Автор неизвестен - Проект Россия. Третье тысячелетие. Книга третья
Уверяем вас, процесс пойдет. Достаточно одному фильму выйти, где главный герой будет изменен подобным образом, и масса устремится подражать. Заметим: массу вообще никто спрашивать не собирается, она будет делать то, на что ее запрограммируют. Здесь как с женщинами: никто не спрашивает, что они будут носить. Что объявят модным, то и будут носить. С равным успехом их можно как раздеть, так и одеть.
Сегодня люди себе ребра удаляют, череп дробят, губы накачивают и еще делают много такого, о чем большинство населения не подозревает. Сейчас зарождается пластическая хирургия нового поколения, ориентированная на удовлетворение запросов свободной личности. Процесс будет развиваться за счет стремления к индивидуальности (внешний вид — самый легкий путь).
Математически зафиксировать границы человеческого тела невозможно, как и границы морали. Если человек родился уродом, а врачи исправили физический недостаток, нельзя понимать это нарушением воли Бога. Равно как с трансплантацией органов или зубными коронками. Концептуально это киборг, но мы понимаем: все в рамках человеческого. Но сами рамки не имеют четкой конфигурации, и потому гарантированно будут распространяться в обществе, отрицающем высшие авторитеты.
Электроника
Следующий шаг: человека в прямом смысле прирастят к машине. Сращивание будет не образное, как в эпоху потребительского общества, где рабочий был привязан (или даже прикован) к станку, — из машины и человека в прямом смысле сделают одно существо.
Представьте человека на инвалидной коляске, все пять чувств которого подключены к процессору. Компьютер генерирует импульсы, имитирующие те, что мы принимаем из внешнего мира. Разница в том, что человек сам заказывает, какой мир он хотел бы видеть вокруг себя. Компьютер выполняет заказ, подавая соответствующие импульсы на осязание, зрение, слух, вкус и обоняние. Импульсы получает мозг и создает желаемую картинку. В перспективе человек сможет жить полноценной жизнью, более яркой, чем реальность.
Виртуальный мир стремительно совершенствуется. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: ЭТО будет развиваться. Форма тела или смена пола — нонсенс, о котором, мы уверены, многие попросту не думали. Большинство несет в себе остатки религиозного общества, пока еще сопротивляясь логике материализма.
Чтобы понять, чем все закончится, вспомните: людей разделяет форма носа или цвет волос. С одной стороны, можно до хрипоты доказывать, мол, «принадлежность к нации определяется не цветом ж... а состоянием души » (из к/ф «Внук Гагарина»). Но с другой стороны, природа общества так устроена, что человек не имеет иных ориентиров определить своего (носителя тех же правил, что и он), кроме как по внешнему виду.
Изменения уже идут в рамках сегодня допустимого. По тем же принципам развивалась индустрия моды. Нельзя было сразу укоротить юбку до мини. Ее сначала подняли до лодыжек, потом до колен, потом чуть выше колен, потом еще выше, потом чуть ниже детородных органов. Затем дырки стали делать в интересных местах. Процесс и сегодня идет, никто не думает останавливаться на достигнутом.
Каждое изменение шло в рамках приемлемости. Всегда находились «революционные матросы». Они эпатировали общество, совершая прокол за рамки приемлемого. Кто уходил слишком далеко, того относили к психически больным и не воспринимали их инициативы. Но если новшества были в границах приемлемого, общество фыркало, но активно косилось в сторону запретного развлечения.
На очереди мораль. Материализм логично приходит к пересмотру прошлых норм добра и зла. Счастье это когда приятно. Остальное не имеет значения. Вы говорите, такое недопустимо? Но это же вы говорите. И чем ваш голос весомее моего? Эту страшную правду безбожного общества нечем опровергнуть.
Общество, приведенное в новое состояние, породит новую систему, развитие которой приведет к еще большему процессу атомизации. Если люди по поводу разного цвета волос конфликтуют, по поводу глобальных отличий тем более вступят в конфликт. Сложно предположить, во что это выльется. Одно можно сказать точно — человек в новой системе будет исчезать.
На эту тему европейские интеллектуалы думают уже не одно десятилетие. Некоторые, увидев адские глубины последовательного развития логики материализма, опешили и по сию пору пребывают в прострации. Мэтры философии осознают глубину пропасти, в которую звали общество, и каются. Французский философ современности Мишель Фуко пишет работу «Герменевтика субъекта», где зовет не в постмодернизм, а к традиционным ценностям. Аналогичные настроения накрывают многих мыслителей.
