Борис Березовский - Искусство невозможного (в 3-х томах)
Б. Березовский женат, у него шестеро детей: четыре дочери и два сына.
ФИЛОСОФИЯ, РЕЛИГИЯ, ЛИБЕРАЛИЗМ
Великому реформатору России Борису Николаевичу Ельцину, который сделал, но не объяснил, –ПОСВЯЩАЮ.
…ибо ничего и никогда не было для человека и для человеческого общества невыносимее свободы!
Ф. Достоевский
МАНИФЕСТ РОССИЙСКОГО ЛИБЕРАЛИЗМА
РОССИЯ – САМАЯ!
К концу 1997 года в России в основном завершилась революция. Советское государство не выдержало конкуренции с более эффективными либеральными системами и рухнуло.
Но определяющая причина слома СССР была не внешняя, а внутренняя: с конца 70-х годов стало очевидным, что советская система остановилась в развитии, катастрофически быстро стареет и вырождается, теряя свою целостность и эффективность. Политическая конкуренция с либеральными системами, получившая название «холодная война», только ускорила саморазрушение.
Поэтому произошедшая революция — неизбежный итог старения системы, завершившегося ее развалом. Эта революция не была ни запланированным политическим актом, ни обдуманным и целенаправленным действием какой-то группы людей. Скорее речь может идти о развязке, к которой вел естественный ход исторического развития России.
Революция выполнила две объективные задачи — разрушила политико– экономические основы старой, тоталитарной системы, ело-
мала формальную организационно-административную структуру этой системы, а также создала некоторые предпосылки построения нового либерального государства.
Логическое продолжение короткого, около семи лет, революционного этапа — долгий эволюционный период, главная задача которого
— показать преимущества новой, только начавшей формироваться либеральной системы для России по сравнению с тоталитарной системой прошлого.
Те, кто в России называют себя коммунистами, носителями «левой » идеологии (у нас сегодня «левая» идеология отождествляется с коммунистической), продолжают настаивать на том, что либеральный путь — не для России.
Другие, которые причисляют себя к сторонникам «правой» идеологии, оказываются политически двойственными: с одной стороны, они категорически отрицают как коммунистическую доктрину, так и основанную на этой доктрине тоталитарную систему; но с другой
— они настаивают на необходимости для России построения жесткой «вертикали власти», считая, что такая власть не входит в противоречие с рыночной экономикой и другими основополагающими демократическими свободами: независимыми от государства СМИ, неподконтрольными государству общественными институтами и т.п.
Есть, разумеется, среди таких «левых» и «правых» и те, которые все еще лелеют иллюзии об «особом пути России».
Однако в ближайшие годы судьбу страны определит не выяснение отношений между «правыми» и «левыми», а результат противостояния представителей двух антагонистических политических идеологий
— авторитарной и либеральной.
Спор между авторитарной и либеральной идеологиями насчитывает века, но в России он никогда не велся на равных. Авторитарная идеология исторически оказалась определяющей в России, а в качестве марксистско-ленинской абсолютно господствовала в стране почти все XX столетие.
В отличие от авторитарной, либеральная идеология не только не смогла реализоваться в России в практической политике, но ее сторонникам не удалось даже сформулировать свою конструктивную теоретическую базу.
Цель настоящего манифеста — в том, чтобы выработать общий язык для либералов России, договориться на этом языке о необходимости либерального развития и определить стратегические приоритеты на этом пути.
СВОБОДА, ДИКТАТ, ЛИБЕРАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ
Понятия свободы и диктата лежат в основе двух антагонистических политических идеологий — либеральной и авторитарной. Поэтому принципиально важно дать конструктивное определение этим основополагающим понятиям.
Со словом свобода в русском языке ассоциируется несколько на первый взгляд сходных понятий: воля, самостоятельность, независимость и др. Поэтому важно выделить главную содержательную составляющую понятия свобода.
