А Терехов - Интервью бывшего первого заместителя председателя КГБ СССР Филиппа Бобкова
- *Вы помните, как начались попытки угона самолетов*?
- Первый захват был в Тбилиси. Литовцы, отец и сын, хотели вырваться из Союза, убили стюардессу, улетели в Турцию, так нам их и не выдали. Этот угон скрыть было невозможно. Следующие захваты: Ленинград - Москва, отбивали тоже с жертвами; Таллинн - Ленинград, муж и жена там были; Тбилиси - Батуми с попыткой вырваться в Грузию, известный захват в Якутске - наши заключенные ушли на самолете в Пакистан, сели в тамошние тюрьмы и очень просились потом обратно, но их не выдали. Последние захваты у всех в памяти свежи: Минеральные Воды, Владикавказ...
Чуть позже начались захваты заложников с тем же требованием: обеспечить выезд за границу. Самый сложный случай был в Саратове: три солдата, казах и два русских, захватили в школе десятиклассников. Удалось уговорить их отпустить девчонок, а класс был такой дружный, что девчонки отказались - не уйдем без парней. Обошлось в конечном счете без жертв, Андропов послал каждому школьнику подарок: книгу о Гагарине с миниатюрами палехских мастеров, по красивой коробке конфет. Очень серьезно мы относились к начавшимся взрывам...
- *Три взрыва, устроенные в столице группой Затикяна, - на улице, магазине и метро - вызвали большую панику*?
- Два года после взрыва работники милиции и госбезопасности сопровождали каждый поезд метрополитена. Именно благодаря этому удалось предотвратить вторую серию взрывов, задержав террористов уже на Курском вокзале, в момент приезда. А если бы рвануло на Курском там бы смело весь зал ожидания с пассажирами. Рассказывали мы о произошедшем скупо: состоялся суд, преступники наказаны. Нас умолял глава армянских коммунистов Демирчян: не говорите, что взрывали армяне, помилуйте Армению! Но Андрей Дмитриевич Сахаров взялся защищать арестованного Затикяна, уверяя, что он невиновен, и все узнали имена и национальность преступников.
Еще один взрыв в метро мог прогреметь в восемьдесят девятом на станции "ВДНХ". К счастью, удалось вовремя обнаружить взрывное устройство. Мы провели большую розыскную работу. В сумке, где находилась взрывчатка, нашли остатки растений, пыльца этих растений указала нам место изготовления устройства - один из районов Грузии. И мы уже приблизились к задержанию террористов, но политическая ситуация менялась, в большую силу в Грузии вошло движение "Мхедриони", куда и вели следы террористов, так что ничего не вышло.
- *А по почте бомбы не рассылались*?
- Три-четыре случая, но только в одном получатель пострадал. Расследования приводили к банальным причинам: обиженный муж мстил неверной супруге. Но на всякий случай во время Олимпиады, фестивалей молодежи мы контролировали поток корреспонденции.
Взрывные устройства рассчитаны на массовую панику. С этой целью в начале семидесятых взорвали мощную бомбу на проспекте Руставели в Тбилиси, между колонн здания правительства. Разнесло окна соседней гостиницы "Интурист", но жертв не было, хотя рядом, на троллейбусной остановке, стояли люди. Взрывная волна пошла вверх, на уровне третьего-четвертого этажа... Тбилисский взрыв очень насторожил, мы в это время вели безуспешный поиск организаторов взрыва в Сухуми, год уже искали, и безуспешно. В Сухуми приезжий из Ленинграда решил посмотреть, что за пакет лежит в урне напротив обкома партии. И пакет взорвался в его руках!
Наша бригада вылетела в Тбилиси, а через неделю громыхнула бомба в Кутаиси, напротив горкома партии. Четыре месяца искали мы "автора", перелопатили все полученные анонимки с угрозами, нашли и по анонимке наконец-то вычислили террориста в Сухуми - психически здорового, убежденного антисоветчика, который сознательно пытался вызвать панику в народе. Действовал в одиночку.
В Баку взорвали троллейбус на напряженном маршруте в час пик. Там исполнителя нашли очень быстро. Бомбу изготовили из трубы с двумя заглушками на винтах. На заглушке - очень квалифицированная резьба. Мы отыскали мастера, который резьбу делал. Заказчик ему объяснил: рыбу хочу глушить. Найдя мастера, арестовали и самого "рыбака", Вартанян его фамилия. Непростая была ситуация, взрыв - в Баку; исполнитель армянин. Политических у него мотивов не было, обиделся на кого-то, но пришлось принимать дополнительные меры безопасности, весь город был потрясен, достаточно было одной искры.
- *А взрывы в Мавзолее*?
