Итоги Итоги - Итоги № 7 (2012)
Театр без лифта
Карьера Иксанова со стороны выглядит ровной и гладкой, словно ледовая дорожка. Наш герой появился на свет 18 февраля 1952 года в Ленинграде. В отрочестве ходил с классом в культпоходы на спектакли, как всякий принудительно окультуриваемый школьник слегка безобразничал, но сам не заметил, как проникся театром. Нет, сначала мальчик из правильной советской семьи стал мастером спорта по фехтованию и поступил в Военмех и только потом очутился в легендарном Ленинградском государственном институте театра, музыки и кинематографии на отделении экономики и организации театрального дела. Затем был Большой драматический театр. Работал администратором, главным администратором, заместителем директора, директором. Не пропуская ступенек. Лифта в тех крепких домах старой постройки не было. Женился, завел детей.
Когда перестройка дошла до Мельпомены, Иксанов отправился на стажировку в Штаты — в Милуокский репертуарный театр и в Йельский университет. Потом во Франции и Швейцарии он насмотрелся на неведомый порядок вещей в театральном менеджменте. Оказалось, что принципы управления культурными институтами в наших широтах безнадежно устаревшие. И что сидение на государственной шее в обмен на лояльность — далеко не единственная модель существования театра. В мире все функционирует иначе. Выяснилось, что вопреки советским интеллигентским всхлипам просить деньги на культуру не только не зазорно, а даже почетно. Важно только знать, где, как и у кого просить. Практик Иксанов к середине девяностых создал и возглавил благотворительный фонд поддержки БДТ. И уже через два года наш герой занял кресло директора театра, которое оказалось для него катапультой. Оттуда — уже в Москву!
Театральные бонзы советской закваски листали написанные им книги и морщились от одних только названий: «Как просить деньги на культуру», «Благотворительный фонд БДТ. Теория и практика успеха», «Ресурсное обеспечение учреждений культуры в условиях рыночной экономики». Но время шло, и вскоре в театральной среде зазвучали занесенные Иксановым словечки, например «фандрайзинг». И молодых, и опытных восхищала продвинутость нового директора.
Впрочем, путь из Петербурга в Москву для Анатолия Геннадьевича не был дорогой из Большого драматического в просто Большой. Неожиданно для всех прогрессивный питерский интендант получил кресло заместителя гендиректора телеканала «Культура», работавшего под крылом Михаила Швыдкого. Рядом с обаятельным, искрящим афоризмами Швыдким непубличный человек из Питера казался темной лошадкой или крепким хозяйственником. К 2000-му пасьянс разложился более внятно: Швыдкой стал министром культуры, а Иксанов с нового сезона — генеральным директором Государственного академического Большого театра России. Как и полагается, чинно, распоряжением председателя правительства РФ. Пресса окрестила назначенца «человеком Швыдкого» и принялась с азартом гадать, кто кого съест первым — труппа директора или наоборот? Это и понятно — предполагалось, что править Большим будет, как это нынче модно говорить, тандем. С одной стороны, крепкий хозяйственник Анатолий Иксанов, а с другой — харизматичный худрук Геннадий Рождественский. Но Рождественский с хлопотного места быстро ретировался, и на десять с лишним лет никто так и не стал художественным противовесом менеджеру Иксанову. Нынешний музыкальный руководитель Василий Синайский не исключение.
