Михаил Веллер - Россия и рецепты
Отдели то, что само отчаянно отделяется. Включи то, что само просится.
Фига. Безволие – и категорическое нежелание обнародовать или хоть вообще иметь какой-то долгосрочный план развития страны: что будет с Россией через 20 лет? через 50? через 100? Это что: жизнь сегодняшним годом?
9. Есть политика декларативная и есть реальная. Так следует – для себя – признать: никакого права наций на самоопределение не существует.
А существуют большие дяди, которые в 45-м году поделили карту мира. И позднее подтвердили: чур-чура, кому что досталось – не менять, пусть так всегда и остается. Навечно. А кто недоволен – по тыкве ему! по чану! по дурной головушке!
Когда мы боролись за независимость – мы были патриоты. А когда они сейчас – они сепаратисты. Бяки.
10. Ничего вечного в мире, как известно, нет. В том числе и вечных границ.
Граница может изменяться двумя путями: мирным – и военным.
Мирный предполагает: всестороннее исследование предмета двусторонними комиссиями; привлечение историков, этнографов, политологов, социологов; обращение к третейскому судье, в роли которого могут выступать международные организации; проработку нескольких основных самых возможных сценариев развития событий; предварительное составление планов изменения границ с максимальным учетом интересов и прав обеих сторон; выработка механизма изменения границ с учетом деталей и определением этапов.
При отсутствии таких предварительных действий граница изменяется военным путем – со всеми вытекающими из военных действий последствиями.
На деле граница всегда изменяется под давлением силы, и степень изменения определяется балансом сил.
Намерение сдерживать все существующие границы до последней возможности ведет к «перегреванию пара в котле» и стихийным выступлениям. Карабах, Абхазия, Чечня отнюдь не исчерпывают список навсегда.
Или Россия и ее соседи выработают механизм мирного передела спорных границ – или в будущем это чревато неизбежными вооруженными конфликтами. Третьего не дано. Живые страны – не мамонты в вечной мерзлоте, раз и навсегда территориально не консервируются.
11. Бездарная потеря Крыма и Харькова не будет забыта Россией никогда. Утрата ценнейших территорий, освоенных и заселенных русскими, реально ослабила страну и была воспринята как несправедливая. Со временем, по мере изменения балансов сил и союзов в Европе и мире, политически не оформленные претензии России на эти территории могут перейти в открытую форму.
Эта возможность отдаляет Украину от России и заставляет ее искать союзов с Западом для возможного противостояния России. Запад, заинтересованный в ослабленной, упорядоченной на более низком, чем ранее, уровне, зависимой России – в этом «загнанном внутрь» конфликте безусловно на стороне Украины.
Но. Продукция сельского хозяйства и промышленности Украины Западу не нужна. Всемерная же экономическая интеграция с Россией и восстановление всех связей, при обоюдной выгоде, увеличивает зависимость Украины от России. Что в интересах России сегодняшних и завтрашних.
12. Белорусский народ никогда не противопоставлял себя русскому. Отделение и выделение его на политическом уровне определялось не более чем политической конъюнктурой. Очень ограниченный национализм носил сектантский характер и был скорее формой антигосударственного протеста.
Сиюминутная экономическая невыгодность для России объединения с Белоруссией, которая беднее – момент преходящий. А стратегическая, политическая и психологическая выгодность этого союза и его перспективность – это моменты очень долгосрочные.
Воссоединение с Белоруссией отвечает потребности системы в усилении, укрупнении, экспансии – не требуя при этом дополнительных затрат сил на удержание части при себе. Естественные отношения России и Белоруссии скорее центростремительные, нежели центробежные. Этот союз усиливает систему.
Железо куют, пока горячо. Продолжать искусственное разъединение – ошибочно и вредно. Выгоды экономической интеграции нарастут быстро. Внутриполитические дивиденды объединения могут быть очень велики. Противники объединения непреодолимой силой отнюдь не выступают. Чего ради продолжать дробить себя?
