Сергей Танин - Русский Белград
Прежде всего тут нужно отметить режиссера Ю.Л. Ракитина, оперных певцов Е.И. Попову, К.Е. Роговскую, С.Р. Драусаль, Г.М. Юренева, Е.С. Марьяшеца, М.Н. Каракаша и П.Ф. Холодкова, балерин К.Л. Исаченко, М.П. Фроман и Е.Д. Полякову.
Музыковед Мирка Павлович по этому поводу дает следующую оценку:
«Разумеется, это не был ранг Шаляпина или Собинова, Павловой или Карсавиной. Но это были серьезные профессионалы, мастера своего дела, многие из которых впоследствии заняли видные места на европейских театральных подмостках».
Елена Дмитриевна Полякова, в частности, танцевала сольные партии в Мариинском театре в Санкт-Петербурге и в Русском балете Дягилева в Париже. Оказавшись в 1922 году Белграде, она открыла свою студию, а с 1937 по 1941 год вела балетный класс в школе при Музыкальной академии в Белграде. В этих учебных заведениях готовились артисты и артистки балета, мастерство которых потом восхищало поклонников этого завораживающего своей красотой искусства. В русской прессе о ней писали: «В школе Поляковой, кроме русских, много и сербских учениц, — сама школа так прочно срослась с Белградом, стала неотъемлемой частью его культурной жизни, — что восторженные отчеты сербских газет с одинаковой радостью называют, независимо от национальности, имена новых балерин, созданных школой Поляковой».
Профессор Миодраг Сибинович констатирует:
«Опера и балет в Сербии созданы непосредственно русскими эмигрантами. Они же — зачинатели нашей кинематографии, сценографии, искусства графической коммуникации (комикса)».
Говоря о Ю.Л. Ракитине, следует отметить, что его настоящее имя было Юрий Львович Ионин. Этот выпускник Императорского театрального училища в Санкт-Петербурге и ассистент В.Э. Мейерхольда прибыл в Белград в декабре 1920 года и свои самые известные постановки осуществил на сценах белградского Народного театра и новосадского Сербского народного театра.
В своих «Мемуарах» он потом написал:
«Я вошел в двери театра, когда еще светила тихим угасающим светом Великая Плеяда нашей реалистической школы, начатая в Москве Щепкиным, а в Петербурге Мартыновым и Сосницким. Я застал последних могикан, когда они, на склоне дней, венчали своими гениями русский драматический театр… Участвовал я в работе Московского художественного театра, в дни его высшего расцвета. Прикасался к работам великих русских режиссеров-мастеров, академиков В.И. Немировича-Данченко и К.С. Станиславского. При мне окончательно созрели и стали блистать своим творчеством и талантом на всю Россию и Европу „художественники“ О.Л. Книппер, И.М. Москвин, В.И. Качалов, М.П. Лисина, Л.М. Леонидов. Я был сотрудником, деятельным и ближайшим, огромного русского режиссера, новатора В.Э. Мейерхольда… Наконец, ставши сам режиссером Императорских театров в Петербурге, присутствовал при последних днях падения Старой Императорской сцены и последних судорог царственного Петербурга».
Свыше четверти века продолжалась режиссерская работа Ю.Л. Ракитина в сербском театре. Его огромный и оригинальный талант позволил ему представить белградской публике свое видение русской классики — пьес Островского, Толстого, Чехова. Его творчество в этой сфере снискало Ю.Л. Ракитину огромный авторитет в сербском театральном мире.
Немало в 20-е годы в Белграде оказалось и русских писателей и журналистов. В их числе можно отметить Е.Л. Таубер, И.Н. Голенищева-Кутузова, А.П. Дуракова, М.Д. Иванникова, А.И. Ксюнина. Всего писателей и поэтов было около тридцати человек, но они сумели организовать целых семь литературных кружков, а в октябре 1925 года был создан белградский Союз русских писателей и журналистов.