Исход интеллектуалов из материализма обозначился в конце второго — начале третьего тысячелетия. Пока еще не произошло полного осмысления куда бежать, но ясно одно — бежать надо. В обществе растет количество людей, понимающих: они «приплыли» совсем не туда, куда думали. Кто осознает всю полноту опасности, делают попытку развернуться назад. Кто понимает наполовину, те суетятся. Кто вовсе не понимает, продолжают идти в прежнем направлении, повторяя речевки прошлой эпохи.
Впитав с молоком матери безбожное мировоззрение, люди оказались в сложной ситуации. Они видели движение в ад, но не видели, как можно остановиться. Логика подталкивает их к единственному выходу — к Богу. Но Бог современными людьми отрицается рефлекторно.
Опасность черной стеной надвигается на человечество. Действительность превзойдет самые смелые прогнозы. Для человека, не знающего Бога, выхода нет. Для верующего человека выход есть, потому что Бог сказал: «верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит» (Ин. 14, 12).
Глава 16
Степень опасности
Нарисованный выше мир современный человек оценит негативно, но это будет относительная оценка. Для нас такое непривычно, как для жителя XV века был непривычен вальс (фактически мужчины и женщины прилюдно обнимались). Но если мы хотим оценить мир в целом, а не относительно нашей эпохи, ее привычек и вкусов, нужно признать: ужасы нового мира ужасны для нас. Для наших потомков это будет так же естественно, как для ацтеков — воевать не с целью передела территории, а ради захвата пленных для принесения их в жертву.
Разные существа живут по разным законам. Если волк питается зайцами, это не говорит о том, что он плохой. И если заяц питается травой, это не значит, что он хороший. Это по-разному устроенные живые организмы. Через свой способ жизни, в том числе и через жертвы, они являются жизнеспособными. Аналогично и с социальными организмами, суть небиологическими формами жизни. Система майя, равно как персидская или либеральная, являются живыми. Естественно, системы ценностей разных организмов тоже разные. Судить о чужой системе мерками своей некорректно.
Европейцы могут называть цивилизацию ацтеков кровожадной за то, что те каждый год совершали многотысячные человеческие жертвоприношения. Себя европейцы считают человеколюбивыми (гуманистами), хотя их система каждый год убивает несколько миллионов человек (аборты). Вся разница в возрасте убиваемых и в способности защищаться. Ацтеки убивали взрослых, имевших возможность для спасения. Человек мог избежать плена, и даже будучи плененным, имел шанс убежать. Гуманисты оправдывают мучительную смерть неродившихся младенцев, у которых нет ни единого шанса избежать приговора.
Гуманисты прикрываются законом, постановившим не считать этих младенцев за людей. У ацтеков тоже был закон, согласно которому пленных не считали за людей. На каком основании гуманный закон считается правильным, а закон ацтеков неправильным? Мы не видим иных оснований, кроме одного — гуманисты оказались сильнее ацтеков. Будь соотношение сил обратным, восприятие правильности законов было бы другим.
Тот факт, что одна система с позиции другой оценивается крайне негативно, ничего не меняет. Как бы ацтекам гуманизм ни казался плох, для самих гуманистов это ничего не значит. Члену системы сама система не может казаться плохой. Он будет ругать частности, но не выступит против фундаментальных установок — мировоззрения своего общества.
Например, член потребительского общества способен призывать к борьбе с пороками и стремиться сделать жизнь лучше, по умолчанию предполагая: все это должно произойти в рамках материализма. Если даже ему доказать, что пороки, против которых он протестует, следствие материалистического мировоззрения, и допустим, он поймет, все равно предпочтет жить с этими пороками, а не отказаться от них.
Что из того, что землю заселят люди запредельного вида и со странной шкалой ценностей? Возникнет новый тип общества. Люди-кошки будут ловить и мучить людей-мышей для своего удовольствия. Не надо всплескивать руками: по большому счету это ничем не отличается от сегодняшнего убийства младенцев, совершаемого женщинами ради своего благополучия. (Если мужчина понуждает женщину к аборту, он как минимум соучастник убийства, как максимум организатор).