13. Колонизуемые в конечном итоге всегда съедают колонизатора. Давление метрополии способствует формированию в колониях характеров выносливых, цепких, живучих и предприимчивых. А богатства метрополии, сосредотачиваемые прежде всего в столице, привлекают самые активные характеры размахом возможностей и перспектив. Закаленные лишениями, в поисках лучшей жизни и готовые на черную работу, самые активные элементы вчерашних колоний переселяются в метрополию и ищут кратчайших путей к преуспеянию.
Национальные землячества и этнические мафии растут, богатеют и усиливают свое влияние.
Процесс этот объективен и неостановим.
Россия, как и весь евро-американский мир, столкнулась с новым Великим Переселением Народов и замещением этносов. Перемещение идет с юга и востока на север и запад. Как минимум это должно быть констатировано.
Замещение происходит в условиях более чем честной конкуренции. Иммигранту для выживания, укоренения и подъема приходится обладать большим запасом живучести, чем аборигену.
Не то беда, что пущенные на поселение в Ставрополье турки-месхетинцы стали брать землю в аренду и нанимать местных русских в работники. А то, что русские не стали брать землю в аренду и нанимать пришлых турок для ее обработки. И кто виноват?
Если тенденция продолжится на нынешнем уровне (а предпосылок к изменению пока не видно) – через сто лет русские будут меньшинством в Москве и в России в целом. Нет-нет, мы не ксенофобы, но перспектива исчезновения своего народа радовать ведь тоже никого не может.
Возможные попытки контроля над этим процессом имеют три аспекта: рождаемость, конкурентность и преступность.
14. Спад рождаемости ниже уровня воспроизводства отнюдь не следствие обнищания России. Как раз в самых нищих странах усиленно размножаются. А депопуляция – беда всех «белых» стран сегодня, при всем их процветании. (Об этом – в другом месте книги.) Это аспект старения этноса и замена биологической формы экспансии в окружающую среду на форму научно-техническую, вещественно-материальную.
Закаты всех цивилизаций сопровождались снижением рождаемости.
А заметное, иногда в несколько раз, уменьшение населения циклически происходило в самых разных странах на разных этапах их развития – будь то эпидемии или войны.
Стимуляция рождаемости, о важности чего говорят так часто, невозможна без:
первое: снятие доминанты с материально-властного преуспеяния, статус главной престижной ценности в обществе не должен бы закрепляться за деньгами, дети ну главнее же денег;
второе – ясен день, создание системы материального поощрения и налоговых льгот: иметь детей должно быть экономически выгоднее, чем не иметь, экономить на детях – лишать страну завтрашнего дня;
третье: категорическое ограничение «прав сексуальных меньшинств», как ни «антидемократично» это сегодня звучит – нельзя приравнивать ошибку природы и извращение к норме, когда речь уже идет о вырождении популяции;
четвертое: жесточайшая борьба с наркотиками, выбивающими из жизни уже серьезный процент молодежи;
пятое: создание, пропагандирование, насаждение культа здоровой многодетной семьи;
шестое: снимайте деньги с чего угодно и вбивайте в медицину, поднимайте уровень и престиж профессии врача.
Не нравится – вымрете.
15. О конкурентности. Если кто не умеет, не может, не хочет работать лучше и больше соседа – ему ничто не поможет. Раньше или позже сосед его затенит, подомнет, придавит, поглотит, заставит работать на себя.
Иммигрант поднимается за счет того, что согласен на любую работу любой продолжительности.
Труд – любой – должен иметь этическую ценность, вплоть до культовой.
Глумление над трудом, невыплаты и без того нищенских зарплат, в то время как деньги прокручиваются банками или уводятся через цепочки посредников – по сути, это уничтожение нации.
Чиновничьи сети на путях прежде всего мелкого, честного, наивного предпринимательства – это уничтожение нации.
Обирание монополиями низовых производителей – лишает труд смысла.
Конечно, за годы советской власти желающих и умеющих работать людей изрядно выморили, воспитав покорных рабов. Но и многократные обворовывания всего народа в «новые времена» способны отбить охоту работать честно и много.
Откровенно говоря, обитатель метрополии не вытянет честной конкуренции с закаленным, прошедшим дома «естественный отбор», жадным до новой лучшей жизни иммигрантом. Но если закон и весь порядок дел в государстве всемерно не стимулирует усердный труд аборигена – процесс замещения этноса заметно ускоряется.
