Игорь Пыхалов - Клевета на Сталина. Факты против лжи о Вожде

Следователь пришёл к заключению, что нарушение правил техники безопасности, выражавшееся в неправильном креплении, явилось лишь производной причиной от другого нарушения, заключавшегося в том, что на участках, где произошёл обвал, недодавался крепёжный материал и что часть выдаваемого для крепления материала была для этой цели непригодной. В результате доследования к уголовной ответственности был привлечён начальник шахты».[7]

Нетрудно заметить, что сталинский прокурор А. Я. Вышинский требует от следователей досконально разбираться с каждым случаем:

«В одном из цехов Актюбинского комбината обвалилось перекрытие потолка.

При осмотре места происшествия следователь обнаружил, что часть балок, которые использовались для перекрытия, прогнили. Получив заключение экспертизы о том, что строительный материал недоброкачественен, что он не мог выдержать тяжести засыпки перекрытия, следователь счёл характер нарушений правил техники безопасности «точно установленным» и привлёк к уголовной ответственности прораба строительства цеха за «использование недоброкачественного строительного материала».

В дальнейшем, когда это дело было возвращено на доследование, было установлено, что предание прораба суду за обвал перекрытия было грубой ошибкой.

При более тщательном расследовании оказалось, что причиной обвала явилась засыпка перекрытия ненадлежащим материалом. Засыпка перекрытия была сделана из земли и мелких камней, а должна была быть сделана из опилок.

От конденсации паров засыпка намокла и утяжелила конструкцию, получился перегиб и обвал.

Строительный материал, употреблявшийся для перекрытия, был доброкачественным, но под влиянием сырости засыпки стал подвергаться порче.

Таким образом, оказалось, что нарушение правил техники безопасности заключается не в употреблении недоброкачественного строительного материала, а в засыпке перекрытия ненадлежащим материалом, и что в связи с этим к ответственности должен быть привлечён не прораб строительства, в отсутствие которого производилась засыпка перекрытия, а инженер, допустивший засыпку перекрытия ненадлежащим материалом».[8]

Оно и неудивительно. Как говорил нарком путей сообщения Л. М. Каганович: «У каждой катастрофы есть фамилия, имя и отчество».

Сбросив коммунистическое иго, освобождённая Россия избавилась и от таких пережитков тоталитаризма, как правила техники безопасности. Сегодня «эффективным собственникам» безнаказанно сходит с рук практически любая авария.

Глава 2

Сталинская гласность

Одной из неотъемлемых черт «тоталитарного режима», по мнению обличителей, является отсутствие пресловутой «гласности». Тираническая власть просто обязана скрывать от народа ПРАВДУ, официозные СМИ должны старательно замалчивать информацию об авариях, катастрофах и прочих трагедиях.

В романе «Контроль» известного писателя-перебежчика В. Б. Резуна, публикующегося под псевдонимом «Виктор Суворов», есть один занятный эпизод. В 1937 году на воздушном параде две парашютистки совершают затяжной прыжок, при этом одна из них разбивается.

Разумеется, «компетентные органы» всеми силами пытаются скрыть этот прискорбный факт от народа:

«Нажал Холованов кнопку микрофонную и тоном радостным: «А демонстрировался номер: «Катя-хохотушка и мешок картошки! Га-га-га. Номер исполняли мастер парашютного спорта, рекордсмен Союза и Европы Екатерина Михайлова. И… мешок картошки! Га-га-га!

Чёрен лицом Холованов. Диктору микрофон в зубы: продолжай! Засмеялся диктор радостно: и мешок картошки! Колокольчиком закатился.

А Холованов здоровенному чекисту: «Смейся, гад, застрелю!

Засмеялся здоровенный уныло: Гы-гы-гы. И покатилось по чекистским цепочкам: гы-гы-гы. И по толпе: гы-гы-гы».[9]

«Хоронили Катю Михайлову скромно. И скрыто. Хоронили, как подобает хоронить десантников в тылу врага. Без гроба. В шелку парашютном. В неизвестном месте. Нельзя на могиле памятник ставить. Нельзя имени писать. Престиж государства — выше любых индивидуальных жертв. Только крестик на карте. А карту — в надёжное место. Пройдёт пятьдесят лет; наступит полный коммунизм на всей земле. Не будет больше границ государственных, все страны сольются в одну великую семью равноправных народов. И тогда вспомним мы тебя, Катя Михайлова. Через пятьдесят лет. Страшно подумать: в 1987 году. И поставим на этом месте величественный тебе памятник. Из гранита. И напишем золотыми буквами: «При исполнении служебных обязанностей… при испытании новейшей техники, созданной творческим гением… Катя Михайлова… Хохотушка»».[10]

