Роджер Киран - Продавшие социализм: Теневая экономика в СССР
Впрочем, какими бы ни были первоначальные намерения и планы Горбачева, объявленные им реформы 1985 года на деле способствовали сплочению и активизации всех существующих до того антисоциалистических и прокапиталистических сил в стране.
Многочисленные пространные выступления и речи Горбачева о необходимости проведения реформ были восприняты со стороны этих сил как некий недвусмысленный сигнал и даже чуть ли не приглашение занять более активную позицию и место в политической жизни страны. Нисколько не удивительно, что ключевым моментом осуществления стремлений подобного рода стали знакомые по другим случаям в истории характерные лозунги и требования буржуазии о «свободе и законности». В данной конкретной ситуации речь шла, конечно, в первую очередь об узаконивании находящихся до тех пор вне закона антиобщественных и, по сути дела, антисоциальных видов деятельности.
Именно на этом и начал сдавать свои позиции, а под конец и полностью капитулировал Горбачев, у которого, кроме избытка амбиций и эмоций, кажется, так и не оказалось в наличии как нужных сил и уверенности характера, так и опыта и соответствующего уровня теоретической подготовки. В своем почти болезненном стремлении к достижению молниеносного, ослепительного и к тому же безболезненного успеха он, очевидно, решился поставить «на карту» усиливающегося блока чисто партийной и государственной бюрократии, уже связанного с отраслями и секторами «второй», частнособственнической экономики, и весьма значительной прослойки «советской» интеллигенции, выражающей и отстаивающей их интересы.
По всей вероятности, Горбачев пришел к такому решению по соображениям своей личной политической карьеры, а также, возможно, и собственной безопасности. Без сомнения, определенную роль в этом сыграли его склонность и податливость к низкопоклонству, подхалимажу и раболепию, безосновательному возвеличиванию неких его «особых» талантов и одаренности, равно как и не очень выясненных «заслуг» и «выдающегося» личного вклада.
Гипотезу об изначальной приверженности Горбачева к идеям и принципам социал-демократии поддерживает немало людей. Среди них есть как его сторонники и последователи, одобряющие его курс на разрушение социализма, так и его противники, ненавидящие его по тем же самым причинам. Обычно приводится ряд доказательств того, что он относился с симпатией к социал-демократии западного типа еще задолго до того, как избрался на пост генерального секретаря КПСС. Напоминают и о том, что еще до 1985 года он поддерживал тесные связи с деятелями типа Александра Яковлева и Эдуарда Шеварнадзе, являющимися наиболее отъявленными сторонниками социал-демократии в его ближайшем окружении.
* * *Имеется также и ряд свидетельств, что чуть ли не с самого момента вступления во власть в действиях Горбачева уже обнаруживались некие лишь ему одному известные цели, не имеющие ничего общего с официально выдвигаемыми. По словам Яковлева, например, когда еще осенью 1985 года в доверительном разговоре с Горбачевым он подбросил ему идею разрушить КПСС, разделив ее хотя бы на две отдельные партии, тот просто сказал, что время для этого пока еще не наступило.
Авторам данной книги, признаться, трудно с точностью определить, с каких пор и в какой степени могло сложиться лицемерное, двуличное отношение Горбачева к социализму. По нашему мнению, побудительные силы, мысли и действия человека настолько сложны, что их трудно полностью выяснить даже при наличии значительного фактического материала о них. Но есть немало людей, которые просто отказываются предположить возможность того, что в рядах Коммунистической партии так долго мог работать и подниматься по карьерной лестнице деятель, являющийся скрытым сторонником антикоммунистических взглядов, и что именно ему в определенный момент удалось пробиться к высшему командному посту в ней. Однако для Горбачева, разумеется, было вполне естественным воздерживаться от всяких открытых выступлений и даже намеков насчет имеющего у него плана разрушения Коммунистической партии и восстановления общественно-экономической и политической системы капитализма. Даже если такой план у него действительно был, то, очевидно, он скрывал свои замыслы до того успешно, что о них не могли заподозрить даже такие опытные политики, как Егор Лигачев, долгое время работающие вместе с ним.
