Марк Оуэн - Нелегкий день. Из первых уст об операции «морских котиков» по ликвидации Усамы бен Ладена
Склон под нами имел вид террас, используемых для земледелия. Сейчас как раз было межсезонье и земля выглядела сухой, но нельзя было исключить и того, что какие-то поля могли поливаться, а это означало, что нам придется бежать по грязи.
Мы расположились на одной из террас, которая находилась на высоте домов.
– Первая группа на месте, – сообщил я по рации.
Группа Стива заняла позицию на одну террасу выше нас и сдвинулась на правый фланг.
– Третья группа на месте, – услышал я его голос.
Вторая группа должна была расположиться на одной из нижних террас к югу от зданий.
– Вторая группа на месте.
Я почувствовал прилив адреналина. Ничего уже не болело, от усталости не осталось и следа. Все чувства были напряжены. Мы были в полной боевой готовности. Если все пойдет, как задумано, мы застигнем противника врасплох. Если же план сорвется, нам придется вести ближний бой в тесном пространстве между постройками.
– Начинаем, – сказал командир взвода. – Только тихо и не спеша.
Мы начали продвигаться вперед. Никто не произносил ни слова, каждый шаг совершался с осторожностью. Ничто не доставляло нам большего возбуждения, чем возможность незаметно прокрасться в логово спящих врагов. Это отличало нас от других войсковых подразделений, которым приходилось опасаться засад и заложенных на дороге мин. У нас все было рассчитано и выверено. Такая тактика не была чем-то уникальным. Единственным отличием был наш опыт и точное понимание того, когда нужны решительные действия, а когда лучше проявить терпение.
Я чувствовал, как сердце колотится в груди. Казалось, его стук разносится вокруг. Продвинувшись на несколько шагов, мы замирали и прислушивались. Подняв винтовку, я в прицел осмотрел двери и окна в поисках какого-либо движения. Судя по бегающим огонькам лазерных прицелов, мои товарищи были заняты тем же.
«Только не спешить, – думал я. – Тише едешь – дальше будешь».
Добравшись до первого дома, я нащупал ручку массивной деревянной двери.
Заперто.
Чарли попытался открыть дверь соседнего дома справа от меня. Она тоже была заперта.
Мы не проронили ни слова. Нам не нужны были даже жесты. Я только кивнул Чарли, и мы двинулись вокруг домов в сторону двора.
Во двор вела небольшая калитка. Уолт первым добрался до нее и снял веревочную петлю со столбика.
Войдя внутрь, Стив, Уолт и все остальные заняли позиции у дверей, выходящих во двор. Наш снайпер, забравшийся на крышу, взял на мушку часовых, которые стояли ниже по руслу пересохшего ручья, тянувшегося с севера на юг по краю участка.
Наша группа вошла через ту же калитку, и мы подкрались к двери здания, которое и было нашей основной целью.
Уолт потянул за ручку. Дверь была не заперта. Он медленно открыл ее и тут же увидел человека, пытавшегося зажечь карманный фонарик. Ворвавшись в дом, чтобы помешать ему, под тем же одеялом Уолт обнаружил еще одного человека, который пытался привстать. Рядом с ним лежал АК-47. Уолт и еще один боец, вскочивший вслед за ним, пристрелили обоих. Стив открыл дверь в соседнюю комнату. Там было несколько женщин и детей. Оставив одного человека караулить их, он повел остальных в соседнюю дверь.
Тем временем снайпер с задней стороны дома, в котором работал Стив, держал под прицелом вражеских часовых. Он заметил, что шесть талибов вдруг оживились и схватились за оружие. Снайпер тут же открыл огонь как раз в то время, когда Стив со своей группой добрались до двери.
Приоткрыв дверь, Стив увидел, что боевики в суматохе ищут укрытие.
– Гранаты к бою!
Один из бойцов сквозь узкую щель в двери кинул гранату прямо в гущу боевиков. Раздался приглушенный взрыв и стук осколков по стенам.
Добравшись до двери своего дома, я услышал, что второй снайпер также начал стрельбу из винтовки с глушителем. Как оказалось, на скале сидел часовой, откуда открывался вид на дорогу. У него в руках был АК-47, а рядом лежал РПГ. Один из моих бойцов открыл дверь и осмотрел первую комнату. На земляном полу были разбросаны пакеты с продуктами, одежда и канистры с растительным маслом. Краем глаза я заметил, что он открыл огонь. Боевик с винтовкой в руке попытался выскочить в окно и убежать. Пули попали ему в спину и задницу.
Снаружи послышались оглушительные очереди из ручного пулемета SAW, который принесла с собой вторая группа.
