Александр Гогун - Между Гитлером и Сталиным. Украинские повстанцы

Косметическая либерализация происходила по причине военно-политического положения в мире — Германия проигрывала войну, и ОУНовцы поняли, что надо делать ставку на демократические режимы США и Британии.

Для демонстрации «интернационализма» и в пропагандистских целях ОУН(б) на контролируемой УПА территории 21–22 ноября 1943 г. провела Первую конференцию угнетенных (или порабощенных) народов Восточной Европы и Азии. В работе собрания приняли участие 39 делегатов — представители 13 национальных меньшинств СССР. Конференция приняла свободолюбивые декларации, растиражированные пропагандистской машиной ОУН И УПА. Благодаря этому шагу увеличилась эффективность пропагандистского воздействия на солдат коллаборационистских «восточных батальонов». Но делегатов на эту конференцию народы не делегировали, из всех угнетенных народов только украинский был представлен политическими деятелями, мало-мальски известными в узких кругах. Представители же, скажем, грузин или узбеков вообще никому известны не были — ни на их родине, ни, тем более, в Украине. Поэтому решения этого конгресса никогда не были никем признаны.

11-15 июня 1944 г. под контролем ОУН(б) в карпатских лесах прошел учредительный съезд Украинского главного освободительного совета (УГОС; украинская аббревиатура — УГВР). В него входили не только бандеровцы, но и представители других партий, беспартийной украинской общественности. Хотя мельниковцы, монархисты и сторонники правительства УНР в изгнании его не признали. УГОС позиционировал себя как официальное представительство оккупированной вражескими войсками Украины: нечто среднее между правительством и предпарламентом. Однако никаким государством и эта структура признана также не была.

В постановлениях УГОС выражалось стремление к созданию суверенного украинского государства с элементами социализма и полным перечнем демократических свобод, ликвидация СССР и создание на его территории ряда независимых демократических государств. Основным лозунгом УГОС был уже озвученный Третьим съездом ОУН(б) клич «Свобода — народам, свобода — человеку!». Главными врагами опять же признавались коммунистический и национал-социалистический империализм[126]. УГОС являлся как бы официальной политической надстройкой УПА, хотя реально политическое руководство украинских повстанцев было в руках ОУН(б).

После занятия региона советскими войсками часть УГОС ушла за границу, образовав Заграничное представительство УГОС (ЗП УГОС).

Что же касается мельниковцев, то приход Красной армии сделал их работу в Украине невозможной. При приближении советских войск большая часть руководства ОУН(м), из находившихся в Украине и не арестованных к тому времени СД и Гестапо активистов, направилась в эмиграцию. Андрея Мельника выпустили из Заксенхаузена в октябре 1944 г., и полковник, снова возглавив мельниковский Провод украинских националистов (в эмиграции), продолжил курс на коллаборационизм. Немногие соратники Мельника, оставшиеся на родине и влачившие в подполье жалкое существование, к осени 1944 г. окончательно влились в бандеровскую УПА.

Заканчивая раздел об истории ОУН(б) в период второй мировой войны, отметим: эта партия, сама себя считавшая надпартийной структурой, сделала для развития украинского повстанческого движения значительно больше, чем мельниковцы и Тарас Бульба-Боровец вместе взятые.

Мельниковские повстанческие отряды насчитывали в общей сложности не более тысячи человек. Не более трёх тысяч было повстанцев-бульбовцев. Последние действовали только на небольшой территории украинского Полесья, а мельниковцы — и на Волыни, и в Галиции, но контролируемые ими кусочки территории были точками на карте Западной Украины, где бушевала организованная бандеровцами национально-освободительная борьба. Мельниковцы, да и бульбовцы, почти не действовали против немцев. И документы советской власти в 1944 году почти не фиксировали акций ОУН(м) и бульбовцев. Бандеровская же УПА, сквозь ряды которой прошло около ста тысяч человек, отметилась и на антинемецком, и, весьма масштабно, антисоветском фронте.

Именно бандеровцы не побоялись в одиночку бросить вызов двум сильнейшим тоталитарным империям своего времени.

1.5. ОУН после войны в эмиграции. Возвращение на родину

«Если не возьмемся теперь же за выправление положения на Украине,

Украину можем потерять. Имейте в виду, что Пилсудский не дремлет…

Имейте также ввиду, что в Украинской компартии (500 тысяч членов, хе-хе) обретается не мало (да, не мало!) гнилых элементов, сознательных и бессознательных петлюровцев, наконец — прямых агентов Пилсудского. Как только дела станут хуже, эти элементы не замедлят открыть фронт внутри (и вне) партии, против партии. Самое плохое это то, что украинская верхушка не видит этих опасностей…

Нужно…поставить себе целью превратить Украину в кратчайший срок в настоящую крепость СССР, в действительно образцовую республику.

