Гюнтер Оскар Диренфурт - К третьему полюсу
Таким образом, экспедиция окончательно удостоверилась в том, что лучшего пути, чем «ребро Абруццкого», нет... «hie Rhodus, hie salta!»[34]. Но тем временем уже прошел весь июнь.
Теперь нужно было сосредоточить все снаряжение у подножья юго-восточного гребня. Это пришлось делать без носилыциков-балти. Пятнадцать человек были вынуждены «челноком» перетаскивать все грузы. При этом случилось неприятное происшествие: большой ледниковый стол потерял равновесие и обрушился на груз с керосином; четверть всего экспедиционного запаса горючего была утрачена. Капитан Стретфилд вызвался совершить с двумя носильщиками длинный и утомительный путь к месту, где был расположен базовый лагерь французской каракорумской экспедиции 1936 г. Именно он был тогда начальником транспорта и знал, что там остался значительный склад горючего. К сожалению, поиски остались безрезультатными. За это время жители Асколи, также знавшие место этого лагеря, растащили все без остатка.
1 июля 1938 г. был установлен лагерь 1 (5400 м) у подножья «ребра Абруццкого». В то время как три альпиниста с четырьмя шерпами подтаскивали последние грузы из прежнего стационарного лагеря. Хаус и Петцольд вышли на поиски места для первого высотного лагеря. Поднимаясь по юго-западной стороне гребня, они в середине дня нашли, наконец, над крутым ледяным кулуаром небольшую снежную мульду, представляющую собой хорошую площадку для лагеря 2 (около 5880 м). На пути от лагеря 1 к лагерю 2 было только два трудных места: на них были подвешены веревочные перила.
5 июля был занят лагерь 2, и Хаус с Петцольдсм занялись разведкой следующего этапа, но смогли найти лишь одну довольно убогую маленькую, покатую и открытую ветрам площадку для лагеря 3 (около 6310 м). Путь от лагеря 2 до лагеря 3 был уже явно трудным и опасным: так как сам гребень был непроходим, пришлось выйти на крутые оледенелые плиты и ледяные кручи склона справа. Чтобы сделать этот рискованный участок доступным для носильщиков, пришлось в течение нескольких дней усердно трудиться на «строительстве дороги». Были забиты многочисленные крючья и навешено более 300 м веревочных перил. С большим трудом была выложена небольшая площадка для лагеря. Тем временем наступила двухдневная непогода, так что лагерь 3 был занят только 10 июля. Для такой местности штурмовая группа была бы слишком велика и не маневренна. Теперь только четыре сагиба и трое шерпов остались на гребне, а именно двое американцев впереди, двое американцев и трое «тигров» лагерем ниже. Это было пределом, появление еще одного сагиба в сопровождении шерпа вело к установке еще двух палаток для них: со всем необходимым. Пятый американец (Бердселл) и капитан Стретфилд с тремя шерпами и с тремя кашмирцами составляли резервную группу в лагере 1, Они занимались топографическими и фотографическими съемками и обеспечивали снабжение на нижних этапах.
Прямо над лагерем 3 поднимались вверх очень крутые и ломкие скалы. Этот участок, на котором первыми шли Петцольд и Хаустон, был не только труден технически; самое неприятное заключалось в том, что камни, срывавшиеся при лазании, простреливали весь путь выше лагеря 2 и самый лагерь 3, расположенный на открытой площадке. Как явствует из честного признания самих американцев, лишь благодаря счастливой случайности здесь не произошло серьезной аварии. Обе палатки лагеря 3 были, как решето, продырявлены ударами камней. Поэтому, в то время когда кто-нибудь лазил наверху, лагерь 3 не занимался, его палатки снимались, укладывались и прикрывались камнями. 13 июля выше 20-метрового жандарма на гребне был организован лагерь 4 (около 6550 м).
Следующий этап, на котором первыми шли Хаус и Бейтс, был очень напряженным и особенно трудным. Стена желтых скал пересекала весь гребень и ее предстояло брать «в лоб». Самым сложным местом был почти отвесный камин высотой в 45 м, с гладкими, расходящимися наружу боковыми стенами и покрытый льдом задней стеной. Прохождение только одного этого «камина Хауса» занимало четыре часа. Поэтому дневной выигрыш высоты был невелик: лагерь 5 был устроен на высоте около 6700 м. В лагере 2 лежал теперь запас продовольствия на 5 дней, лагерь 3 был из-за камнепадов совершенно пуст, лагерь 4 имел продукты почти на три недели, между лагерем 4 и 5 через «камин Хауса» все грузы приходилось вытаскивать на веревках. Весь штурм осуществлялся, следовательно, планомерно, с достаточно солидной базой.
