Александр Серегин - Украинская нация – путь наш во мраке…или к светлому будущему?
При этом к удивлению реформаторов оказалось, что очень существенная часть населения страны говорит на языке или может быть диалекте языка, который, по их версии не должен иметь перспектив в Украине. Этот язык позиционировался, как язык чуждый украинской нации, язык угнетателей, язык страны завоевавшей Украину.
Вряд ли человеку, идентифицирующему себя, как украинец, приятно было узнать, что язык, на котором он говорит с детства, оказался языком ненужным и даже вражеским. При этом этот украинец совсем не против того украинского языка, который государственный, более того, он его поддерживает, поддерживает и собственную украинскую культуру, но он всегда говорил и хочет говорить именно на языке, на котором говорил с детства. Никто не прислушался и не понял.
Всё же одно правое дело сделали: единое государство. Для большинства, так сказать, «стандартных» наций, государство было отправной точкой в их формировании. Наша нация не исключение. Видимое зарождение украинской нации связано, как раз с попыткой образования «Государства-Гетманата» Богданом Зиновием Хмельницким.
Вторым необходимым пунктом становления нации в государстве является создание единой языковой системы. Именно языковой системы, а совсем необязательно, единого языка.
При создании языковой системы нации есть необходимое условие: она должна быть удобна практически каждому гражданину государства формирующего нацию. Кому-то, возможно, покажется, что это невыполнимо. Позднее мы обратимся к историческим примерам, которые подтвердят абсолютную реальность этого условия.
Любая нация, как живой организм, всегда в процессе изменений, но изменения изменениям рознь. Одно дело изменения присущие, например французской или немецкой нации. Это изменения наций, которые давно обрели признаки монолитности. У них не изменяются признаки, сделавшие эти нации едиными, изменения несут частный характер. Для того, чтобы разобщить такую нацию требуются масштабные вливания. В случае с украинской нацией, не сформировались окончательно признаки её объединяющие. В чем прав Леонид Макарович, так это в том, что с единством нации действительно есть проблемы.
Язык не мог стать таким признаком, потому что слишком много людей относящих себя к украинской нации не пользуются официально признанным украинским языком, не привыкли к нему, как к языку главному в своей жизни. Для них он, государственный украинский язык, второй, известный и доступный, но второй — не главный. В стране не образовалось всеобщей стойкой традиции везде и всегда употреблять только государственный украинский язык.
Есть еще одна тонкость, официально признанный государственный украинский язык — это, для многих украинцев, даже для тех, которые считают, что говорят на украинском, не совсем тот украинский язык, к которому они привыкли с детства. Не тот, которому учили их родители, в конце концов, школа, окружение, улица, то есть не совсем он и родной. Он похож, но в нем слишком много слов, которые ранее не употреблялись и с фонетикой — не совсем так.
В последние десятилетия осуществлялся процесс подобный тому, который происходил в девятнадцатом веке в начале двадцатого. Наш Кобзарь — Тарас Шевченко писал свои произведения на том языке, который он слышал у себя на родине, на нем разговаривали все его окружающие. За что его обзывали плебейским поэтом, он обижался и, наверное, зря.
Живой, народный язык, почему-то всегда вызывает в академических и прочих высших кругах неприязнь. C Тарасом Григорьевичем так и поступили, причесали его произведения, как захотели и начали выдавать этот «причесанный» язык за истинный, единственно верный украинский шевченковский язык.
У некоторых из этих «парикмахеров» совесть немного поныла, но недолго. «Редактор первого полного собрания сочинений Т.Шевченко В.Доманицкий в письме к бывшему деятелю Громады, министру УНР П.Стебницкому честно признавал, что изменял в стихах поэта многие лексемы: «Вообще не знаю, не грех ли нам, что у нас «кобзар», «цар», и т. п., а у Шевченко везде «рь» [17]. «Шевченко писал тем народным языком, который слышал. Поэтому в оригинальных произведениях, неизменяемых позднее по воле политического барометра, имелись такие слова: осень, камень, всего, явор, Киев, Польша, Кобзарь. Он не использовал таких букв, как «Ї», «є», апострофа, зато использовал «ы», «э», «ъ».
