Сергей Беляков - Другой России не будет
Легенду об осетинском происхождении Сталина придумали его грузинские недоброжелатели, а распространил личный враг Сталина Троцкий.
Прадед Иосифа, Заза Джугашвили, участвовал в антирусском восстании.
В юности Иосиф прочёл приключенческий роман А. Казбеги «Отцеубийца», где один из героев, грузинский патриот Коба, борется против русских поработителей. Этот персонаж так впечатлил молодого Иосифа, что он взял себе псевдоним Коба.
Тогда же, в юности, Иосиф Джугашвили писал стихи о любви к своей родине:
Цвети, о Грузия моя!Пусть мир царит в родном краю!А вы учёбою, друзья,Прославьте Родину свою.
И много лет спустя Сталин тихо, без пафосных деклараций и велеречивых тостов превратит Грузию в заповедник благополучия, в райский уголок Советского Союза.
Простых советских людей, которые в голодное послевоенное время посещали Грузию, удивляли сытость, богатство и невиданная экономическая свобода.
«Грузия даже из окна вагона, не говоря уже о более близком с ней знакомстве, поражала ухоженностью и достатком… на многие законы там смотрели сквозь пальцы… главврач больницы мог получать продукты на гораздо большее число больных, чем их было фактически, и за этот счёт откармливать свой скот… можно было иметь в частном пользовании грузовую машину, записанную на какой-нибудь колхоз. Для России, Украины и Белоруссии всё это было просто немыслимо… большинство грузин презирало нас, русских, ведь это их Сталин безраздельно правил нашей страной, а мы, русские, в упоении, отталкивая друг друга, лизали ему зад».
Грузия жила своею жизнью. Георгий Владимов вспоминал, как в 1944 году, когда сотни тысяч советских людей гибли на фронтах Великой Отечественной, грузинские газеты «рыдали некрологами и траурными объявлениями». Ведь произошло великое несчастье: умер сынишка местного партийного босса. Сводки с фронтов печатали лишь в подвалах газетных полос, потому что «не хватало места должным образом оплакать восьмилетнего мальчика Гула и представить в портретах его незабвенный облик».
Зато взялись за автономную Абхазию: упраздняли абхазские школы, вместо русских и абхазских учебников вводили грузинские, закрыли абхазские газеты и журналы, убрали все вывески на абхазском, переименовали 147 городов и сёл, включая и столицу: Сухум стал Сухуми. Даже абхазский ансамбль превратили в Государственный ансамбль грузинской песни и пляски. Между прочим, планировали и вовсе выселить всех абхазов из Абхазии.
Если же немногочисленные абхазские интеллектуалы пытались противиться этой политике, то их называли буржуазными националистами и сажали.
Обычно виновником грузинизации Абхазии называли Берию. Но неужели же Сталин, всезнающий и всеведающий Сталин, без чьего позволения на экраны не могла выйти новая кинокартина, не знал о национальной политике грузинских товарищей?
Победа сталинизма
А как же русские товарищи? Ещё в начале 30-х, когда русский националист Сталин уже сосредоточил всю власть в своих руках, Малая советская энциклопедия писала:
«Россия — бывшее название страны, на территории которой образовался Союз Советских Социалистических Республик».
В 20-е само понятие «русская история» объявили контрреволюционным.
В 30-е учёных сажали за русский национализм, который трактовался весьма расширительно.
По делу Российской национальной партии сажали и расстреливали учёных-славистов, ведь славянская филология для большевиков «была всегда наукой заведомо и насквозь пронизанной зоологическим национализмом».
Но всё это меркнет перед главным преступлением сталинизма — коллективизацией.
Коллективизация погубила русскую деревню. Кулаки, брошенные умирать в сибирской и уральской тайге, были самыми добросовестными, честными и домовитыми хозяевами.
Русское крестьянство оставалось, в сущности, последним русским сословием, сохранившимся с дореволюционных времён.
Крестьянство большевики всегда недолюбливали, боялись его. Ленин писал, будто единоличное крестьянское хозяйство «постоянно рождает капитализм». Ленин расправиться с крестьянством не успел.
Его верный ученик был куда настойчивее и удачливее.
Как жили бывшие кулаки в спецпосёлках ОГПУ — известно. Смертность там была выше рождаемости почти в девять раз! В 1933-м каждый седьмой там умирал, каждый пятый оттуда бежал.
