Журнал Русская жизнь - 1937 год (сентябрь 2007)
Рафтеры. 25-дневная эпопея со спасением российских рафтеров, пропавших в Китае во время сплава на реке Юрункаш, которую еще никому не удавалось пройти полностью, почти закончилась. Возможно, когда этот номер «Русской жизни» выйдет в свет, спасатели найдут и последнего туриста, Дмитрия Тищенко. Пока его поиски продолжаются, а спасенные рафтеры уже стали героями первых газетных полос и выпусков теленовостей. Вся страна теперь знает, что эти люди провели три с лишним недели в нечеловеческих условиях без еды и воды. Скоро герои вернутся на родину.
В России наших дней ремейк на ремейке сидит и ремейком погоняет. Совсем недавно Москва встречала экспедицию «Арктика-2007», торжественно покорившую Северный полюс на спускаемых аппаратах «Мир». Ни дать ни взять папанинцы двухтысячных (один из них, депутат Госдумы Груздев, собирается стать первым российским космическим туристом - и, если это получится, его можно будет называть не только папанинцем, но еще и гагаринцем).
Рафтерам из Китая тоже нетрудно найти советский прототип - солдаты с Сахалина Зиганшин, Крючковский, Поплавский и Федотов, которых в 1960 году унесло на неуправляемой барже в открытый океан, где они и проболтались без провизии 48 суток.
Но как все-таки ремейки отличаются от оригиналов! Кто рискнет назвать арктическую экспедицию депутатов или приключения рафтеров подвигом? Если люди - от скуки ли, от желания ли себя прорекламировать каким-нибудь экзотическим способом - увлекаются экстремальным спортом, к этим людям можно относиться по-разному, но об их героизме говорить не стоит. Чтобы не обесценивать сильные слова.
История. В Госдуме готовится законопроект, предполагающий уголовную ответственность за «попытки пересмотра итогов Второй мировой войны». Логика депутатов ясна: в Европе сажают в тюрьму за отрицание холокоста, Украина законодательно канонизировала официальную версию голодомора, Франция приравняла к холокосту геноцид армян 1915 года, почему бы и нам не придумать что-нибудь эдакое. В предвыборный сезон количество популярных законопроектов традиционно зашкаливает, а что может быть популярнее, чем борьба с происками врагов, которые покушаются на святое.
Предвыборные обстоятельства оставляют надежду на то, что, когда закончится думская кампания, об этом законопроекте, как и об остальных инициативах, направленных на привлечение избирательских голосов, можно будет забыть.
Если в Европе сажают отрицающих холокост, это совсем не значит, что и у нас должны сажать за отрицание чего-нибудь. Дело не в предмете отрицания, дело в самом принципе, позволяющем вычленять отдельные эпизоды истории человечества (которая вся - источник многообразных толкований чего угодно как угодно) и выносить их за пределы дискуссионного пространства. Историю нужно обсуждать, об истории нужно спорить, и если где-то в Европе существуют законы, запрещающие спорить об истории, тем хуже для Европы.
Есть, например, Суворов-Резун, заслуженный пересматриватель итогов Второй мировой, большой, судя по всему, негодяй. Но недоверие к этому негодяю должно возникать (оно, кстати, и возникает) у общества само собой, а не из страха перед уголовной статьей. Тем более что вместо страха она, скорее всего, даст эффект запретного плода, с которым ни один кодекс не справится.
Правительство. Правительство Виктора Зубкова оказалось правительством Михаила Фрадкова. На своих должностях остались и первые вице-премьеры Иванов и Медведев, известные в определенных кругах под названием «преемники», и просто вице-премьеры Жуков и Нарышкин, и силовые министры, и даже министр культуры Александр Соколов, которого в последние дни перед переназначением почти открыто называли бывшим министром. На своих должностях остались все. Алексей Кудрин, которого тоже называли в числе потенциальных отставников, мало того что остался в правительстве, так еще и стал вице-премьером.
Те же, кто пришел на смену все-таки отставленным Михаилу Зурабову и Герману Грефу, отличаются от них только полом (оба новых министра - женщины) и фамилией, в остальном же Татьяна Голикова и Эльвира Набиулина те же Зурабов и Греф, суровый финансист и либерал-рыночник соответственно. Политологи могут счесть появление двух женщин в правительстве намеком на то, что следующим президентом будет Валентина Матвиенко, но политологам после возвышения Виктора Зубкова веры уже нет (впрочем, им и раньше веры не было).