Академики, конечно, скажут, мы лучше знаем, как должны разговаривать в украинских городах и селах, но литературный язык тогда наиболее жизнеспособен и не отторгаем народом, когда он приближен к рядовому разговорному. Наша проблема состоит в том, что официальный украинский язык имеет большие амплитуды отклонений, и в фонетике, и в лексике по отношению к разным диалектам.
Я не говорю о суржике, о нем будет отдельный разговор. Навязывание больших изменений в украинском языке за короткий период привел к его ощутимой трансформации. Говорят, существует миф, что государственный официальный украинский язык всё больше приобретает черты диалекта галицийского. Этот миф в основном для Галиции, в более восточных областях это реальный факт. Учителя украинского языка, удивляются, зачем изменять уже устоявшиеся привычные нормы языка. Тем более, так как трактует новый учебник, у них не говорят, а говорят так, как написано в предыдущих учебниках.
Такое наступление тоже не способствовало консолидации нации даже в кругах людей использующих украинский язык как повседневный, бытовой, но существовал и существует многомиллионный социум, состоящий из людей считающих себя украинцами, но не использующих украинский язык, как основной.
Хочется кому этого или нет, но так сложились исторические обстоятельства, что на протяжении многих сотен лет украинский народ, не имея государственной самостоятельности, подавлялся титульными нациями, его язык подвергался гонениям, элита растаскивалась, переманивалась сначала к полякам, затем к русским. От поляков нам досталось наследство в виде некоторого количества слов и оборотов в украинском языке и часть элиты, которая в государстве Польша была двуязычной украинско-польской, причем с достаточно специфическим украинским языком. От русских мы получили целый огромный слой населения разговаривающих на псевдорусском языке и достаточно многочисленную элиту, разговаривающую на этом же языке или двуязычную украинско-русскую.
За двадцать лет последней украинизации, популяризации украинского языка продвижения в среде так называемых «русскоязычных» настолько мизерны, что говорить об успехах не приходится. Это притом, что абсолютное большинство детей учится в украинских школах, всё высшее образование — «украиноязычное», а дети и юноши, выходящие из стен этих заведений, остаются такими же «русскоязычными» какими они были до поступления в них. Детские сады и те почти сплошь «украиноязычные».
Двадцать лет, целое поколение прошло сквозь украинизацию, а на государственном языке в обиходе говорят только те, кто и так на нем говорил раньше. Переход из разряда «русскоязычных» в «украиноязычные» практически отсутствует. При этом необходимо отметить, что в среде детей и молодежи патриотические украинские настроения очень популярны и расширяется круг молодых людей, относящихся к России, если не негативно, то как минимум сдержанно.
Существует пласт населения, с очень широким возрастным спектром от двенадцати до восьмидесяти с лишним лет, которые относят себя к украинской культуре, во всех анкетах указывают национальность украинец, являются осознанными патриотами Украины, но остаются «русскоязычными», говорят на этом, как я его назвал псевдорусском языке.
У вас не возникает вопрос почему?
В этой среде достаточно много людей, которые родились уже в независимой Украине, в ней воспитывались и обучались, более того большинство из них в достаточной степени владеют государственным украинским языком, но применяют его только по необходимости, в учебе, официальной обстановке.
Почему?
Что является определяющим в выборе языка, только семья? Школу в этом уже никак нельзя обвинить, сплошная украинизация. Генетика? Нет не генетика и даже не семья, хотя она тоже является ячейкой общества, которое я хочу обвинить в происходящем. Общество определяет приоритеты в развитии культуры, частью которой является язык.
Написал слово «обвинить» и сразу поймал себя на мысли, что оно неправильно отражает суть. Стоит ли обвинять общество, которое не хочет отторгать язык, на котором разговаривает треть, а возможно даже половина его членов. Снова возникает вопрос почему?
Наверное, этот язык не чужд украинскому социуму, видимо он укоренился в нём и является одним из проявлений его культуры. В процессе развития независимого украинского общества, он приобрел характерные черты, которые свидетельствуют о существовании как минимум самостоятельного диалекта. Россияне с уверенностью утверждают, что мы говорим не на правильном русском языке, на каком-то своем.