А вскоре в самых богатых, хлебородных областях страны начался голод, который сейчас не без основания называют геноцидом. Но геноцид был не этнический, а классовый. Семь миллионов умерли от голода, организованного государством.
Матери ели своих детей, братья — сестёр. Голодные люди выкрадывали трупы прямо из гробов и поедали. Архивные документы по голоду сейчас доступны онлайн. Читайте, если хватит сил.
В эти же годы Советское государство вывозило хлеб за границу, из года в год росли хлебозаготовки. Подручные Сталина ликовали.
Кости миллионов русских, украинцев, казахов, поволжских немцев уже гнили в земле, а Лазарь Каганович писал Серго Орджоникидзе:
«То, что происходит, например, с хлебозаготовками, — это совершенно небывалая, ошеломляющая наша победа — победа сталинизма».
За великий русский народ!
Выслушаем и другую сторону. Любой русский националист представит вам нехитрую апологию вождя народов.
При Сталине русских перестали обзывать русаками и русопетами. В школах и вузах начали изучать труды и дни князя Владимира и царя Ивана. Советские кинорежиссёры по государственному заказу начали снимать патриотические фильмы о Суворове, Кутузове, Александре Невском, а затем о Глинке, Попове, Жуковском.
Советские писатели получали Сталинские премии за романы об Иване Грозном и Петре Великом.
Патриотизм уже в те времена начали стимулировать материально. Да ведь и сам патриотизм разрешили не только советский, но и, с определёнными ограничениями, русский.
При Сталине русский народ объявили «старшим братом» в семье социалистических наций, он почти официально стал «первым среди равных».
А самое главное, под его руководством народы СССР и, конечно, «первый среди равных», русский народ, одержали победу в новой Отечественной войне, далеко затмившей 1812 год.
Тогда товарищ Сталин поднял знаменитый тост: «За великий русский народ!»
Но Сталин ведь и за Гитлера пил, пил и копал ему могилу.
В годы «национального поворота» Сталину было под шестьдесят. В таких летах редко меняют убеждения. Тем более такие фанатичные, уверенные в собственной правоте, стальные люди, как Иосиф Виссарионович.
Поворот Сталина к русскому патриотизму объясняется просто. Русский солдат (вчерашний рабочий или колхозник) неохотно сражался за дело мировой революции. Редкие идеалисты пошли бы воевать, «чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать».
Сталин раньше других понял, какую гигантскую, почти неодолимую силу представляет русский национализм. Понял, что народ, оказавшись на грани выживания, начинает сражаться до последнего. И побеждает!
За такой народ можно и тост поднять. Можно назвать старшим братом.
Не верьте словам политика, посмотрите на его дела.
При Сталине русские жили хуже всех в СССР. Именно в его времена сложилась практика перераспределять доходы в пользу союзных республик, обходя Россию.
А.И. Рыков позволил себе покритиковать сталинскую политику в этом тонком «национально-экономическом» вопросе и заметил: «…совершенно недопустимо, что туркмены, узбеки, белорусы и все остальные живут за счёт русского мужика».
Рыкова обвинили в «издевательстве над национальной политикой партии» и «великодержавии».
Россия (РСФСР) оказалась единственной республикой, у которой не было ни своего ЦК, ни своей компартии, ни своей столицы.
Как только появилась идея всё это создать, её авторов — руководителей неофициальной Русской партии Кузнецова, Родионова, Вознесенского, Попкова — расстреляли по «Ленинградскому делу».
Почему же Сталин не перестал заигрывать с русскими и после войны, когда необходимость в них вроде бы отпала?
Да потому, что он, по свидетельству Милована Джиласа, высокопоставленного югославского коммуниста, собирался воевать вновь! И русская кровь была ему ой как нужна!
Поэтому он не расстрелял Жукова, поэтому советские режиссёры продолжали снимать патриотические фильмы, издательства выпускали патриотические книги. Поэтому в пантеоне героев рядом с Чапаевым и Будённым стояли Александр Невский и Дмитрий Донской. Поэтому пропаганда тешила национальное самолюбие русских, называя их «старшими братьями» узбеков и грузин.
А что стало бы с русскими после победы коммунизма в Европе? Можно представить, стоит только вспомнить отношение Сталина к Русской православной церкви.