Среди исследователей довольно широко распространен взгляд о том, что у Горбачева уже с 1984 года сложилось довольно четкое представление о рыночной природе и ориентации будущей экономической реформы. Такого взгляда придерживается и Андерс Асслунд в своем исследовании «Борьба Горбачева за экономическую реформу». Хотя он тоже не упоминает о существовании какого-то заранее подготовленного плана, а говорит, скорее, о наличии некой разнородной смеси различных реформаторских идей.
С другой стороны, Горбачев публично высказывал некоторые свои идеи о преобразовании системы формирования цен и способов ведения учета стоимости. Подчеркивал он также и «необходимость повышения конкуренции, как существенного элемента рыночных механизмов экономики».
Это вполне можно было воспринять неким предвестником его последующей, уже определенно рыночной и прокапиталистической ориентации. В плане официальном, однако, его выступления, как правило, выглядели не более чем продолжение линии Андропова, направленной на ускорение процесса применения достижений научно-технического прогресса в практике народного хозяйства. В тот же период Горбачев также часто говорил и об улучшении дисциплины труда, об уменьшении или даже полном устранении возможностей получения нетрудовых доходов. Все это, опять-таки, напоминало об Андропове и направляло мысли и оценки людей в эту сторону.
М. Эльман и В. Канторович в своей книге «Разрушение советской экономической системы» (изданной в 1998 г.) идут дальше Асслунда в своем понимании идеи о существовании некоего заранее подготовленного плана уничтожения социализма, которому Горбачев следовал с самого прихода к власти. Исследуя экономические аспекты деятельности Горбачева за период 1982–1984 годов, непосредственно до его избрания на пост генерального секретаря КПСС, авторы указанной книги обращают особое внимание на поражающее, по их мнению, отсутствие какой бы то ни было последовательности и согласованности в них.
Так, они указывают на неоднократное проявление им фактического одобрения существования «второй экономики», при том, что все это, как правило, сопровождалось частыми выступлениями против «нетрудовых доходов», во многом напоминающими хотя бы внешне стиль Андропова. Тем не менее уже тогда можно было заметить его довольно выраженную склонность к восприятию откровенно прокапиталистических идей, которая со всей силой проявилась в политике более поздних этапов его правления.
* * *Кроме того, по мнению авторов данной книги, на развитие взглядов Горбачева определенно повлияли следующие обстоятельства.
Во-первых, родина Горбачева — Ставрополь и прилежащие к нему районы — в силу географических, климатических и прочих особенностей, издавна являлся центром сосредоточения довольно большой части «лишних денег» всей огромной Советской страны. В этой связи с течением времени там сложились и приобрели довольно широкое распространение очень сильные тенденции всевозможной экономической активности частнособственнического характера, что, в свою очередь, приводило к появлению довольно сильных мелкобуржуазных настроений, мелкобуржуазного способа мышления и действий.
Во-вторых, поскольку Горбачев гораздо чаще других советских руководителей ездил по странам Запада, он, по всей видимости, получил возможность непосредственно познакомиться там с взглядами итальянского «еврокоммунизма» и с некоторыми другими идеями ревизионистского и прокапиталистического толка. В своей книге «Горбачев и уничтожение КПСС» (1994) авторы Евгений Новиков и Патрик Баскио анализируют воздействие этих идей на взгляды и политическую позицию Горбачева, которые можно понять из текстов его докладов, официальных речей и выступлений.
Также немаловажным фактором воздействия на способ мышления тогдашнего генерального секретаря КПСС стало то, что с самого начала его пребывания на посту руководителя партии и государства вокруг него собралось довольно узкое окружение специалистов и советников, исповедующих, по меньшей мере, взгляды социал-демократии.
Среди них были, например, известные своей ориентацией на общественно-экономическую систему капитализма академики Татьяна Заславская и Абел Аганбегян. Близок им по духу был и философ Александр Ципко, открыто провозгласивший себя противником марксизма, которого в 1987 году тоже привлекли в качестве советника генерального секретаря. Позже, по данным Эльмана и Канторовича, Ципко неоднократно, по всякому поводу и без повода, будет распространяться о своем личном вкладе в дело провозглашения Горбачевым главенства так называемых «общечеловеческих ценностей» над социально-классовыми.
