Эксперт Эксперт - Эксперт № 35 (2014)
В лаборатории ПОНКЦ программа «Онкофайндер» выдает персональный «рецепт»
Предоставлено компанией ПОНКЦ
Именно в этом центре Алекс познакомился с Антоном Буздиным. И вложил оставшиеся средства в его проект. «Я понял, что передо мной — золото, — рассказывает Алекс. — У Антона была прекрасная идея и наработки, Николай вообще смог сделать то, что никому в мире не удавалось: нашел тонкую грань между слишком сложными и простыми методами для обработки массивов информации. Потом мы провели несколько встреч и подумали, что лучший способ, как эту науку привести в клинику: через персонализированную медицину. Нужно разработать программную медицинскую платформу, которая сможет исследовать конкретную опухоль и дать рекомендации доктору. И чем быстрее мы сделаем готовый клинический продукт, тем быстрее будем продвигаться дальше».
«И Антон вам сразу поверил? — спрашиваю Алекса. — Мало ли кто захочет присоседиться к перспективной разработке, к тому же не дав продать ее известной компании». Алекс на вопрос не обиделся: «Ну у меня уже была тут неплохая репутация. И не только тут. К тому же Антон видел, что я просто-таки загорелся этой работой и готов влиться в команду».
«А Алекс в компании кто — бизнес-ангел?» — спрашиваю уже у Антона. «Может, и ангел, — задумчиво ответил Антон. — Но не только. Он же еще и ученый, он же еще и программист. Плюс организатор. Так что он — ученый, менеджер и ангел».
Прогрессивный инвестор, меценат
Антон, Николай и Алекс создали компанию Первый онкологический научно-консультационный центр (ПОНКЦ). Кстати, получили статус резидента Сколкова. Инвестиции Алекса пошли на то, чтобы наработать побольше материала. Работая в режиме клинических исследований с тремя онкологическими центрами, компания оказывает услуги и частным пациентам. Но, как в классике жанра инновационной компании, наступает момент, когда нужно переходить к следующему этапу развития, от пилотного продукта к коммерческому.
Примерно год назад в команде появилась еще одна важная персона — венчурный инвестор Дмитрий Каминский . Сначала Дмитрий познакомился с Алексом. И в первый раз тот показался Каминскому чересчур сложным. Столько всего знает, так и фонтанирует малознакомыми терминами и прочей информацией. Нельзя сказать, что Дмитрий совсем уж ничего не понимал в биотехнологиях. Можно сказать, он к ним подбирался. Вообще-то у него компьютерное образование и был он айтишником, потом занимался аналитикой в банковской сфере. Но Дмитрий тоже из тех активных молодых людей, кому многое интересно. А увлекли его поначалу футурологи и поклонники искусственного интеллекта. Но, как выяснилось чуть позже, все-таки больше его влекли науки о жизни. Он стал развивать свой кругозор в этом направлении. А кто начинает развиваться в этом направлении, вовлекается в совершенно невероятный по сложности, изысканности и одновременно простоте мир устройства всего живого. При этом Дмитрий поначалу считал, что великими вещами вроде онкологических исследований занимаются только крупные богатые корпорации. А оказалось, что исследователи великого есть буквально под боком, в своем отечестве, и ни в каких мегакорпорациях они не работают. После первого знакомства с Алексом Дмитрий решил подковаться получше. «Я собрал команду из студентов, аспирантов МФТИ и МГУ, занимающихся биоинформатикой и программированием, — рассказывает Каминский. — Попросил промониторить тенденции, ученых, рынок в области биотеха. Они мне стали делать регулярные отчеты. Мне нужно было быстро подучиться, чтобы понять идею ребят — Антона, Николая и Алекса. Я догадывался только, что это что-то интересное и необычное и в то же время перспективное». Постепенно Дмитрий стал говорить с членами команды на одном языке. Он готовился влиться в коллектив.
