (счастлив новый Айтматов).
Это нормальный бизнес. Просто это чуть другой бизнес — есть товары быстропортящиеся, есть долгие в носке, а новогодние ёлки вовсе имеют стремительный сезонный спрос. Так и в литературном бизнесе — понты конвертируются в деньги, но причудливым образом. Все нынче пишут книги — каждая модель, а жена богача — обязательно. Это тип литературы, в котором автор похож на героя из рассказа о Патере Брауне. Там вор притворялся среди слуг — гостем, а среди гостей — слугой. Так и здесь — средни одних адеплов в цене история автора, среди других надо представляться писателем, осенённым даром. Так автор и перемещается между этими двумя полюсами.
Извините, если кого обидел.
13 февраля 2008
История про ночные размышления
Размышлял о разном.
1. Отчего и как завелось в русском языке такое выражение "перейти грань", "я нахожусь на грани", почему грань, а не ребро?
2. Вспоминал прошлые журналы. Иначе говоря старые журналы недавнего прошлого — сделанные по полуторагодовому циклу. Собирались люди и четыре месяца выдумывали концепцию. Без концепции над их головами не раскроется специальный люк.
И вот они выдумывали концепцию и выпускали пилотный номер. Они выпускали пилот, как все говорили, и над их головами уже был раскрыт люк и сверху раздавался лязг ножовочного полотна. Вжик-вжик, раздавался механический звук, и сверху сыпались на них вкусные и питательные опилки — всё оттого, что там наверху пилили бабло. Журнал обычно выходил год, а потом инвесторы спускались со своих антресолей и говорили:
— А теперь на самоокупаемость.
И тут у всех сотрудников лица становились кислыми и печальными, и все понимали, что сейчас зарплату будут задерживать, и всё будет не так как надо.
И потихоньку выносили из редакции дарёные кружки и подарки от партнёров. Причём казалось, что Mad Tea-Party бесконечна. Так оно и было — многие так и умерли, носом в кружки.
Только какой никому не нужный сторонний автор стучался головой в закрытые двери, вымаливая давний гонорар.
3. Нашёл в большом количестве журнал "Новый Очевидец", который раньше не читал, а тут, прежде чем выкинуть, решил просмотреть. Мне его давали в виде авторских экземпляров, и теперь, спустя четыре года я получил очень странный опыт. Когда читаешь журнал, внешне новый (я ж в него селёдку не заворачивал), с подробными отчётами о театральных и кинопремьерах (причём иногда в одном и том же номере напечатанных дважды — на второй странице и на тридцатой — теми же словами). Пуант в том, что я так и не узнал ничего об этих событиях за четыре года. Премьера, концерт, ярмарка цветов — это как свет далёких звёзд.
Они потухли на хрен, о них не помнит никто, даже тот, кто сходил, а я, как старый сумасшедший астроном, поймал этот лучик в зеркальце… Непонятно зачем, но забавно.
4. Думал о ностальгии, как о товаре. Сейчас никакой настоящей ностальгии по СССР нет, а есть ностальгия по себе самим — ну там хрен стоял, были перспективы, геморрой не нажили, а первые лихие деньги уже пропиты. Эта ностальгия очень ходовой товар. Причём люди довольно циничны:
