Газета Завтра Газета - Газета Завтра 321 (4 2000)
Разговор о религии является особым в современном Китае. Власти страны не преследуют за веру, в продаже есть Библия на китайском языке, недавно в Далиане открыта христианская церковь. Единственным памятником православному христианству, по всей видимости, остался собор в Харбине, расположенный на центральной площади города.
Памятник, установленный советским правительством в центре города Далиан в честь освобождения города от японцев в 1945 году, в настоящее время бережно перенесен, а затем установлен в Люйшуне на площади, прилегающей к российско-советскому кладбищу. Эта небольшая площадь носит имя И. В. Сталина. Центральная площадь в Далиане, носившая имя Сталина, переименована в площадь Дружбы народов. Надо отдать должное и выразить благодарность правительству Китая, властям Далиана и провинции Ляонин за то, что сам памятник, равно как и кладбище, остаются и поддерживаются в примерном порядке по настоящее время. Китайские сторожа помнят русский язык и с симпатией встречают тех немногочисленных российских посетителей, которые все-таки находят время для посещения этого святого места. Лишь это единственное место может напомнить будущим исследователям и хранителям памяти России о былом российском влиянии в этих местах.
Но все-таки "религия" в Китае существует. Это — религия желудка. Культ современного китайца — это хорошо и много поесть. Водки пьют здесь очень мало, не курят, немного пьют пива и много едят. Благо, что еда есть, причем в таком ассортименте, который рядовому россиянину лишь снился в редких снах. Но на этом я подробнее остановлюсь в конце данной статьи.
В современном Китае никого не держат за "железным занавесом". Если ты имеешь возможность, то можешь ехать куда угодно. Такие тоже есть. За величайшее благо считается поехать в США, чтобы получить хорошее образование, лишь немногие едут в Россию. Удерживает отсутствие знаний русского языка. Количество школ, в которых сейчас изучают русский язык, незначительно.
По сравнению с Южной Кореей на дорогах Китая сравнительно немного автотранспорта. Пассажирский транспорт представлен одно- и двухэтажными автобусами собственного производства. Граждане Китая не имеют права личного владения автомобилями. Эта вынужденная мера, поскольку ввиду отсутствия развитой дорожной системы и интенсивного строительства современных магистралей все города Китая напоминали бы современную Москву и другие крупные города с их "пробками" и вынужденными многоминутными простоями. Однако богатые люди в Китае под маркой фирм и других организаций фактически имеют свои собственные лимузины, но таких немного.
Таксопарк Далиана весьма значительный и представлен комфортабельной "Сантаной", выпускаемой концерном "Фольксваген" на заводах Шанхая. Стоимость проезда на такси невысока, и расстояние от приморского парка до аэропорта, которое составляет 20-25 км, обходится 25 РМБ или порядка 3 долл. США.
В отличие от России, в Китае доллар не является свободно конвертируемой валютой. Официальный курс 1 долл. США = 8,26 РМБ, однако это довольно условный перевод. Граждане Китая не имеют права иметь доллары. Это право принадлежит государству. Обменять юани на доллары — это большая проблема. Лишь немногие, имеющие выездную визу в паспорте, могут обменять РМБ максимум на две тысячи долларов США. В стране процветает "черный" рынок, который власти время от времени разгоняют и преследуют дилеров, что сказывается на кармане клиента, так как курс доллара повышается. Существует также реальная опасность получить "куклу" или фальшивые бумажки. Правительство стремится, чтобы иностранцы ввозили доллары и покупали бы китайскую продукцию, которая, как правило, несмотря на приглядный вид, еще уступает по качеству западным аналогам. Приличные товары стоят дорого и не уступают по ценам добротным западным товарам. Гражданам России не следует забывать об этой особенности в китайской жизни. Как правило, обменный курс РМБ на доллары имеет существенную разницу с официальным курсом и достигает на "черном" рынке 1 долл. = 10 РМБ. Хорошо, если в Китае есть знакомые, которые в банке могут обменять проверенные доллары по более льготному курсу, примерно, 1 долл. = 8,9 РМБ.
Вопросы криминального характера не имеют в Китае, в частности, в Далиане, той остроты, которой достигают в России. Это вовсе не значит, что там нет воров, взяточников, убийц, браконьеров. Тяжелых преступлений здесь немного, убийц и взяточников-вымогателей, как мне сказали, просто расстреливают. Судебный процесс, как правило, не растянут на многие часы-недели-месяцы, как в России. Как видно из трансляции телепроцесса, такое судебное разбирательство под руководством судьи, в присутствии прокурора и адвоката, занимает не более одного часа времени, а то и менее.
