Денис Мальцев - «Черные мифы» о русских царях
Почему же в антироссийской информационной войне такое внимание уделяется именно Грозному? Вовсе не желая идеализировать эту, без сомнения, сложную фигуру, отмечу все же, что именно при нем Россия обрела границы, близкие к сегодняшним, присоединив Поволжье и Сибирь.
Оспорить эти приобретения можно, в том числе и через очернение исторического облика Ивана Грозного. Важно и то, что в Ливонскую войну Россия впервые воевала против Запада как коалиции государств. По составу участников это была всеевропейская война. Московское царство Ивана Грозного находилось на пике военно-экономического могущества, и потребовались усилия половины Европы, чтобы не пустить его к морям. Именно тогда перед Европой встал выбор – признать государя Московского «своим», а конфликт на Балтике – «семейным делом» европейских монархов (в данном случае России и Польши) или посчитать Россию чуждой цивилизацией вроде мусульман. Европа свой выбор сделала…
Теперь перейдем к императору Павлу I. Он сродни Ивану Грозному в том, что его исторический образ является образчиком еще одной успешной информационной кампании Запада против русских царей. Причем при Иване Грозном степень вестернизации России была невелика, и образ Грозного приходилось искажать, расставляя «нужные» оценки задним числом. В случае же с Павлом кампания «черного пиара» велась и на западную и на российскую аудиторию одновременно, сопровождаясь комплексом спецопераций, приведших, в конечном итоге, к физическому устранению Павла заговорщиками в ночь на 11 марта 1801 г. Мы здесь не рассматриваем такую, например, версию, что Иван Грозный также был устранен с помощью европейских врачей, за ее недоказуемостью. Хотя содержание сулемы, то есть ядовитого хлорида ртути в останках царя и здесь наводит на некоторые аналогии и размышления…
Причины информационной войны против императора Павла Петровича те же самые, что и во времена Грозного. К концу XVIII в. Российская империя достигла пика могущества, позволяющего ей на равных бросить вызов всей континентальной Европе.
Собственно, позднее – в 1812-1814 гг. – она это успешно и сделала.
Заключительные годы правления Екатерины II характеризуются резким ухудшением отношений с Британией. Это ухудшение очень легко проследить на примере относительно нового оружия информационной войны – карикатуры. Уничтожение разбойничьего Крымского ханства, укрепление России в Северном Причерноморье и создание Черноморского флота, а затем и блестящие победы адмирала Ушакова на море – все это встревожило Англию. Весной 1791 г. разгорелся острейший международный конфликт, вошедший в историю как «Очаковский кризис». Британский кабинет министров решил предъявить Московии ультиматум. Великобритания и союзная ей Пруссия грозили России объявлением войны в том случае, если она откажется вернуть Очаковскую область Турции. Дипломатический нажим сопровождался созданием соответствующего образа Екатерины и ее окружения в Европе. На карикатурах мы видим медведицу с головой Екатерины II и князя Г.А. Потемкина с обнаженной саблей в руке; вдвоем они успешно противостоят группе британских политических деятелей. За спинами политиков изображены епископы, один из которых шепчет молитву: «Избави меня, Господи, от Русских медведей…». Здесь вполне понятные европейскому читателю аллюзии на известную в раннем Средневековье молитву «Избави меня, Господи, от гнева норманов…». Снова, как и во времена Грозного, Россия представлена в образе варваров, угрожающих европейцам. Однако наблюдается смещение акцентов информационной войны. «Русская угроза» уже не равнозначна турецкой. Она намного опасней.
Надо сказать, британское давление возымело некоторое действие. Большинство членов русского правительства склонялось к удовлетворению требований Англии. Но Екатерина II проявила политическую твердость. Российской дипломатии удалось направить общественное мнение англичан в антивоенное русло и заставить английское правительство отказаться от своих требований. Все закончилось не унизительными уступками европейским дипломатам, как уже бывало, а победным Ясским миром, окончательно утвердившим Россию в Причерноморье и сделавшим ее арбитром во взаимоотношениях православных балканских народов с Османской империей. Достичь этого удалось и благодаря использованию против Запада его же оружия – манипуляций с общественным мнением, в том числе с помощью карикатуры.
Первая настоящая русская политическая карикатура – это картина Гавриила Скородумова «Баланс Европы в 1791 году», изображающая большие весы, которые накренились в ту сторону, где на чаше стоит суворовский гренадер — «один да грузен»,— перевешивая всех врагов России.
