Александр Зиновьев - Иди на Голгофу. Гомо советикус. Распутье. Русская трагедия
Сравниваю нынешних студентов и студентов тех лет, когда студентами были мы с женой и наши дети. Есть, конечно, кое-что общее, связанное с молодостью и условиями учебы. Но это общее поверхностное, перемены же глубинные, качественные. Мы и нынешние студенты принадлежим к разным мирам.
Я считаю мои студенческие годы лучшими в моей жизни. Так же думают мои сверстники. Так же думают мои дети и их сверстники. Нынешним студентам незнакомо то, что делало студенческие годы лучшими для нас. Это «что» было, как я теперь вижу, одним из высших достижений советского образа жизни. Это достижение было очень рафинированным и хрупким феноменом. Его надо было беречь как зеницу ока. Но его не берегли, как и многое другое. И оно поразительно быстро разрушилось, как будто испарилось незаметно, без всякой реакции со стороны масс населения. На его исчезновение просто не обратили внимания. Головы взрослых и молодежи настолько заморочили западными псевдоценностями, можно сказать, яркой бижутерией ценностей, выплюнутых в нас с Запада, что мы просто выкинули свои бесценные подлинные драгоценности.
Что имели мы? Предельный демократизм во взаимных общениях. Были, конечно, случаи, когда высокое социальное происхождение и связи (блат) играли роль. Но это было сравнительно редкое исключение. И оно вступало в силу после учебы и вне ее, но не в самой студенческой среде. У нас были коллективы с коллективистскими критериями оценки личностей, как правило, справедливыми. Мы оценивали друг друга не по тому, каково социальное положение и социальное будущее у нас, а по интеллектуальным, творческим, моральным и человечески-бытовым качествам.
Мы совместно проводили время. Регулярно встречались на вечеринках. Ходили в туристические походы. Участвовали в спортивных мероприятиях. Участвовали в самодеятельности. Ездили по деревням с лекциями и концертами. Конечно, были собрания. Была общественная работа. Была идеологическая обработка. Но все это было не таким уж обременительным. И во всем этом было много хорошего. Главное, мы были уверены в будущем. Мы были уверены в том, что наши способности и труд, наши высокие моральные принципы и качества будут вознаграждены в общем и целом по справедливости.
Но ведь было же и плохое? Было. То плохое, что было в нашей среде, теперь кажется пустяками. И даже вызывает теперь ностальгические чувства.
Но ведь появлялись же критические книги, статьи, фильмы! И они воспринимались как святая правда. В чем дело? Реальный коммунизм не был (и не мог быть) точной копией коммунизма идеологического. И в нем происходило социальное расслоение населения. Усиливалось социальное и материальное неравенство. Укреплялись привилегированные слои. Все более широкое распространение получали карьеризм, коррупция, шкурничество, обман… Разъедалось то, что считалось добродетелями коммунизма. Сочинения писателей и критиков режима были реакцией на эти негативные явления эволюции советского общества, протестом против них. Они выражали предчувствие надвигавшегося краха лучших достижений советской истории. Но тогда этого не понимал никто. Мы не видели угрозы с Запада и со стороны внутренних врагов, с каждым годом набиравших силу.
Но обратимся к нынешней студенческой молодежи. Что бросается в глаза при наблюдении ее? Почти полное и даже полное отсутствие того, что делало наши студенческие годы счастливыми, несмотря на то что мы плохо ели, плохо одевались, имели плохое жилье. Круг знакомых моего ученика является характерным с точки зрения положения с привилегированной частью молодежи. Они знают сорта вин, коньяков, виски. Курят дорогие сигареты. Похоже, знакомы с наркотиками. Бывалые в сексе, разговаривают о деньгах, мировых курортах, великосветских событиях. Одеты и ведут себя по образцам голливудских фильмов.
Имеют автомашины иностранных марок. Играют в важных персон. С презрением относятся ко всему советскому и даже к русскому. Но за всеми их претензиями и позами ощущается искусственность и пустота. Личные достоинства не проявляются в их групповой структуре. Никаких личных авторитетов. Они лишь формально студенты. А по сути они имитаторы богатых взрослых.
Обычные студенты (вроде тех, какие были в моем институте) выглядят иначе. Большинство не имеет тех благ, какими обладают дети богатых «новых русских». Но и они уже заражены духом постсоветской социальной системы. Они испуганны, растерянны. У них нет тех идеалов и стимулов, какими жили мы. Ими уже владеет система ценностей постсоветской России; есть, конечно, исключения. Возникают небольшие группки, настроенные враждебно к новому образу жизни. Но мне установить с ними близкие отношения не удалось. Несколько таких студентов посещает мой семинар. Но ясного представления о них у меня нет.