- На моей памяти два. В шестьдесят седьмом Крысанов из Каунаса сделал себе пояс из взрывчатки и рванул себя перед входом в Мавзолей. Сильный был взрыв, одной итальянской туристке оторвало ноги, заглушку от бомбы вообще нашли за Кремлевской стеной. Второй подорвавший себя в Мавзолее был из Горловки. К тому времени на саркофаг Ленина поставили бронезащиту; которую ничто не могло повредить.
- *Когда происходили крупные аварии на заводах, падали самолеты, горели поезда, КГБ не рассматривал эти трагедии как последствия диверсий*?
- Первая версия, которая выдвигалась, - диверсия. Но за все годы только один раз в Челябинске была сознательно нарушена схема сборки ракеты. Если бы ракета взлетела, она бы сразу взорвалась. Злоумышленника нашли, но у него никаких антигосударственных замыслов не было. Мстил просто своему начальству.
В восьмидесятые годы чередой пошли аварии на железной дороге. Причина одна: разлом шейки на оси колеса. Мы ломали головы: неужели диверсия? Потом оказалось, что букса, в которой находится эта самая шейка, наполнена специальным раствором, если этот раствор отфильтровать, то можно получить граммов триста спирта. Народ фильтровал и получал, а колеса выходили из строя. Пришлось нам печатать статьи во всех железнодорожных многотиражках со слезным призывом: не пейте эту дрянь.
- *КГБ изучал западный опыт борьбы с терроризмом*?
- Прежде всего мы посмотрели все материалы, связанные с убийством Кеннеди. Перед Олимпиадой детально интересовались опытом Мюнхена, где был совершен теракт против израильской делегации. Полицай-президент Мюнхена Шрайбер сказал: моя самая главная ошибка в том, что я не выдержал напора прессы. Его начали поливать за полицейских с собаками и автоматами, и он ослабил охрану. Мы его ошибки не повторили. Хотя на предварительных соревнованиях, где зрителей собиралось негусто, большое количество "наших" бросалось в глаза и вызывало насмешки. Мы терпели. Но при такой огромной охране вооруженных было человек двадцать на всю Москву. С автоматами ходили многие, но автоматы были без патронов. Мы боялись случайного выстрела.
На фестивале молодежи и студентов в столице группа афганских моджахедов планировала произвести несколько взрывов, но мы их арестовали уже в аэропорту
- *Филипп Денисович, многие несчастья в жизни советских диссидентов почти обязательно связываются с КГБ...*
- Я не знаю ни одного случая, чтобы мы кого-то убивали или подстраивали автокатастрофы. Поэта Бердникова ударили бутылкой по голове в подъезде, и он скончался. На похоронах его произносились речи: КГБ убил! И до сих пор пишут: убил КГБ. Да это абсолютные домыслы!
- *А покушения на Ельцина*?
- В мою бытность никаких покушений на Ельцина КГБ не организовывал.
- *Хорошо. Давайте поговорим о Чечне. Вы пришли в органы после войны, когда в Прибалтике и Западной Украине действовало мощное, подпитываемое с Запада подполье. Приходилось воевать. Население на этих окраинах Союза отличалось и по языку, и по религии, заграница была рядом, то есть все как в Чечне, но не было современных средств ведения войны, не было космических спутников, способных отличать вооруженного человека от невооруженного, население Западной Украины и Прибалтики намного больше населения Чечни. Так почему же тогда получилось задавить "партизан", а в Чечне - не вышло*?
- Я не хотел бы высказываться о Чечне, Я не знаю, что там происходило, какие меры принимались... Могу сказать одно: вопрос о Чечне надо было решить задолго до начала вооруженного противостояния, решить грамотной оперативной работой. И это можно было сделать. В Чечне, как и везде, у нас была серьезная агентура, серьезные были люди, и надо было не утрачивать контакты, а правильно использовать их. В работе с Дудаевым было много серьезных ошибок. В 1991 году депутаты Верховного Совета, работавшие в КГБ и МВД, и я в том числе, встречались с Баранниковым, министром государственной безопасности. Я сказал ему: можете считаться, можете не считаться с моими соображениями, я человек старой закалки, закомплексованный, но, по моему мнению, казачье движение и Чечня доставят вам еще немало хлопот. Баранников ответил: все видим, все сделаем.
Что касается прошлого... Что бы ни говорили, а в послевоенной Прибалтике и Украине большинство населения поддерживало советскую власть. До войны Литва была нищим государством, а в Союзе Литва стала процветающей, с первоклассной промышленностью, развитой культурой. То же самое в Эстонии, Латвии. Они бы никогда не ушли, если бы не посыпалось наше "руководящее ядро" и не подогревались бы националистические настроения.