Закатить сцену
Это при Иксанове Большой театр закрылся на реконструкцию, вместе с ним переселялся на Новую сцену, под его присмотром шесть лет дожидался возвращения в родные пенаты. Это при нем театр сотрясли девять валов — архитектурных, художественных, кадровых. Это с ним судилась незабвенная Анастасия Волочкова. Тогда в желтых СМИ и «патриотических» блогах всплыла вся ксенофобская муть. Оказалось, что Анатолий Геннадьевич — он же петербургский татарин Тахир Гадельзянович — третирует бедную Настю с тайной целью погубить заодно и русский балет. Впрочем, если бы не было Волочковой, ее стоило бы придумать: скандал сделал и театру, и Иксанову такой пиар, который тогда, накануне закрытия главной сцены на реставрацию, не сделала бы ни одна, даже блестящая премьера. Потом была история с Николаем Басковым, затем разгорелся конфликт с Николаем Цискаридзе и, что называется под занавес, демонстративно покинули Большой Наталья Осипова и Иван Васильев. Впрочем, все эти рокировки не вызвали бури в зрительских массах — лишь пересуды в тесном театральном мире. Впрочем, последствия этих скандалов для театра и понимания роли в нем Анатолия Иксанова очень важны. Когда в Большой собралась перейти звезда Мариинского Диана Вишнёва, к директору напросились «на чай» ведущие солистки, и — то ли Иксанов не захотел дразнить Валерия Гергиева, то ли у аборигенок нашлись какие-то сильные аргументы — фамилии Вишнёвой в штатном расписании Большого не появилось. А еще все помнят «полюбовный» уход из Большого Алексея Ратманского (его тут же приняли на пост главного приглашенного хореографа American Ballet Theatre в Нью-Йорке), молниеносную отставку музруководителя Леонида Десятникова (он узнал об увольнении прямо на рабочем совещании). Был еще скандал с Геннадием Яниным, которого пригласили руководить балетом. Накануне его назначения некоторые СМИ получили по электронной почте фривольные фотографии, компрометирующие почтенного отца семейства. Уходя (на гастролях, фактически подставив театр), громко хлопнул дверью главный дирижер Александр Ведерников, обвинивший Иксанова в нежелании прислушиваться к его советам относительно акустики исторической сцены. Наконец, театралы помнят недавний отказ худрука балета «Ла Скала» Махарбека Вазиева переходить в Большой. Интересно, что, пока в Москве ждали нового шефа балета, Вазиев в интервью «Итогам» заявил, что при всех оговорках «не хотел бы устраивать неприятностей лично Иксанову» — авторитет властителя Большого все же давит.
Вкус и цвет
Довольно долго Анатолий Геннадьевич казался всем идеальным директором: старой закалки, но не чуждый актуальным трендам. Но за двенадцать лет к художественной политике Большого накопились вопросы. Конечно, на всякий вкус не угодишь, и сам гендиректор говорит вслед за кассой, что на расхваленные критиками новаторские спектакли продать билеты труднее, чем на постановки, обруганные за консерватизм. Главное, театр не греется в лучах былой славы. Амбициозной новизной пронизаны «Евгений Онегин» и «Воццек». С последним связана смешная байка: якобы режиссер-постановщик Дмитрий Черняков улегся на пол в кабинете директора и поклялся лежать, пока тот не заплатит обещанный гонорар переводчице либретто. Что не помешало ему же прилюдно, при получении нескольких «Золотых масок» за спектакль благодарить Иксанова как главного благодетеля и патрона.
При Иксанове начал активно работать Попечительский совет, где заседают крупные чиновники и бизнесмены. Он же как мог гасил склоки, связанные с «большой стройкой». По свидетельствам очевидцев, уже незадолго до открытия исторической сцены в театр явился крупный чиновник и пожелал «побольше лепнины», а стоящий тут же главный архитектор готов был скандалить невзирая на чины. Так что Иксанову пришлось применить весь свой талант дипломата...
Общественное мнение ошибочно приписывает ему роль распорядителя крупнейшего «культурного бюджета», выделенного на реконструкцию Большого, которому удивлялись даже в России, привыкшей к гигантомании. А уж в мире так просто обмирали. Вместо первоначальных 12 миллиардов рублей затраты на ремонт перевалили за 20 миллиардов. Сегодня театр уже открыт, скандалы о коррупции вроде бы утихли, но кто знает, не взорвутся ли в будущем мины замедленного действия. Ребенку понятно, что за такими бюджетами стояли серьезные люди, оставшиеся в тени. А под светом софитов находится только он, Анатолий Иксанов.
Незаменимый или незамененный?
Всякое публичное недовольство художественной политикой театра имеет в основе просто политику: место генерального директора ГАБТа хлопотно, но желающих в нем посидеть хватает. Не в пример со Швыдким, отношения Иксанова с министром культуры Авдеевым не сложились. И хотя важные для театра решения принимают в Белом доме и Кремле, Минкультуры хотело бы видеть в руководстве театра более лояльных себе персон. Говорят, у гендиректора и министра возникли трения по поводу кадровой политики — в частности, вокруг вроде бы безальтернативного руководителя балетной труппы Юрия Бурлаки. Конфликт смешной, но министерству нравится, когда с ним советуются, а Иксанову это претит. В тусовке ходят упорные слухи, что гендиректор остается в своем кресле лишь потому, что его поддерживают некие фигуранты, числящиеся в рейтингах русского «Форбса» и имеющие отношение к Попечительскому совету. Хотя вряд ли: в условиях нынешней политической турбулентности у них наверняка есть дела поважнее, чем интриговать по поводу Большого.