Новая социальная структура населения отражается в студенчестве. Сокращается число высших учебных заведений. Сокращается число студентов. Приватизируются институты и университеты. Выделяются привилегированные учебные заведения. Вводится платное обучение, ликвидированы гарантии работы по профессии по окончании учебы. Многие молодые люди обучаются в западных странах, что стоит больших денег. Одним словом, высшее образование становится привилегией богатых. Устанавливается вертикальная структура образования, соответствующая социальной вертикали населения.
Раздаются голоса, предупреждающие, что способные молодые люди из низов лишаются возможности получать высшее образование и поддерживать высокий уровень отечественной науки и техники. Их оппоненты возражают на это, что беды тут особой нет, так как благодаря происходящей глобализации человечества для России вообще не требуется большое число талантов и гениев, какое требовалось в советский период, когда Советский Союз отделялся от Запада «железным занавесом». Теперь уровень образованности российского населения вследствие проклятого коммунистического прошлого стал избыточным и непрактичным. Реализуется то, к чему призывал духовный вождь антикоммунистического переворота Солженицын: долой «образованщину», для русских достаточно и начальной (церковноприходской) школы.
А ведь именно «образованщина» была основой исторического триумфа Советской России.
Нисходящая ветвь эволюции
Широко распространено мнение, будто в России наступило состояние своего рода подъема. Многие активные и видные представители политических, деловых, культурных и идеологических кругов ведут себя так, будто на самом деле наступает эпоха всестороннего подъема, оживления, оптимизма и надежд, будто эпоха депрессии, уныния, пессимизма и безнадежности отступает в прошлое. Трудно сказать, в каких пропорциях тут перемешаны желаемое и действительное, театральное и реальное, недомыслие и намеренный обман. Но даже на уровне просто здравого смысла должно быть очевидно, что подъем в каком-то одном аспекте многостороннего процесса не означает подъема в процессе в целом. Если принять во внимание все важнейшие аспекты жизни страны и если фиксировать изменения в достаточно большой период времени (за последние пятнадцать лет), а не за последний год-два, то не останется никаких сомнений относительно того, что тенденция к упадку является устойчивой и долговременной. Для такого утверждения имеются достаточно серьезные основания. Назову некоторые из них. Упадок идет по многим линиям. Если каждую линию взять по отдельности, то кажется, что упадок по ней можно остановить и сделать так, чтобы начался подъем. Такое можно сделать по нескольким линиям. Но когда одновременно упадок идет по десяткам и даже по сотням линий, то в стране просто не найдется сил не то чтобы охватить их все, а даже для того, чтобы как-то замедлить и ослабить суммарный упадок. Далее, в современных условиях на планете для эволюционного подъема требуется все больше материальных и интеллектуальных средств и усилий. Но именно в этом отношении в России идет процесс противоположный. Имеющиеся потенции и богатства либо остаются неиспользуемыми, либо используются именно как факторы упадка. Например, Россия является самой богатой обладательницей природных богатств. А как они используются?! Россия все более превращается в сырьевую базу для Запада. А как используются интеллектуальные и творческие ресурсы России?! Я не знаю другого большого народа в мире, который так холуйствовал бы перед всем западным и был бы так враждебен к своим гениям, которые могли бы стать национальной гордостью и точками роста именно социального прогресса. И даже вспышка русского национализма в последнее десятилетие имеет результатом ориентацию России не в будущее, а в прошлое.
Но мало сказать, что в России имеет место упадок. Тут имеет место нечто более серьезное, а именно нисходящая ветвь социальной эволюции. А в этом случае имеет силу социальный закон, который я называю законом зеркальности. Суть его, коротко говоря, состоит в следующем. Когда говорят об отражении явлений реальности в сознании, то обычно прибегают к сравнению с отражением предметов в зеркале. При этом игнорируют то, что отражение предметов в зеркале, будучи похоже на отражаемое, является вместе с тем искаженным, зеркально «перевернутым». На нисходящей ветви эволюции действуют те же общие социальные законы, что и на восходящей ветви, но действуют именно как зеркальное отражение их действия на восходящей ветви, то есть одновременно похоже, но и наоборот. Российские властители и реформаторы стремятся действовать так, как положено действовать для успеха, но их усилия, которые могли бы принести успех, в восходящей ветви эволюции, теперь, в ситуации эволюционного упадка, дают результаты противоположные. Получается на деле лишь имитация подъема, успеха. Например, действия, которые по замыслу должны были бы привести к подъему экономики, создают видимость подъема, а по сути ведут к упадку и разрушению страны. Действия по укреплению власти ведут к ее ослаблению в качестве органа целостности и сохранности страны как единого целого. На деле получается, что чем больше успехов на поверхности эволюционного потока, тем дальше страна от реального возрождения и ближе к исторической гибели. Такой эффект неизбежен, поскольку для страны было выбрано губительное направление социальной эволюции, а именно ее направили по нисходящей ветви эволюционного процесса.