Денег на это не жалеть».

Из письма Сталина Кагановичу, 11 августа 1932 г.[127]

История ОУН(б) не окончилась разгромом УПА, поскольку в Западной Европе, особенно — Северной Америке и Австралии, но также в Южной Америке существует многочисленная и теперь уже зажиточная украинская диаспора. Эти эмигранты родом преимущественно из Галиции или потомки галичан.

Выпущенный в октябре 1944 г. на свободу Степан Бандера снова возглавил Организацию, хотя непосредственно в деятельность ОУН(б) в Западной Украине не вмешивался. Перебраться в Западную Украину он отказался. Да и проку, наверное, от него там было бы уже немного. УПА руководил на тот момент деятельный, активный, авторитетный и авторитарный лидер Роман Шухевич, у которого за плечами был опыт проведения терактов, нахождения в заключении, участия в боевых действиях, преимущественно на командных должностях, и подпольной работы. А Бандера был политическим лидером, знаменем национальной революции. Любопытно, что его фамилия в итальянском, испанском, португальском и польском языках означает «знамя». Целесообразнее было бы, чтобы это знамя гордо реяло в свободном мире, а не вяло трепыхалось в полесских лесах или было захвачено врагом — коммунистами.

Для того, чтобы как-то оформить существование двух организаций: одной в Украине, другой в эмиграции — Бандера возглавил созданные в 1946 г. Заграничные части ОУН (34 ОУН).

Оперативное руководство ОУН и УПА осуществлял Роман Шухевич, глава Бюро провода ОУН на украинских землях.

Сразу же после 1946 г. в 34 ОУН начался конфликт по программному и организационному вопросам. Бандера критически оценил решения Третьего чрезвычайного сбора ОУН, проходившего в свое время в его отсутствие, как не оправданный мировоззренческий и политический поворот влево, едва ли не к большевизму.

В свою очередь, члены ОУН(б), непосредственно занимавшиеся борьбой с коммунистами, поляками и нацистами в то время, как Бандера сотоварищи «отсиживался» в концлагере, обвинили лидеров в непринятии программных изменений, санкционированных общим съездом. «Либерализованые» оуновцы открыто заявили, что их лидер сохранил довоенный мировоззренческий и идеологический догматизм, отбрасывает попытки демократизации и рассматривает УПА как инструмент 34 ОУН[128]. Ведь формально УПА руководил Украинский главный освободительный совет — УГОС, имевший заграничное представительство (ЗП УГОС). Спор принял открытую форму на конференции 34 ОУН в немецком городке Миттенвальде в августе 1948 г. Бандера и его сторонники сумели добиться большинства и исключили из ОУН глав оппозиции и часть ее сторонников: Ивана Гри-ньоха, Николая Лебедя, Льва Ребета, Владимира Стахова и многих других.

На рубеже 1953–1954 гг. в 34 ОУН, произошел новый конфликт на почве программных и организационных расхождений. В феврале 1954 г. раскол закрепился организационно. Бандера, сумевший и в этот раз получить большинство в ОУН(б), продолжал возглавлять 34 ОУН, но часть его сторонников откочевала к «ренегатам» — Льву Ребету сотоварищи, которые создали новую партию. Сперва она носила то же название, что и бандеров-ская ОУН — 34 ОУН, а в конце 1956 г. получила наименование «ОУН за границей» — ОУНз.

То есть с 1954 г. ОУНз (т. н. «двийкари») соседствовала с 34 ОУН (бандеровцы). Важно отметить, что одной из причин раскола были разные источники софинансирования партии. Одна ветвь сделала ставку на сотрудничество с ЦРУ (умеренные, т. е. двийкари), другая (бандеровцы) — с британскими спецслужбами.

Первой главой ОУНз был Лев Ребет, а после его убийства агентом КГБ Богданом Сташинским в 1957 г. — Р. Ильницкий.

Главой 34 ОУН был Степан Бандера, а после его убийства в 1959 г. тем же Богданом Сташинским — С. Ленкавский, с 1968 г. — Ярослав Стецько, избранный на прошедшем в том же году 4етвертом великом сборе ОУН(б) главой организации.