Сергей Баландин - Основы научного антисемитизма
Таким образом, понятие «народ» трактуется нами как общность людей, объединенная общей историей, культурой и психическим складом. И когда говорят, что евреи — это народ, в этом, безусловно, есть своя доля истины, но и из этого положения также нельзя понять, почему именно этот народ является субъектом еврейского вопроса. Категория народа оказывается еще слишком велика для определения еврейства, а потому не все, кто входят в понятие «еврейский народ» являются субъектами еврейского вопроса. Следует теперь рассмотреть, что такое еврейский народ, и из каких общностей он состоит.
Еврейский народ
Исходя из вышеприведенного определения понятия «народ», мы можем сказать, что к тому или иному народу вправе принадлежать любой, кто волею судьбы или по своей воле окажется погруженным в духовную атмосферу данной общности людей и принимает все их чаяния как свои личные. Поэтому и еврейство, если его рассматривать только как народ, здесь не может быть исключением. К еврейскому народу может принадлежать всякий, кто чувствует свою духовную связь с еврейской историей, культурой, чаяниями поколений. К еврейскому народу, безусловно, можно отнести и евреев-христиан, особенно, мессианских евреев, создавших свою особую христианскую общину, основанную на соблюдении еврейских традиций, с сохранением всего лучшего, что есть в Талмуде, у хасидских цадиков и у современных раввинов, однако полностью порвавших с еврейством как клановой организацией и ее расистской парадигмой. Но вовсе не обязательно евреям становиться христианами, чтобы разорвать свои всякие отношения с еврейством как организацией, и таких евреев, не включенных в еврейство как субъект еврейского вопроса, в еврейском народе немалый процент. Это и евреи-коммунисты, и многие евреи-социал-демократы, просто демократы, интеллигенты, интернационалисты, антирасисты, антинацисты и даже некоторые израильские националисты, видящие особый путь своей страны, независимый от мирового еврейства с его центром в США. Более того, вне еврейства как организации находятся и активно противостоят ему и многие религиозные евреи, такие, как «Натурей карта», да и представители других общин харедим нередко выступают против сионизма, иудонацизма, иудео-американского глобализма. Кстати, сам термин «иудонацизм» принадлежит известному израильскому профессору Иешаягу Лейбовичу, который мог совмещать свои «ультралевые антисемитские» взгляды с ультраортодоксальным еврейским образом жизни, и он, конечно, один из лучших сынов еврейского народа, никакого отношения к еврейству как организации не имеющий. Что интересно, сами евреи причисляют не входящих в их организацию евреев к антисемитам, но в довольно-таки своеобразной форме. Чтобы как-то выйти из того затруднительного положения, в которое их поставили «евреи-антисемиты», они придумали специальный термин «самоненависть». На чем основан сей ярлык, нам понять не дано, авторы, его применяющие, обычно объяснениями себя не утруждают, да и на наши вопросы вряд ли ответят. Евреи с более-менее здравым смыслом тоже не понимают, о чем тут говорят их братья. Так, например Исраэль Шахак в своей книге «Еврейская история, еврейская религия: тяжесть трех тысяч лет» посетовал: «Быть против и антисемитизма и еврейского шовинизма считается «ненавистью к себе» — термин, который я нахожу бессмысленым». Впрочем, если не судить сей термин с позиций строгой грамматики или вышеназванной «школы имен», а постараться перевести его с языка ярлыкового на язык общечеловеческий, то окажется, что он не такой уж и бессмысленный, просто, когда так говорят, следует это понимать, как «ненависть к нам», т. е. отношение одних представителей еврейского народа к другим как к далеко не лучшей его части, которая заинтересована выдать себя за весь народ. Эта часть исходит из принципа: «кто не с нами, тот против нас» — да, совершенно верно, против вас, но это еще не значит, что тот, кто против вас, он против всего народа, да еще в придачу против себя самого. Надо сказать, что евреи, разделяющие еврейскую парадигму, вообще мало отличаются оригинальностью мышления, и если кто-нибудь из них скажет какую-нибудь чушь, то все остальные будут повторять ее за ним как под копирку. Много раз мне приходилось слышать обвинения в самоненависти против моего друга Исраэля Шамира — одного из достойнейших сынов еврейского народа. И вот так мне довелось возразить одному из его и моих оппонентов, сказавшему, что Шамир ненавидит себе подобных: «Разве Шамир где-нибудь писал, что ненавидит себе подобных? Покажите пример, чтобы не быть голословным. Если он кого и ненавидит, то это скорее вам подобных. Не путайте, пожалуйста, себя и его. Шамир относится к той категории людей, что воспитывают в себе те качества, которые хотели бы видеть в других. Как можно ненавидеть подобное тому, что ты любишь? Но если ты воспитываешь в себе, эгоизм, ксенофобию, гордыню, то вряд ли ты будешь любить подобные качества в других, потому и будешь ненавидеть себе подобных, как, впрочем, и неподобных».