Все это изобилие — результат политики разумных, по-настоящему патриотичных лидеров за последнее десятилетие уходящего века. Свои реформы они проводят с начала 90-х годов, одновременно в одно и то же время, когда лидеры СССР начинали свою "перестройку", при попустительстве покорного народа "страна рабов, страна господ", сделали все, что способствовало бы катастрофе развала Великой страны и обнищанию трудового народа. Вот таковы результаты политики реформ у них и у нас.
Отличный подарок для ребенка - наши трехколесные велосипеды и коляски 14 . Спешите купить по низкой цене.
МАЛАЙЗИЯ ИЗБИРАЕТ СВОЙ ПУТЬ
Можно уверенно сказать, что Малайзия — одна из наиболее интересных, оригинальных и динамично развивающихся стран современного мира, представляющих по целому ряду причин особый интерес для россиян. Несколько лет тому назад Малайзия, как и другие государства Юго-Восточной Азии, неожиданно стала жертвой чудовищного финансового кризиса, произошедшего по вине международных "торговцев воздухом" — биржевых спекулянтов вроде всем известного Сороса. Как могло такое случиться со страной, которая уверенно и семимильными шагами шла вперед? С этими и другими вопросами я намеревался обратиться к Чрезвычайному и Полномочному послу Малайзии в РФ г-ну Датуку Яхья Баба.
— Ваше Превосходительство, основное население у вас, как известно, представлено двумя этническими группами: малайцами и китайцами. Простите, пожалуйста, мой невежественный вопрос: кого больше?
— Мы все, прежде всего, малайзийцы — граждане одной страны. Но понятно, что между нами имеются так называемые расовые или этнические различия. Малайцев, в основном являющихся мусульманами, — примерно, 60%, китайцев — 25%, и в религиозном отношении они делятся на буддистов и христиан. Затем идут выходцы из Индии — около 8% — мусульмане, христиане и другие.
— Каковы взаимоотношения между этническими группами, составляющими население Малайзии?
— Вполне нормальные и, надо отметить, что это одно из главных достижений нашей страны после обретения ею независимости свыше сорока лет назад. Малайцы в основном заняты в сельском хозяйстве. Большинство из них — фермеры или рыбаки. Китайцы предпочитают бизнес, торговлю. С первых дней нашей самостоятельности было поставлено, что расовое происхождение или религия не должны препятствовать занятию тех или иных постов, участию в политической или общественной жизни. Теперь можно видеть, как малайцы, китайцы, индийцы и другие работают вместе, успешно сотрудничая в самых разных сферах деятельности.
— Сегодня Малайзия, пожалуй, более индустриальная страна, чем сельскохозяйственная?
— Почти. Как и все остальные, мы начинали свое развитие с сельского хозяйства, но за последние десятилетия произошла заметная индустриализация. Мы, по общему мнению, весьма преуспели в деле компьютеризации и овладении современной техникой. Наше развитие шло рекордными темпами, но, к сожалению, мы оказались в числе тех несчастливцев, на которых сильно отразился финансовый кризис, разразившийся пару лет назад и прервавший привычное течение жизни.
— Что предпринималось для выхода из той незавидной ситуации, в которой очутилась Малайзия, очевидно, не по собственной вине?
— Наше правительство осуществило целый ряд мер, позволивших справиться с шоком, потрясшим экономику и, конечно, благодаря объединенным усилиям всего народа мы начали понемногу выкарабкиваться. Нам удалось найти новые, свои способы преодоления кризиса, которые нашли понимание и поддержку у малайзийцев. Впрочем, вряд ли мы изобрели что-то экстраординарное: для выхода из тяжелого положения требуются прежде всего упорный труд и сокращение расходов. В течение примерно года мы аккуратно следовали советам международных финансовых институтов, таких, например, как МВФ, подталкивавших нас к созданию так называемой финансовой демократии. Но положение ничуть не улучшилось. Тогда мы решили пойти по своему, малайзийскому, пути, основывающемуся не на абстрактных теориях и чужом опыте, а на наших особенностях. Экономические показатели самых последних месяцев наглядно показывают, что мы приняли правильное решение, хотя оно, может быть, не совсем устраивает тех, кто пытается, как говорится, подстричь весь мир под одну гребенку.
