Газета Завтра Газета - Газета Завтра 920 (27 2011)
Даниил Торопов -- Апостроф
Глеб Борисов. "Демократия для белых. Свобода без равенства и братства!" (Запрещённая история. От вас это скрывают!) — М.: Яуза-пресс, 2010, 224 с.
Удивительная по темпераменту издательская аннотация стоит того, чтобы её привести: "Положив на все табу и запреты, забив на негласную цензуру, автор открыто, во весь голос, говорит то, о чём другие не смеют даже шептаться: вся история человечества сводится к борьбе свободы против равенства и братства! Всеобщие выборы губительны для подлинной демократии! Воинствующий "либерализм" и тоталитарная "толерантность" низводят людей до уровня жвачных животных! Взгляните на современный Запад, который нам ставят в пример, на который призывают равняться, — неужели не очевидно, что европейская цивилизация деградирует и вырождается на глазах, она уже на грани вымирания и поглощения третьим миром! Всего сто лет назад белая раса повелевала земным шаром, "неукротимый белый человек" нёс своё "гордое бремя" по всем морям и континентам — что осталось от этого величия всего век спустя? Европа превратилась в богадельню для дряхлых стариков, выродков и импотентов, в рай извращенцев и иммигрантов, навязывающих коренному населению чуждые порядки и образ жизни... И эта бледная немочь — наследники великих предков?! Этот похабный гей-парад — предел мечтаний человечества?! Этот Закат Европы — наше "светлое будущее"?!
Глеб Борисов — "альтер эго" Дмитрия Тараторина, автора бестселлера "Русский бунт навеки" и радикальных романов "Вирус восстания" и "Волкодлаки Сталина. Операция Вервольф".
"Демократия для белых" — собрание работ, сплетённых в единую ткань произведения. Источники и темы разнородны — от античной философии и отцов Церкви до голливудского кинематографа. Средневековье как идеальный порядок и критика монархического абсолютизма как провозвестника краха, иерархия как принцип бытия и идея долга, атака на буржуазность и своеобразная теория элит.
Текст предстаёт то историческим исследованием, то культурологическим эссе, то оборачивается актуальным социальным памфлетом:
"Проект "Дом-2" и ему подобные ужасны не какой-то там убогой эротикой, в нём якобы присутствующей. Он чудовищен, потому что навязывает в качестве естественной и почти образцовой жизненную модель бессмысленных и абсурдных особей, которые при этом убеждены, что они люди. Что-то должно их в этом разуверить, что-то должно поставить их лицом к лицу с беспощадным светом истины, свидетельствующей об их никчёмности. Только тогда у них появится крохотный шанс обрести хотя бы подобие человеческого облика".
"Суровый дядя", — констатировал коллега после публикации беседы с Тараториным в "Завтра" (2009, №17). Думаю, правильнее было бы сказать: интеллектуально бескомпромиссный.
Катастрофические последствия двадцатого века в материальном и духовном плане неизбежно обращают к идеям и теориям прошлого. Иначе стоит признать, что двадцатый век — это вершина развития человечества. В конечном счёте, подобные темы — достояние общественности вплоть до недавних времён. Так Юлиус Эвола на судебном процессе резонно потребовал привлечь на скамью подсудимых вместе с ним Платона, Данте, Бисмарка и других творцов европейской политической традиции.
"Демократия для белых" — редкий пример современной русской утопии. В нынешнем правом дискурсе хватает публицистики, однако содержательных разработок практически нет.
Книга Глеба Борисова — это и ответ любителям поиска простых ответов. Сегодня в ходу тенденция использовать идеи, понятия вне контекста и контента. В итоге появляются ходульные, малоосмысленные формулы. Особенно "повезло" здесь национализму и демократии. Полемическое острие борисовской книги направлено на множество идолов современного общества, а заодно и на новомодные тренды российской политики.
"В самом деле, если даже самый что ни на есть простой человек (не правый радикал отнюдь) сумеет задуматься, он обнаружит, что практически всё, что он видит, как "белое", ему предписывается считать "чёрным". Сами инстинкты диктуют, что люди принципиально неравны, что есть иерархия каст и есть иерархия рас. Что педерастия противоестественна и позорна. Что успешность в бизнесе и право на власть — понятия разных категорий. Что система, основанная на неуклонном росте потребления, обречена уже в силу ограниченности земной ресурсной базы. И что главное следствие научно-технического прогресса отнюдь не улучшение всеобщего качества жизни, а нарастающая деградация".