В течение нескольких тысяч лет с неизменной последовательностью одни и те же заповеди переходят от пророка Моисея к Иисусу Христу, от Иисуса Христа к пророку Магомету; они же содержатся в практически неизмененном виде во всех прошедших испытание временем основных религиях мира.
Сумма изложенных в заповедях самоограничений составляет религиозную этику.
В каждой из религий источник этих самоограничений полагается божественным, а не человеческим. Так, ограничения, изложенные в десяти заповедях, были получены Моисеем от Бога, а когда Иисус Христос говорил, что человек несет их в своей душе от рождения, под этим понимается то божественное в человеке, что отлично от его физического и психологического существования. То есть самоограничения (заповеди) здесь должны пониматься прежде всего как внутренние не только по их божественной причине, но и по их практическому осуществлению. Именно в своих этических основах различие между Ветхим и Новым Заветами и Кораном представляется малосущественным.
Точно так же во всех основных вероисповеданиях в центре религиозной этики лежит идея свободы. Свобода индивида в его решении не только признать или нет данную религию, но и свобода признания этических ограничений, вытекающих из религии, принимаемой индивидом.
Несмотря на то что на протяжении тысячелетий во многих школах и течениях различных вероисповеданий центральный этический принцип свободы искажается или даже вовсе забывается, он остается их либеральной основой.
Люди светские, нерелигиозные добровольно принимают на себя ограничения, которые уже сложились как нормы общепринятой мо-
ради и этики, хотя и эти нормы исторически, как правило, имеют религиозное происхождение.
Таким образом, можно сказать, что десять заповедей составляют естественную систему самоограничений.
Огромный опыт развития человечества свидетельствует, что десять заповедей есть не только естественная, но и достаточная система самоограничений, то есть что все остальные добровольные ограничения так или иначе являются следствием этих десяти.
Поэтому под свободой (индивида) я предлагаю понимать достаточную систему внутренних ограничений, или самоограничений.
Под диктатом (по отношению к индивиду) я понимаю любую систему внешних (навязываемых) ограничений, исключающую свободное решение индивида принять или не принять эти ограничения.
Источником внешних ограничений обычно является власть, и прежде всего государственная власть — власть, которую само общество формирует как для защиты себя от хаоса изнутри, так и от неприемлемого воздействия снаружи.
Но не только власть — источник внешних ограничений для индивидуума. Общество само тоже принимает и устанавливает внешние ограничения и «упаковывает» их в виде морально-этических норм, писаных и неписаных законов.
Распространенные примеры навязываемых ограничений — «по газонам не ходить», «посторонним вход запрещен», но есть и более серьезные: «партия — наш рулевой», «ты записался добровольцем?» и др.
Таким образом, свободный человек — тот, для кого лопаточная система внутренних ограничений является естественной, органичной.
Тогда можно сказать, что раб — человек, подчиняющийся воле другого, не ощущающий потребности во внутренних ограничениях или игнорирующий их, но принимающий и признающий внешние; а вольный — не признает ни внутренние, ни внешние ограничения.
Исторический опыт показывает, что эволюция отношений между индивидуумом и властью, индивидуумом и обществом в течение многих веков определяется изменением соотношения между внутренними и внешними ограничениями в пользу увеличения добровольно принимаемых и уменьшения навязываемых.
Такая тенденция изменения соотношения между внутренними и внешними ограничениями будет называться либеральным развитием или либерализацией.
Наша главная гипотеза состоит в том, что увеличение числа людей, принимающих (или открывающих в себе) достаточную систему вну-
тренних ограничений, то есть свободных людей, с одновременным уменьшением ограничений со стороны власти (государства), — иначе говоря, либерализация — повышает возможность для самореализации личности, самоорганизации общества и тем самым увеличивает эффективность функционирования общества и государства в целом.
И именно в этом смысле можно сравнивать эффективность авторитарной и либеральной моделей власти.
Идея либерализации государственной власти и самоорганизации общества пронизывает два основополагающих исторических документа нового времени: английский Билль о правах и американскую Конституцию.