Выше лагеря 5 вперед снова вышли Хаустон и Петцольд. Преодолев многочисленные скальные уступы и три ледяных кулуара, они достигли на высоте 7100 м площадки, на которой кое-как можно было устроить лагерь 6. Эта площадка лежала у подножья заканчивавшего гребень мощного темного контрфорса, который был увенчан сверкающим фирном плеча вершины. 17 июня из-за непогоды и сильного ветра пришлось остаться в лагере 5, но 18 июля погода снова улучшилась; Хаустон и Петцольд могли предпринять разведку вверх от лагеря 6, в то время как остальные занимались устройством этого лагеря с тем чтобы самим спуститься на ночь в лагерь 5. Хаустон и Петцольд провели эту ночь уже в лагере 6 и 19 июля продолжили оттуда штурм большого контрфорса, который оказался проходимым, хотя и весьма трудным. К трем часам дня они достигли высшей точки самого «ребра Абруццкого», находящейся примерно на 200 м ниже пика 7740 м, плеча вершины.
Траверс крутого северо-восточного склона, покрытого льдом, потребовал часовой рубки ступеней и двух ледовых крючьев для веревочных перил. После этого уже без особых трудностей альпинисты вышли по глубокому снегу на плечо (7740 м).
Взгляд на пик Броуд, на труппу Гашербрум и на далекий призрачный силуэт Нанга-Парбат — и они спешат вниз в лагерь 6, где тем временем уже устроились все остальные.
Здесь состоялся большой «военный совет»: продуктов в лагере 6 было едва на 10 дней. Правда, значительные запасы находились еще в лагерях 5, 4 и 2, но было ясно, что такой длинный и трудный путь, как «ребро Абруццкого», проходим только при хорошей погоде. В случае снежной бури, столь обычной в области Балторо, нужно было, очевидно, выжидать улучшения погоды, чтобы иметь возможность спуститься. Весь участок выше лагеря 2 нужно было идти с взаимной страховкой. Спуск должен был проходить, таким образом, тоже очень медленно; при морозе и ветре были бы неизбежны тяжкие обморожения. Сколько времени продержится хорошая погода? Это был очень важный вопрос. Американцы считали, что период хорошей погоды должен скоро кончиться. Двигаться вперед, «не считаясь с потерями»? Или довольствоваться уже достигнутым и повернуть назад? После долгого обсуждения американцы сошлись на промежуточном решении: оборудовать еще лагерь 7, но только на двух человек с двухдневным обеспечением, что практически означало отказ от вершины. Из этого верхнего лагеря одна связка должна была продвинуться вверх настолько, насколько это можно сделать за один день и вернуться назад в лагерь 7. Большего нельзя было бы сделать, не отказываясь от классических «правил игры» планомерного, полностью обеспеченного восхождения.
Бейтс и Хаус вызвались оборудовать лагерь 7 для своих двух товарищей и спуститься снова в лагерь 6. Считаясь с большой технической трудностью этого участка, решили из трех шерпов взять только Пазанга Кикули, что было принято двумя другими с обидой и огорчением (и на самом деле это было излишней предосторожностью). Это лучше всего показывает, что в жилах «тигров» течет кровь истинных восходителей.
Хотя грузы были не слишком тяжелы, только по 11-12 кг, они все же настолько замедлили темп движения, что вершина «ребра Абруццкого», с траверсом ледяного склона была достигнута только во второй половине дня. Бейтс, Хаус и Пазанг сложили здесь свои грузы и поспешили вниз, чтобы до наступления темноты спуститься в лагерь 6. Хаустон и Петцольд «челноком» перетащили все вверх и выкопали на высоте около 7530 м прекрасную площадку для своей палатки. В этом самом высоком лагере американской каракорумской экспедиции 1938 г. они провели спокойную приятную ночь и спали так хорошо, что проснулись 21 июля только в 8 часов утра.
Они шли на кошках, так как, хотя иногда наст ломался и они проваливались в снег по бедра, в других местах кора была достаточно твердой. Ненадежный крутой снежный мостик дал возможность перебраться через большую трещину с нависающим верхним краем. В полдень они были на вершине пика 7740 м, где впервые побывали еще вечером 19 июля. Отсюда вверх к вершинной пирамиде вел широкий снежный хребет, усеянный ледяными обломками. Нависающие под самой вершиной ледяные массы простреливали своими обвалами, очевидно, большую часть «плеча». То что даже на такой высоте все еще приходилось считаться с ледяными обвалами, было весьма странным явлением. Оба американца поспешили скорее пройти через эту опасную зону под защиту скал, образующих характерный пояс вершинной пирамиды. На этих скалах на высоте около 7900 м Петцольд нашел прекрасное место для лагеря 8, к которому, к сожалению, тогда уже не собирались возвращаться.
