Газета Дуэль - К барьеру!_N 10 28 ИЮЛЯ 2009 г.
В начале 1915 года я командовал ротой лейб-гвардейского Финляндского полка, т. е. ротой, на которую обращается в полку наибольшее внимание. Вернувшись после ранения, я застал в ней 171 ратника, 7 кадровых солдат и 1 прапорщика, т. е. даже комсостав роты пришлось назначать из совершенно необученных ратников. Во всем полку оставалось 7 кадровых офицеров, и это было не исключение, а скорее правило в начале 1915 года, т. е. до летнего германского наступления, когда русская армия фактически перестала существовать и превратилась в совершенно новое ополчение со старыми названиями.
Итак, в 1915 году старая армия окончательно превратилась в ополчение без опытного комсостава, без способных вождей и без духа. Ничто не воодушевляло эту массу людей, и только привычка повиноваться заставляла ее кое-как нести боевую службу. С боевым довольствием было плохо, потому что союзники, несмотря на обещания, почти ничего не доставляли. Наше безответственное правительство ничего не умело сделать, и те, и другие смотрели на армию, как на пушечное мясо, которое авось как-нибудь своим количеством раздавит противника. Попытка наступления 1916 года, несмотря на огромный перевес сил, решительного успеха не дала, и первоначальный успех Брусилова был быстро остановлен немцами благодаря неумению остальных верхов нашей армии использовать его.
В конце лета 1916 г. Финляндский полк получал 30-ю тысячу комплектования — сколько же раз менялся состав трудовых бойцов! — а комсостав все дополнялся и дополнялся необученными лицами, не бывшими в состоянии обучить и руководить в бою своими подчиненными.
Настала Февральская революция. Запасные части восстали против существовавшего строя и свергли его — фронт присоединился. Выдвинулось Временное правительство, провозгласившее себя борцом за народные интересы. Желая привлечь на свою сторону народные массы, призванные в армию, оно опубликовало знаменитый приказ № 1. Увидав картину развала, вызванного этим приказом, оно спохватилось, но было уже поздно.
Временное правительство мобилизовало все силы социал-революционеров, чтобы привлечь на свою сторону армию и убедить ее в необходимости продолжать войну совместно с союзниками. И действительно, первые месяцы после революции настроение главной массы армии теоретически склонялось к необходимости продолжать войну. Но все это было чисто теоретически. На войсковых митингах выносились красивые резолюции, но когда дело доходило до проведения их в жизнь, не имевшая ни духа, ни веры в своих начальников, ни самой элементарной дисциплины армия бороться была не в силах. Временное правительство — надо отдать ему полную справедливость — напрягло все силы для доставки военного снаряжения, и войска были перегружены орудиями и снарядами. Но что могли сделать поздние дары союзников, что могла сделать техника без духа? Русская армия представляла собой мертвое, разлагающееся тело, которое почему-то только еще не распалось. Этого ждать пришлось недолго. Особенно тяжело в это время было положение офицерства, которое, исполняя приказ Временного правительства, подготовляло солдат к бою и “уговаривало” идти в необходимую для Временного правительства атаку. И вот, после неудачного наступления Керенского, в глазах масс виновниками оказались не стоящие далеко и недоступные для них члены Временного правительства, а стоящие тут же офицеры. Рознь усилилась. Армия оказалась даже без младшего комсостава, потому что нельзя же считать комсоставом лиц, не пользующихся никакой властью и никаким влиянием на своих подчиненных. Армии не существовало, а была толпа. То, что было дальше, когда она сдавала Двину, когда она валила большими и малыми группами с фронта, — это был лишь фактический распад, смерть же наступила уже летом 1917 года.
