Сергей Кургинян - Суть времени. Цикл передач. № 11-20

Как это говорили другие либералы: «Жаль, Гитлер не победил… (так, мне кажется, говорил господин Минкин) Пили бы немецкое пиво». Это говорят такие люди, как Белковский и Минкин.

Начинается всё с либерального ужаса, а кончается всё восхвалением Гитлера. И это одна цепочка, один замысел. Он неумолимо ведёт из точки А в эту точку Б. И вся задача «Актуальной политики» показать то, что это одно трасса, одна линия.

Ещё об актуальной политике пару слов. На Чистых прудах митинг «Хватит кормить Кавказ». Я уже говорил об этом. Это то же самое, что Белковский. Вопрос не в том, что мальчишки возмущены наглостью определённой части северокавказских или вообще кавказских лиц, и что их «достало». Вопрос заключается в том, как программируют дальше сознание этих мальчишек. Его программируют на самоуничтожение. В этом смысле бунт и революция — это антитезы. Бунтарь — находка для деструктора, так же как болтун — находка для шпиона.

Любое человеческое негодование можно канализировать в русло, несовместимое с жизнью негодующего человека. Протест всегда можно перенаправить так, чтобы человек в результате этого убил сам себя, без всякой посторонней помощи, и потом ему можно было сказать: «Да Вы же и убились! Милый, ты ж сам это сделал!»

Отделяется Кавказ… «Хватит кормить, пошли на фиг!» — это же не политика Ермолова. Ермолов не был «националистом по Белковскому», он был «имперским идиотом». Так же, как все остальные. Наши предки, как идиоты, завоёвывали Кавказ. Все были идиоты, кроме Белковского, который хочет свести Россию к Эстонии или Чехии. Интересно, в каких границах? Тут-то не договаривают.

Начинается новое территориальное расчленение — отпадает Кавказ, радикализируются исламские тенденции — взрывается Поволжье. Территория разламывается на две части. А дальше каждый вменяемый человек должен ответить себе на вопрос — а он, вообще-то, смотрел на карту? Он не очень грамотный — он смотрел на карту? Он понимает, что будет значить это обособление? Сегодня «хватит кормить кавказцев», завтра «хватит кормить якутов», потом бурятов, тувинцев, потом татар, башкир и всех остальных. Это же только начать… Лиха беда начало! Потом идёт принцип домино. Это всё лоскутное одеяло. Потом другие начинают говорить: «Хватит кормить Москву!»

Как только возникают слова «хватит кормить»… Вы живёте в семье и говорите: «Хватит кормить ребёнка», «хватит кормить» ещё кого-то. Как только для вас всё становится обременением, то потом обременением для вас становится государство вообще. «Хватит кормить старую маму»… А потом, жизнь — это тоже обременение. В конечном итоге, всё это умелые способы включения русского танатоса.

И вот я говорю: русские националисты, понимающие, что к чему! Идите и объясняйте мальчишкам, что их сводят с ума, что их заставляют сделать харакири. Что их естественное негодование превращают в механизм самоликвидации, что самоубийством-то кончат после этого не какие-то там кавказцы, а эти мальчики. Объясняйте им, что к чему, на их языке. У нас сейчас нет распрей с национализмом. У нас есть распря с «национализмом по Белковскому». То есть с уменьшительным национализмом. То есть с программой русской самоликвидации.

Вот с этой программой русского танатоса мы будем воевать всеми возможными интеллектуальными, духовными и иными средствами. А с национализмом сейчас никаких разногласий нет. Если это державный национализм, национализм, который мыслит хотя бы удержанием территориальной целостности, то по главному вопросу расхождений нет. Потом обсудим все остальные. Сейчас остановите деструкцию. Это ваше дело, это ваша территория, действуйте немедленно, потом будет поздно.

Теперь пора переходить к политической теории.

О ней в данном случае я скажу коротко, потому что мне нужно поговорить более серьёзно о модерне и о политической философии. Не потому, что мне хочется быстрее переходить на теоретические темы, а потому, что именно внутри этой теоретической темы и есть основная политическая злоба дня.

О политической теории я хочу сказать следующее. Сейчас очень модно заниматься разного рода протестами. Люди реально возмущены очень многими безобразиями разного масштаба. И отговаривать людей, говорить им «не возмущайтесь» — нельзя. Наоборот, этот протест постольку, поскольку он справедлив, надо всячески поддерживать. Но внутри этого протеста есть тот самый вирус примитива, который уже погубил однажды страну.