Антон Буздин, Дмитрий Каминский и Алекс Жаворонков — команда против рака
Фото: Олег Сердечников
«Я был инвестором в традиционной сфере, работая со стабильными активами — бумагами, недвижимостью и прочим, — говорит Дмитрий. — Но я осознавал, что самое интересное сейчас — это бум биотеха. К тому же это просто по-человечески интересные и высокие материи». В начале года Дмитрий создал венчурный инвестиционный фонд Deep Knowledge Ventures с пропиской в Гонконге. «Я подумал, что это очень благоприятное место. Там огромная концентрация ученых и экстремально богатых людей, которые склонны не только к традиционным, но и к прогрессивным инвестициям. Там сильное законодательство и мощные финансовые институты», — объясняет Каминский. Создав фонд, Дмитрий стал сотрудничать с английским аналитическим агентством Aging Analytics Agency, которое мониторит все компании, от больших до крошечных стартапов, занимающиеся проблемами старения и долгожительства. Это агентство в свое время создало робота, который «парсит» интернет, выгребая из него все, что касается интересующей темы. Робота зовут Вайтл (VITAL — Validating Investment Tool for Advancing Life Sciences). Он со своими алгоритмами разбирает и раскладывает всю информацию по полкам. Фонд Дмитрия получил одного Вайтла для обкатки в тестовом режиме. Выигрывают все — фонд получает важную информацию, в то же время обучая робота своими повседневными запросами, которые потом будут учитывать разработчики робота. «Они рассчитывают, что после нашего апгрейда они смогут создать версию Вайтл 2.0, который будет мониторить вообще всю биомедицину», — говорит Дмитрий. Энциклопедичный и всевидящий Вайтл, разыскивающий даже малюсенькие стартапы, помог Каминскому сделать инвестиции в несколько перспективных компаний и стартапов, в том числе в гонконгскую Pathway Pharmaceuticals, которая занимается персонализированной медициной в области онкологии. А затем Pathway инвестировала в ПОНКЦ Буздина. Теперь Антон — один из директоров Pathway, курирует свой проект. Попутно Каминский как меценат помог созданию в Москве Центра биогеронтологии и регенеративной медицины, который возглавляет молодой перспективный ученый Андрей Гаража . Центр активно сотрудничает с лабораториями в МФТИ и Детском онкологическом центре, развивая новые методики лечения онкологических заболеваний и борьбы со старением. Еще Дмитрий содействовал созданию Фонда поддержки перспективных биотехнологий, куда войдет много ученых и прогрессивных предпринимателей. «Я изо всех сил буду стараться склонять инвесторов к прогрессу, — говорит Дмитрий. — Общество должно оценивать их не по количеству дворцов, яхт и футбольных клубов, а по той пользе, которую они приносят науке, в частности медицине и, соответственно, людям».
Планируется, что до конца 2015 года фонд Deep Knowledge Ventures, в который Дмитрий Каминский пригласил нескольких влиятельных партнеров из Китая и России, инвестирует в проекты, связанные с увеличением продуктивного долголетия и борьбой с возраст-зависимыми заболеваниями, более 100 млн долларов. Пока фонду удалось привлечь порядка 30 млн. Часть денег идет на покупку акций крупных компаний, часть — на стартапы, часть — в Pathway. Той суммы, которую Каминский вкладывает в проект ПОНКЦ, по его мнению, достаточно для того, чтобы компания динамично развивалась: достойно поддерживала ученых, нарабатывала исследовательскую информацию, регистрировала патенты, публиковалась в известных научных изданиях. «С большой вероятностью эта компания может за полтора-два года достичь такой капитализации, которую увидят крупные стратегические инвесторы, — говорит Дмитрий. — А они видят начиная примерно со 100 миллионов долларов. Второй путь — выход на IPO».
И еще один козырь
Спрашиваю у Антона Буздина: а что, собственно, продавать будете — компанию или флешку с программой? «У нас есть программный продукт и небольшой исследовательский центр, который на основе программы выдает индивидуальные решения. Мы саму программу пока продавать не планируем, будем продавать лицензию на пользование. Сама программа будет в нашем центре — в удаленном доступе». Чтобы любая клиника мира могла получить такую лицензию, нужно одобрение продукта соответствующими органами, например FDA. Но для этого, наверное, понадобится уже стратегический инвестор. Пока компания движется постепенно. Исследование касается рака почки, и сертифицироваться продукт будет по этой нозологии сначала в России. Сейчас врачи сотрудничают с ПОНКЦ в режиме клинических исследований. Естественно, они не могут делать только те назначения, которые им предлагает программа, поскольку для определенного вида рака препараты прописаны в утвержденном протоколе. Но врачи соотносят свои назначения с программными и делают свои комментарии. Впрочем, в экстремальном случае они могут прописать лекарство, не указанное в протоколе, и согласиться с программой. Антон рассказывает один случай. Больной прошел все возможные виды терапии, указанные в протоколе. Ничего не помогло. Прогноз понятен без слов. И в этом случае врач может предложить любые меры, с которыми согласятся пациент или его родные. Программа, исследовав профиль опухоли этого больного, предложила таргетный препарат, который вообще никогда не использовался по этому назначению. Врач решил его назначить. Больному стало значительно лучше. «Прошло еще совсем немного времени, чтобы строить оптимистические прогнозы, но это явное улучшение было очевидно для всех», — продолжает Антон.