Генерал А.Я. СЛАЩЕВ-КРЫМСКИЙ
«Военно-исторический архив», 1922 год
(Повторная публикация — «Солдат удачи», № 12, 1996)
ОБЩЕСТВЕННОЕ БЕДСТВИЕ
Чувство это испытывает любое живое существо, независимо от степени его развития. И хотя по своей значимости оно стоит на третьем месте после дыхания и жажды, влияние на поведение живого организма оказывает очень значительное. Это чувство — голод. Очень верно сказал о значении голода ещё в средине XIX в. великий русский поэт Н.А. Некрасов в поэме "Железная дорога": "…В мире есть царь: этот царь беспощаден, голод названье ему. Водит он армии; в море судами правит; в артели сгоняет людей, ходит за плугом, стоит за плечами каменотесцев, ткачей". Голод (в обширном его понимании) часто использовался, да и сейчас используется сильными мира сего для достижения и удовлетворения своих бредовых идей, одна из которых (завоевание жизненного пространства) в числе прочих причин привела к кровопролитной Мировой войне против Советского Союза, а в недалеком прошлом угроза голода способствовала и развалу великой страны. Краткое изложение истории голода приведено в "Энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Евфрона" и, несмотря на отдаленность времени написания, вызывает определенный интерес. В предисловии к статье И. Тарханов дает краткое физиологическое определение голода: "Голод обнаруживается сперва в виде усиления потребности в пище, после удовлетворения которой является состояние насыщения. При неудовлетворении потребности в пище наступает волчий голод, который, продолжаясь некоторое время, ведет к истощению организма. Г. в начале локализируется в нижнежелудочной области, под ложечкой, затем в виде ощущения пустоты, стягивания, скручивания обнимает всю область живота и распространяется в виде особого чувства недомогания и неловкости на грудь и глотку. В дальнейшем течении присоединяются головокружение и боли в голове и изнеможение, как умственное, так и физическое; является затем бред голодных, когда уже вполне мыслимы ужасы каннибализма…Пустота желудка во всяком случае не есть причина Г., так как набивание желудка глиной не уничтожает Г. и только временно ослабляет его…". Ниже с некоторыми сокращениями приведена статья о голоде. Н. Вельга
ГОЛОДГолод (как общественное бедствие), голодовка — наступает тогда, когда высокие цены на предметы первой необходимости, и прежде всего на хлеб, делают их труднодоступными или недоступными для недостаточных классов населения, причем круг этих последних… все расширяется по мере того, как дороговизна продолжается и уносит сбережения предыдущих лет. Цены на хлеб зависят от предложения, так как спрос на хлеб остается в стране из года в год неизменным (в своем минимуме), повышаясь только по мере роста населения. При недостаточном развитии торговли и отсутствии хороших и дешевых путей сообщения размер предложения хлеба определяется местным урожаем. В каждой местности неурожаи, обусловленные стихийными силами (засуха, излишек влаги, опустошения, производимые вредными животными и насекомыми, болезни растений), повторяются с известной правильностью. Поэтому в прежнее время в Зап. Европе голодовки были явлением обычным и сильно озабочивали правительства. Уже в государствах классического мира (Афины, Спарта) вопрос о народном продовольствии имел первостепенное значение, а Рим находился в такой зависимости от подвоза хлеба из Сицилии и Египта, что одна лишь задержка на пути судов уже порождала голод. Меры для обеспечения народного продовольствия состояли в поощрении ввоза хлеба частными лицами и в запрещении вывоза, в непосредственном вмешательстве государства, которое продавало хлеб по низким ценам, прибегало и к даровой его раздаче. Отсюда возникла необходимость в содержании государством запасных хлебных магазинов. Все эти меры перешли и в христианскую Европу, где в начале средних веков голодные годы бывали часто как вследствие неурожаев, так и вследствие социальных неустройств… Особенно тяжелы были 1030–1032 гг. во Франции, 1280–1282 гг. в Богемии. Голод 1125 г. уменьшил население Германии наполовину. Спутниками Г. были болезни, мор, грабежи, убийства и самоубийства; дело доходило до открытого пожирания детей родителями (1505 в Венгрии). Обычной и даже узаконенной мерою было изгнание бедных за городскую черту, где они обрекались на голодную смерть; во Франции эта мера практиковалась еще в XVII ст. В общем в Средние века на каждые 8-10 л. выпадал один голодный год с высокою смертностью. Еще в XVII в. Г. был в Зап. Европе весьма обычным явлением; не редкостью был он и в