Этот звук эхом разносился по ущелью и больно бил по ушам, так как мы, как правило, во время операций всегда пользовались глушителями.
– Противник приближается с севера, – услышал я по рации.
Начали поступать доклады, что мелкие группы боевиков выходят из долины и направляются к нашей позиции. Мы и так уже вели бой в трех точках, а тут еще противник неожиданно получал подкрепление со стороны.
Вторая группа с пулеметом начала спускаться вниз по склону. Ей удалось уничтожить не менее пяти боевиков, которые пытались прорваться к нам с гранатометами и тяжелым стрелковым вооружением. Пулеметчику пришлось выпустить длинную очередь по меньшей мере из тридцати патронов, чтобы достать последнего из часовых, укрывавшегося в пересохшем русле.
Через несколько минут послышался шум двигателей АС-130. В наушниках было слышно, как наш командир взвода дает целеуказания экипажу самолета, наводя его на группы боевиков, приближавшихся с севера.
– Дальше действуйте самостоятельно, – сказал я своим людям и отправился на помощь к Чарли, чтобы очистить проход между домами. Все здания стояли на таких же террасах, как и та, с которой мы спустились.
Проход был узким и длинным. Его дальний конец невозможно было разглядеть, так как повсюду были навалены кучи мусора. Я постоянно путался в бельевых веревках, протянутых между домами.
Мы с Чарли заняли позиции у противоположных стен. Я держал под прицелом его сторону, а он мою. Это была стандартная тактика взаимного прикрытия.
Медленно пробираясь по проходу, мы старались производить как можно меньше шума. Здесь главное – это правильно выбрать скорость. На открытых участках мы передвигались быстро, а затем останавливались и прислушивались. Мы уже миновали примерно половину прохода, когда Чарли открыл стрельбу.
Я застыл на месте. Мне не видно было, что творится впереди на моей стороне. Выпустив короткую очередь, он продолжил движение. Я заглянул вперед и увидел афганца, который медленно сползал по стене в нескольких метрах от меня. Из рук у него выпал автомат.
Обычно мы носим на себе около 25 килограммов различного снаряжения, включая и пуленепробиваемые пластины, вставляемые в специальные карманы жилета. Ни у меня, ни у Чарли их сегодня не было.
Дойдя до самого конца прохода, мы сделали короткую передышку, чтобы прийти в себя.
– Если меня сегодня убьют, не говори моей маме, что я не взял с собой бронепластин, – шепнул я Чарли.
– Договорились, – ответил он. – Я хотел попросить тебя о том же.
* * *Спустя некоторое время мы услышали по радио: «Все чисто». Объект был полностью под нашим контролем, но теперь еще предстоял тщательный осмотр и сбор улик. Как правило, мы фотографировали трупы, сносили в одну кучу оружие и боеприпасы, а также забирали с собой все флэшки, компьютеры и документы.
Эта процедура была отработана годами. Она имела целью обезопасить себя от ложных обвинений, будто мы убиваем невиновных крестьян. Мы знали, что через несколько дней после рейда старейшины деревни обязательно придут в ближайший опорный пункт войск НАТО, чтобы обвинить нас в убийстве мирных жителей. Эти «мирные жители» лежали сейчас перед нами, вооруженные РПГ и АК-47. Чем больше доказательств мы соберем, тем легче будет отметать все обвинения.
– Время поджимает, ребята. Заканчивайте быстрее, – крикнул взводный. – К нам еще подходит противник с севера.
Его голос заглушил грохот 120-миллиметровых пушек с АС-130. Снаряды ложились в нескольких сотнях метров от нас ниже по долине. Я взглянул на часы. Было уже начало пятого. Скоро должно светать. От беспилотных разведчиков были получены данные, что все больше боевиков движется в нашем направлении.
Закончив фотографирование, мы сложили найденное оружие и боеприпасы в центре двора и заложили взрывчатку, установив на взрывателе пятиминутное замедление.
Выслав головной дозор, мы быстро и бесшумно двинулись назад по тому же пути, как пришли. Вскоре раздался взрыв. Я обернулся и увидел поднявшийся над двором огненный шар. Оружие и снаряжение талибов было уничтожено.
Идти обратно было намного легче. У нас в крови бурлил адреналин от осознания того, какое дело мы только что провернули. По пути несколько раз приходилось останавливаться и наводить самолет на группы боевиков, которые пытались нас преследовать. Нам не хотелось оставаться в долине дольше, чем нужно, тем более при свете дня.
Спустя три часа после операции мы вернулись на базу. Парни расселись на полу у стен в полном изнеможении. Прокопченные и грязные, они жадно глотали воду, питательный гель и вообще все, что попадалось под руку.