Увы, слухи о трагическом происшествии всё-таки просочились:

«— Мы готовим миллион парашютистов, товарищ Холованов. А вы перед всем миром нашу страну опозорили. Понимаю, весь мир удивить хотели. Не вышло. Ошибку вы пытались загладить. Вы правильно действовали, когда увидели, что катастрофа неизбежна. Очень мне понравилось, как вы себя вели в момент гибели парашютистки. Вы единственный, кто реагировал решительно, быстро и правильно. Что разбилась парашютистка, видели все. Но благодаря вашим действиям половина Москвы верит, что разбился мешок с картошкой. — Помолчал товарищ Сталин. — Зато другая половина Москвы всё же верит, что разбилась парашютистка. Поэтому мы тут посоветовались с товарищами и решили вас, товарищ Холованов, расстрелять».[11]

Однако Холованов, не желая быть расстрелянным, придумывает хитроумный план, как пресечь распространение нежелательных слухов:

«— Отрицать то, что парашютистка разбилась, невозможно. Поэтому я дал Отделу распространения слухов приказ: все разговоры о гибели парашютистки не пресекать, а поощрять их и усиливать.

— Занятно.

— Обратите внимание, товарищ Сталин, в первые два дня говорили просто о парашютистке, не называя по имени: Последние пять дней не просто говорят; что безымянная парашютистка разбилась, а называют её — Стрелецкая. Ошибочно называют. Это работа моих ребят. Не отрицая факта гибели парашютистки, мои ребята направили слухи в другое русло. Где их легко пресечь. И обернуть нам на пользу. Опровергать гибель какой-то безымянной парашютистки невозможно и глупо. Но опровергнуть гибель парашютистки Стрелецкой просто. Ведь она жива и здорова. Поэтому пусть Москва пока болтает о гибели парашютистки. Но не какой-то вообще, а именно о гибели Стрелецкой! Всё внимание на Стрелецкую персонально. Чем больше слухов о её гибели, чем больше подробностей, тем лучше.

— А Стрелецкую надо спрятать, чтобы её никто не видел.

— Товарищ Сталин, я её спрятал немедленно после случившегося. Никто кроме вас, меня и самой Стрелецкой, не знает; какая из двух парашютисток погибла.

— Но кто-то же видел труп той, которая действительно разбилась. Как её? Михайловой.

— Труп Михайловой близко видели Стрелецкая и я. Всё.

— Хорошо, товарищ Холованов. Хорошо.

— Так вот, если все будут говорить, что погибла именно Стрелецкая, и вдруг выяснится, что она жива и здорова, то… слух будет убит. Психология толпы такова, что никому не придёт в голову вспомнить о другой парашютистке. Если кто-то вчера повторил ложный слух о гибели Стрелецкой, то завтра он будет посрамлён. Предлагаю и настаиваю, за следующую неделю слухи о гибели Стрелецкой довести до высшей точки, а потом Стрелецкую показать».[12]

Нетрудно догадаться, что план срабатывает на все 100 %.

А теперь вернёмся из вымышленного мира мрачной тоталитарной «Империи зла» в реальный СССР 1930-х годов. Отложим в сторону творение Резуна и откроем подшивку газеты «Правда». Например, вот номер за 27 марта 1936 года:

«ЦК ВЛКСМ и Центральный совет Осоавиахима с глубоким прискорбием извещают о гибели членов ВЛКСМ и Осоавиахима тт. Берлин Любовь Михайловны и Ивановой Тамары Павловны при совершении ими 26 марта затяжного прыжка.

Тов. Берлин Л. М. и тов. Иванова Т. П. являлись активными членами Центрального аэроклуба имени A.B. Косарева и его парашютной секции. Выступая неоднократно на массовых авиационных праздниках, организуемых Центральным аэроклубом, погибшие товарищи пользовались заслуженной любовью как отважные парашютистки и активные организаторы массового парашютного спорта.

Ленинский комсомол и Осоавиахим будут хранить память об отважных парашютистках Любе Берлин и Тамаре Ивановой.

Центральный комитет ВЛКСМ и Центральный совет Осоавиахима выражают своё соболезнование всем родным и товарищам погибших комсомолок, верных дочерей социалистической родины».[13]