Вопрос заключается не в том, что протест этот слишком резок, слишком острые формы принимает, что это беспокоит, и его хочется угомонить. Его хочется довести до политики. Потому что протест — это ещё не политика.

Вот люди протестуют против коррупции и засилия мафии. Справедлив ли этот протест? Конечно. Носит ли коррупция в нашем обществе ужасные формы? Разумеется. Нужно ли с ней бороться? На сто процентов. Погубит ли она страну, если с ней не бороться? Разумеется.

Но, люди, это уже не коррупция! И это уже не мафия. Я был одним из первых, кто под политическим углом зрения рассматривал мафию в Советском Союзе и затем в Российской Федерации. Я вам сейчас говорю и берусь это доказать: у нас нет мафии, у нас есть новые формы социально-политической организации общества.

Коррупция есть во всех странах мира. Но в тот момент, когда криминалитет замещает собой функции гражданского общества и оказывается в плотнейших симбиозах с властью, — это уже не коррупция.

Источником происходящего является тот самый третий уровень, на который я всё время обращаю внимание. Если первый уровень — это лидеры, второй уровень — это институты, то третий уровень — это классы. Власть как институт лидерства и политическая система — опёрты на некий класс.

Я знаю много приличных, порядочных людей, в том числе в высшей страте. Но вся страта как целое работает так, как будто бы она является целиком криминальной.

Это свойство, которое я могу объяснить на таком геофизическом примере, он мне близок. Вот есть руда. И в ней вкрапленности каких-нибудь сульфидов. Гранит вообще не проводит ток, а сульфиды очень хорошо его проводят. Но если это вкрапленности, то весь кусок ведёт себя, как гранит. А если есть хоть одна прожилка, то весь кусок ведёт себя по проводимости, как руда.

Так вот, сейчас мы имеем дело с какими-то вкрапленностями… Я совершенно не собираюсь мазать одной краской всех людей, но целое — это преступный класс паразитов, класс-фаг. Что значит в переделах этого класса бороться с коррупцией? Поздно пить боржом, когда отвалились почки. Какая коррупция, окститесь! С чем вы боретесь? Что вы имеете в виду, какую борьбу? Вы балаган устраиваете? Ну, вы уточните, что какие-то ведомства затратили неверные суммы на какие-то виды работ, и что? Вы что, не видите, что перед вами происходит?

Это класс, который пожрёт страну обязательно, потому что он — прорва. В пьесе у Виктора Сергеевича Розова «В поисках радости» одна женщина говорит другой: «Когда мы купим всё, мы займёмся духовными вещами». Та ей отвечает: «Всё ты никогда не купишь». — «Почему?» — «Потому что ты прорва».

Вот этот класс — прорва. Это прожорливый чужой. Это прожорливый зверь, беспощадный, не знающий удержу. Либо мы можем этот класс расколоть и поднять другой флаг в рамках этого же класса. Либо надо сформировать нечто, соизмеримое с ним. Осуществить этот социогенез — и начать все формы осторожной и одновременно очень мощной борьбы за территории, которые находятся между «старым» классом и вновь сформированной макросоциальной общностью. Это и есть война по Грамши.

Почему осторожной и очень мощной одновременно? Потому что если вы разрушите в ходе этой борьбы всё тело, то вы так же проиграли, как проиграл и этот класс. Он-то уползёт, а вы останетесь на обломках. Поэтому борьбу надо вести в «стеклянном доме». Не с помощью камней, а с помощью самых мягких боевых искусств, которые только возможны. Жалко не класс, жалко дом, потому что он-то общий. И потерять его очень легко. К вопросу о Белковском и всём остальном, что сейчас происходит и, конечно, к Белковскому не сводится.

А вот теперь, после того, как я это обсудил, ещё и ещё раз прошу вглядеться в эту картинку, ибо она — основа политической теории. А без этой политической теории протест превращается в балаган. С коррупцией они будут бороться в 2011 году… Вспомнила бабка, как девкой была! И все балдеют и на «бабки» под это разводят. Это что за хохма посреди великого несчастья, великого горя? Вы опомнитесь когда-нибудь? Балаганчики-то прекратятся? Али нет? Ась?

Так вот, закончив с политической теорией, перехожу к политической идеологии, философии и ко всему остальному.

Есть одна точка русской смерти, а не несколько. Она очень простая.