XVIII-м. В 1772 г. в курфюршестве саксонском 150 тыс. человек умерли от недостатка хлеба. Виновниками Г. считали хлеботорговцев, булочников, пекарей и проч., их обвиняли в злостных заговорах против народа… Мелочная регламентация хлебной торговли, доходившая во Франции до запрещения вывоза хлеба из одной провинции в другую, оказывалась не в состоянии понизить цены. В Неаполитанском королевстве и в Папской области с XVI в. правительство само определяло цены, по которым сельские хозяева обязаны были представлять весь свой излишек хлеба в государственные магазины. Казенные запасные магазины были заведены и в Пруссии, и Фридрих Великий считал их учреждением, незаменимым для обеспечения народного продовольствия… Еще в 1817 г. во многих местностях Германии свирепствовал Г.; в меньшей степени это можно сказать и про 1847 г. 1847 — 1852 г. были весьма неблагоприятны в сельскохозяйственном отношении для Германии. Когда к недороду картофеля присоединился неурожай хлебов, сельское население на Ю.З. Германии оказалось не в состоянии бороться с этими неблагоприятными условиями и вконец обнищало. Причину зла правительства усматривали в чрезмерном раздроблении крестьянской собственности (выделено. — Н.В.), которая недостаточно обеспечивала мелких владельцев. Обнищавшим поселянам оказано было пособие для эмигрирования в Америку; земли их переведены в казну и распроданы более крупными участками. Аналогичные явления имели место в Ирландии, где обширные пространства сосредоточены в руках крупных землевладельцев, проживающих вне Ирландии и сдающих свои земли в аренду оптовым съемщикам. Последние, заинтересованные лишь в возможно большем извлечении дохода, раздавали эти земли землевладельцам весьма мелкими участками. Сильный спрос на такие участки, обусловленный чрезмерною густотою сельского населения, возвысил до невозможности арендную плату, и землевладельцы-арендаторы вынуждены были ограничиться разведением картофеля, как растения, дающего наибольшие сборы. Когда в 1840-х гг. в Европу проникла болезнь картофеля, над сельским населением Ирландии, и до того едва пропитывавшимся, разразился голод, который достиг своего апогея в 1847 г., унесшем свыше 1 млн. жертв. Английское правительство вынуждено было прибегнуть к массовому переселению ирландских поселян в Америку и приняло меры к увеличению размеров арендных участков (А у нас предперестроечный лозунг — "…фермер нас накормит!" — Н.В.). С половины текущего столетия Зап. Европе нечего опасаться голода. Неурожаи повторяются, но они не имеют прежних последствий. Явилось это результатом развития всемирной торговли, к участию в которой привлечены новые страны (Россия, Америка, Индия)… Благодаря современному развитию путей сообщения и дешевизне перевозки, особенно морской, громадные количества хлеба быстро могут быть передвинуты с одного конца земного шара в другой. Хлеб сделался предметом обыкновенной торговли; козни хлеботорговцев перестали быть пугалом правительств и народов. На всемирном рынке хлеб предлагается в таком количестве, что никакая стачка не в силах вызвать искусственное повышение цен. Цены на хлеб не находятся в прежней зависимости от урожая в стране: обильные местные урожаи их почти не понижают, неурожаи — не повышают. Это наблюдалось в Германии в урожайные 1872-75 гг. и в неурожайные 1879-81 гг. Значение хороших путей сообщения в широкой хлебной торговле выясняется еще больше примером Индии. В Индии, особенно в местностях, где преобладает разведение риса, каждые 10–12 лет наступает неурожай от засухи. В 1866 г. в Ост-Индии погибло от Г. около 7 1/2 млн. чел. В 1876 г. Г. разразился над южн. провинциями Индии с населением в 23 млн. чел. Правительству уже незачем было принимать непосредственное участие в хлебной торговле; оно могло предоставить ее частной инициативе и ограничилось лишь организацией общественных работ и раздачей пособий. С тех пор в бюджет Индии ежегодно вносится 1 500 000 ф. стерл. на случай Г. (Famine relief and insurance). Если фонд этот не употреблен для непосредственной борьбы с Г., то он обращается на меры предупреждения этого бедствия в будущем (улучшение путей сообщения, орошение и проч.). Другие страны Азии, стоящие вдали от всемирной торговли, по-прежнему не обеспечены от Г. В Персии повсеместный Г. повторяется, по приблизительному расчету, каждые 30 лет; в 1870-72 гг. здесь погибло от недостатка пищи не менее 1 1/2 млн. чел., т. е. 25 % всего населения. В Китае Г. разразился в 1877 г. над северными провинциями с населением в 56 млн.; число жертв определяют в 4–6 млн.