Единственное назначение, в котором есть хоть какая-то интрига, - это возвращение в Москву Дмитрия Козака, который возглавит министерство регионального развития вместо Владимира Яковлева. Козак действительно засиделся в Ростове, но трудно было представить, что его карьера обретет настолько причудливую траекторию. Наименее престижное из всех существующих министерств, до сих пор служившее местом ссылки для Владимира Яковлева, вряд ли можно назвать тем, о чем мечтал Козак, и, вероятно, в ближайшие месяцы мы будем наблюдать за тем, как он пытается вырваться из этой странной опалы.
К тому же совсем не понятно, зачем потребовалось освобождать место президентского полпреда на Кавказе именно сейчас, когда в этом регионе и так происходит нечто очень похожее на приближение новой большой войны.
И это, пожалуй, гораздо важнее, чем персональный состав нового правительства.
Сочи. Знаменитый Эрик ван Эгераат проектирует для Сочи искусственный остров. «Остров Федерации», контур которого повторяет очертания России на карте мира, намоют к Олимпиаде напротив Малого Ахуна Хостинского района Сочи. Размеры будущего острова 2,5 на 1,5 км. На острове построят 10 тыс. жилых домов.
Предсказать, что жизнь Сочи до 2014 года станет сущим адом, было несложно, но масштабы сущего ада способны потрясти людей даже с самым богатым воображением. Многочасовые пробки на дорогах, практически не снимаемое милицейское оцепление на Курортном проспекте, регулярные «общегородские выходные», во время которых жителям Сочи не рекомендуется появляться на улицах без спецпропусков, и прочие прелести, с которыми сопряжено превращение города в третью столицу России.
Россия действительно заслужила Олимпиаду, к тому же валить все на игры-2014 было бы не очень честно: по-хорошему, все российские города, включая Москву, стоит на год-другой освободить от людей и, радикально помыв, почистив и перестроив, привести в пригодный для человеческого обитания вид. Только вот людей девать некуда - людоедская поговорка про лес и щепки до сих пор правит бал.
Когда закончится Олимпиада, над городом Сочи можно будет повесить транспарант с надписью «Тот ураган прошел, нас мало уцелело». Но до этого дня еще шесть с половиной долгих лет. Жителям Сочи стоит пожелать мужества и стойкости. Национальный престиж требует жертв.
Олег Кашин
Лирика
***
В интернет-кафе - две женщины категории «за сорок»; судя по мелькающим в разговоре аббревиатурам, приехали в Москву на какие-то курсы повышения квалификации. Интернет освоили недавно и девически радуются, когда волшебный «Яндекс» выдает ответ на запрос.
Смотрят они, однако, сайт по недвижимости.
- Кутузовский проспект, это где Брежнев жил. Двести пятьдесят пять тысяч, ойеоо… Да у нас дворец хрустальный за такие…
- Ну прям - дворец. А что за единица?
Мне:
- Не подскажете, единица после доллара что означает?
Смотрю: $1 255 000.
- Означает она, увы, миллион.
Женщина начинает нервически застегивать и расстегивать сумку.
- Миллион долларов. И еще двести пятьдесят пять тыщ сверху?
- К сожалению.
- А милиция куда смотрит? - спрашивает она скорее с горечью, чем с гневом. - Двести пятьдесят - такая большая наценка, как у вас это разрешают вообще?
***
Как скоро вместо заявления об увольнении по собственному желанию будут писать прошение об отставке?
***
Перебранка в блогах. Известная писательница из Перми живет в коммуналке, просит социальную квартиру: бьет сосед, глумится милиция плюс болезни, операции, возраст. Известная писательница из Москвы советует ей прекратить театр, завести адвокатов, начать сбор денег на жилье. Пермячка: «Бога у тебя нет!» Москвичка: «Войди в правовое поле!» Это диалог даже не сытого с голодным, но двух чужестранок на хорошем русском языке - настолько разные миры стоят за ними. Но почему на фоне беспомощных жалоб риторика права всегда кажется чуть ли не блатной лексикой?
***
Сантехник перед уходом жался и мялся. «Сколько еще?» - спросила я, взяв в руки кошелек. «Нет, мне хватит… Вы мне травки не отсыплете? - кивнул он на капроновый мешочек с лавандой. - Моя женщина в белье кладет, очень любит, я бы ее порадовал…» Пока отсыпаю, объясняет: «Я ей каждый день приношу. То игрушку, то открытку. Болеет, потому что ей скучно без меня. А скучно, потому что болеет. И детей нет, потому что болеет. Такая диалектика!»