В еврейский народ под именем израильтян могут вполне ассимилироваться также и сыны других народов: русских, грузин, арабов и любых иных, кто длительное время проживая среди израильтян, усвоил их язык, культуру, болеет общими проблемами страны и живет ее интересами. Однако эти израильтяне уже не составляют еврейской нации, даже если они вполне лояльны еврейству как организации (шабесгои), но с другой стороны евреи-антисемиты входят в состав нации, так как де-юре обладают всеми правами евреев.
Впрочем, израильтяне и еврейский народ — это также не совсем одно и то же, а определять евреев как народ мы можем с некоторыми оговорками, ибо тут могут возразить, что далеко не все еврейские общины имеют одинаковую культуру, бывают общины сефардские, бывают, ашкеназские, есть курдские, иранские, бухарские, караимы и т. д. и т. п., и культурные различия между всеми ними весьма глубоки. (Кстати, еврейский вопрос и антисемитизм никогда не касался караимов, горских евреев, татов, бухарских евреев и многих других общин). С другой стороны, культура как таковая редко предъявляет серьезные претензии к другой культуре, а потому непосредственно не может являться фактором конфликта, здесь должен быть еще и интерес политический, только тогда народ начинает осознавать себя как нацию, и претендовать на определенные национальные права, вне зависимости от тех или иных этнических особенностей общин, составляющих нацию. И наконец, контрольный вопрос на релевантность термина нашему главному тезису: Является ли еврейский вопрос конфликтом с еврейским народом? Исходя из всего вышесказанного, получаем отрицательный ответ. Поэтому, обсуждая еврейство как организацию, не следует переводить стрелки на еврейский народ.
Теперь рассмотрим следующую форму общности людей: нация
Как мы уже упоминали выше, многие определения привычных терминов либо давно устарели, либо нерелевантны в контексте еврейского вопроса. Поскольку мы рассматриваем причины конфликтов, в частности, национальные, постольку нас интересуют именно те атрибуты нации, которые могут стать причинами таких конфликтов. У нации такие атрибуты, безусловно, есть. Одним из них является прежде всего практика деления людей на «своих» и «чужих» с теми или иными дискриминационными целями, для чего и существует специальное клеймо «национальности», отмечаемое в т. н. «пятой графе» (для нас слово «национальность» отличается от слова «нация» точно так же, как «партийность» от «партии», т. е., определением принадлежности к данной группе, других отличий мы не видим; в тех странах, где не существует записи «национальности» в официальных документах, функцию «пятой графы» выполняет графа гражданства, в таком случае все граждане данной страны представляют собой единую нацию). Этот чисто эгоистический атрибут нации, не имеет никакого отношения ни к культуре, ни к языку, ни к среде обитания, однако имеет отношение к распределению материальных благ, юридических прав и социальных привилегий, и стремится приобрести как можно больше благ для «своих» за счет «чужих», независимо от того, где бы «свои» ни проживали и на каком бы языке ни говорили. Сей атрибут мы называем национализмом. Таким образом, национализм есть главный и определяющий признак нации. Странно, но факт: почти ни в одном определении нации, а их существует достаточно много, не присутствует этот столь естественный и очевидный атрибут. Классическим определением нации долгое время считалось определение И.В. Сталина: «Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры» (Марксизм и национальный вопрос), но и антимарксистская точка зрения, например, националиста Василия Шульгина мало в чем противоречит сталинской: «что такое нация? Сие есть союз людей, связанных между собой некоторыми признаками. При определении этих признаков разные умы весьма расходятся, но главнейшими все же признаются: совместное жительство, то есть общая территория; кровная близость, то есть более или менее отдаленное родство; общность языка; принадлежность к одному и тому же государственному организму» (Что нам в них не нравится). — Все это путано мудрено и логически некорректно, кроме фразы: «Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей», но уже слово «возникшая» относится к категории причины (т. е. как и когда возникшая, при каких обстоятельствах, в результате чего), а не явления (что, собственно возникло) сущность которого предполагалось определить. Это все равно что сказать: «для возникновения (создания) автомобиля требуется завод, необходимое сырье, технология, инженеры, рабочие и т. п.» — да, без этих факторов автомобиль не возникнет, но разве отсюда ясно, что такое автомобиль и чем он отличается, скажем, от велосипеда? Так же есть абсурд и у Шульгина: «Союз, …связанный признаками…» — признаки как таковые никогда ничего не связывают, особенно союзы. Но куда проще было бы сказать: Нация есть союз, общность людей, объединенных корпоративными (националистическими) интересами, и имеющая или стремящаяся обрести свою полную или частичную (автономную) государственную независимость. Такой союз могут представлять собой как члены одного семейного клана, так и более крупные национальные образования, включающие в себе много народностей, этнических групп и даже суперэтносы.