Неизбежны моменты, которые хочется оспорить — как то чрезмерная демонизация императорского Рима или похвала новгородским порядкам. Республиканский Рим исчерпал себя в междоусобицах, да и "социальный и политический порядок Новгорода успел обветшать ранее, чем его сломила Москва" (А.Солженицын). Политическая система Новгорода, далекая от демократии, представляла олигархическую диктатуру узкого круга знати. В то же время Московское царство в эпоху Царя Иоанна Васильевича опиралось на развитую модель самоуправления.
Впрочем, и это — признак интересного текста. При всей своей строгости и стройности, "Демократия для белых" — приглашение к диалогу. Разумеется, для тех, кто в состоянии его вести.
-- Лики. Нити. Покрова...
В гостях у "Завтра" Марина Бирюкова — историк, художник, иконописец, создатель и руководитель отделения лицевого шитья Иконописной школы при Московской духовной академии в Троице-Сергиевой лавре.
"ЗАВТРА". Марина, вы делаете, по сути, невозможное для современного мира. Ваша мастерская создаёт произведения в духе древнего русского лицевого шитья. Древнерусское лицевое шитьё сакрально и сокровенно по своей природе. Это молитва и многолетний труд. Как правило, одна пелена шилась столько же времени, сколько созидался один храм. Скорость 6-8 стежков на 1 миллиметр ткани... Давайте начнём с самого начала — возьмём само название "лицевое шитьё". Объясните, пожалуйста, почему "лицевое"?
Марина БИРЮКОВА. В традиционных справочниках написано, что слово "лицевое" образовано от слова "лик". Первое время меня удовлетворяло это название. Однако, по прошествии некоего времени, это объяснение стало для меня недостаточным. Я поняла, что в шитье мы изображаем не лик — лицо святого, а его личность, или собор ликов — собор личностей. Есть такое устойчивое словосочетание: "поющие лики ангелов". Так вот лицевое шитьё — это изображение личностей святых.
"ЗАВТРА". Каково же назначение лицевого шитья? Неужели пелены, которые висели в наших древних храмах под святыми образами, не предназначались для молитвы, а имели лишь функцию украшательства? Насколько мне известно, некоторые такие пелены брали с собой в военные походы наши князья вместо тяжёлых, громоздких икон. На них молились так же, как на иконы? Получается, что назначение у лицевого шитья шире, чем у иконописи?
М. Б. Все церковное искусство осмысленно: и процесс, и результат трудов. Оно есть свидетельство бытия Божия. Действительно, лицевые пелены близки к иконе, и в некоторых случаях могли роль иконы выполнять. Древнее орнаментальное церковное шитье украшательством тоже не назовешь. Но придавать лицевому шитью роль иконы, на мой взгляд, не следует. Шитье — это, скорее, воплощенная молитва.
"ЗАВТРА". Вот интересная вещь: образцы лицевого шитья можно увидеть во многих российских музеях — как столичных, так и провинциальных. По музеям мы, собственно, о нём и знаем. А в храмах мы его почему-то не видим. Или не замечаем… Вам не кажется, что это парадокс?
М. Б. Очень серьёзный и большой вопрос. По одному этому вопросу можно написать целую статью. Действительно, шитья в храмах мы не видим. И это не потому, что оно дорогое, труднодоступное. Вовсе не в этом дело. Наверное, дело в том, что мы по-другому стали относиться к своему служению в церкви. Именно к своему, не к чьему-то. Одно из пониманий этих граней есть отсутствие лицевого шитья в храме. Но если оно там и появляется, то всё равно остаётся невидимым. Это явление не нашего времени и не нашего понимания служения. Может быть, в этом вопросе кроются все проблемы нашего лицевого шитья — истинная причина его так называемой невостребованности. Это происходит не потому, что кто-то плохой не пускает его в современный храм, и не потому, что оно дорого, причина лежит гораздо глубже…