Екатерина недвусмысленно намекает, каким образом будет решаться «Очаковский вопрос», если Англия продолжит свою политику. Этот язык в Англии прекрасно понимали… и отступились.
После первого поражения английская пропагандистская машина заработала на полную мощность. Мишенью сделались «русское зверство» и наш самый знаменитый полководец – А.В. Суворов. Благо повод нашелся быстро: подавление польского восстания. Удар разом наносился по самой Екатерине, лучшему русскому полководцу и русскому народу, который преподносился в образе «бесчеловечных казаков». Были задействованы и классические батальные картины и карикатура. На них казаки уничтожают мирных жителей, а подошедший к трону Суворов (это его первое, но далеко не последнее появление в английских карикатурах) протягивает Екатерине головы польских женщин и детей со словами: «Итак, моя Царственная Госпожа, я в полной мере исполнил Ваше ласковое материнское поручение к заблудшему народу Польши, и принес Вам Сбор Десяти Тысяч Голов, заботливо отделенных от их заблудших тел на следующий день после Капитуляции». Позади Суворова изображены трое его солдат, несущих корзины с головами несчастных полек.
Наступление в «желтой прессе» на Россию вообще и Суворова в частности достигло пика при императоре Павле I, который во внешнеполитической деятельности руководствовался исключительно интересами России. Полководец представал перед европейским обывателем в облике кровожадного пожирателя вражеских армий, этакого упыря-кровопийцы. Обратим внимание – эти карикатуры датированы 1799-1800 гг., то есть тем временем, когда Россия выступает СОЮЗНИКОМ Англии против революционной Франции! Но к тому времени геополитические противоречия достигли такого накала, что на подобные «мелочи» никто в Англии уже не обращал внимания. Именно в эти годы набирает обороты антисуворовская истерия. Позднейшая характерная заметка о Суворове опубликованная в английской газете «The Times» от 26 января 1818 г. содержит, например, такую характеристику: «все почести не могут смыть позора прихотливой жестокости с его характера и заставить историка писать его портрет в каких-либо иных красках, кроме тех, что достойны удачливого сумасшедшего милитариста или ловкого дикаря».
Такое отношение к личности Суворова сохранилось в западной исторической науке и сегодня. Это один из законов информационных войн: грамотно распропагандированный миф воспринимается детьми его создателей как истина в последней инстанции.
Что касается Павла I, то о сумасшествии и скором свержении царя заговорили сразу. Уже на коронации 5 апреля 1797 г. англичане «предсказывают»: «В Российской империи скоро произойдет важное событие. Не смею сказать большего, но я боюсь этого…». Это «предсказание» совпало с отказом Павла направить войска против Франции. Он имел «дерзость» не воевать за интересы, далекие от интересов России. Пришлось британцам раздавать обещания: военно-морскую базу в Средиземном море на Мальте, раздел сфер влияния в Европе и т.д. Конечно, по завершению победоносных походов А.В. Суворова, британские джентльмены, как сейчас говорят, «кинули» московитов. Но Павел в ответ демонстративно пошел на антибританский союз с Францией, предвосхитив тем самым на восемь десятилетий мысль своего правнука – Александра III. После этого накал антипавловской и антироссийской истерии в английской прессе достигает наивысшего предела. Павла называют «Его Московитским величеством» – привет, так сказать, из времен Ливонской войны! Центральные английские газеты уже в январе делают информационные вбросы о грядущем свержении Павла: «Мы потому ожидаем услышать со следующей почтой, что великодушный Павел прекратил править!» или «Большие изменения, судя по всему, уже произошли в правительстве России, или не могут не произойти в ближайшее время». Таких сообщений в январе-феврале насчитывается десятки, они неизменно сопровождаются указанием на слабоумие императора. Действительно, кем же еще может быть человек, который поступил с Британией так же, как она поступала со всеми континентальными странами? Тема союза с наполеоновской Францией, как смертельно опасная для Британии, вызывала яростные нападки. Например, на одной из карикатур Наполеон ведет на цепи Русского Медведя – Павла. Карикатура должна была подчеркнуть зависимую роль России в готовящемся союзе с Францией, что не соответствовало действительности. В стихотворении, сопровождающем картину, содержится удивительное «предвидение». Медведь-Павел говорит: «Скоро моя власть падет!», а вина за грядущее возлагается на самого Павла словами «я усиленно готовлю свое падение».