В Белграде издавалось несколько русских газет и журналов, в том числе «Новое время» и «Царский вестник». Издавался также журнал на сербохорватском языке (кириллицей и латиницей) «Русский архив», посвященный политике, культуре и экономике России. Редакции «Русского архива» удалось привлечь к сотрудничеству многих талантливых авторов — ученых, публицистов, политических обозревателей, писателей и поэтов, в том числе А.М. Ремизова, М.И. Цветаеву, Е.И. Замятина, М.Л. Слонима.
Одиссея Федора Махина
Одним из инициаторов издания «Русского архива» являлся Федор Евдокимович Махин, фигура во многих отношениях противоречивая, но весьма примечательная, ибо она была создана тем непростым временем.
Ф.Е. Махин родился в Иркутске в 1882 году в семье ветерана туркестанских походов и Крымской войны урядника Оренбургского казачьего войска Евдокима Махина, разжалованного и сосланного в Сибирь за оскорбление офицера. Детство Ф.Е. Махина прошло в Сибири. В 1895 году он возвратился с семьей в станицу Буранную, а в 1900 году он начал службу писарем войскового хозяйственного правления Оренбургского казачьего войска. В 1904 году он окончил Оренбургское казачье юнкерское училище по первому разряду, был выпущен в чине хорунжего и направлен на службу в б-й Оренбургский казачий полк. После этого он принимал участие в подавлении революционных беспорядков в Поволжье. Возможно, именно этот опыт повлиял на формирование у него социалистических убеждений. В 1905–1907 годах, находясь на службе в 7-м Оренбургском казачьем полку, действовавшем в Саратовской губернии, Ф.Е. Махин исполнял должность полкового казначея. В 1908 году за отличия по службе его наградили орденом Святого Станислава 3-й степени. В том же году он получил чин сотника.
В 1908 году Ф.Е. Махин поступил в Академию Генштаба. Окончил он ее по первому разряду. После этого, получив право преподавания курса военной истории в военных училищах, он был направлен на службу в престижный Киевский военный округ.
В Первую мировую войну Ф.Е. Махин служил в штабах 8-й и б-й армий и 47-го армейского корпуса, был награжден многими орденами и медалями.
Его непосредственный начальник по 8-й армии генерал-лейтенант П.С. Махров характеризовал его так:
«Отличительной чертой этого выдающегося офицера Генерального штаба было то, что он был чужд всяких шаблонов, всякой схоластики и очень быстро оценивал обстановку и принимал соответствующие решения. Это был неутомимый работник и совсем не штабная белоручка. Всегда, как только нужно было разобраться, что происходит в действительности на передовых линиях, посылали подъесаула, а потом капитана Махина. Для него не было на войне невозможного».
В августе 1916 года Ф.Е. Махина произвели в подполковники.
В 1917 году (по другим данным, уже в 1906 году) он вступил в партию эсеров. Потом, будучи по своим политическим взглядам убежденным противником монархии, он по приказу ЦК партии эсеров примкнул к Красной армии и стал начальником уфимского штаба. В начале июля 1918 года Уфа была сдана белочехам, и Ф.Е. Махин перешел на сторону Народной армии Комуча (Комитета членов Учредительного собрания — правительства, созданного в Самаре 8 июня 1918 года после захвата города белочехами). Он возглавил части Народной армии Хвалынского района.
8 августа 1918 года Ф.Е. Махин был ранен ружейной пулей в лицо и через две недели постановлением Комуча «за проявленное мужество и самоотвержение в боях против большевиков» был произведен в полковники.
После этого, пользуясь огромным авторитетом и в Народной армии, иубелочехов, Ф.Е. Махин вступил в командование всеми русскими частями Самаро-Сызранского района, а 7 октября 1918 года, когда пала Самара, он был назначен командующим Поволжским фронтом.
Однако уже 19 ноября атаман А.И. Дутов сообщил А.В. Колчаку, что Комуч мешает ему работать и нарушает спокойствие. В результате 10 октября полковник Ф.Е. Махин, находившийся в то время в служебной командировке в Омске, был снят с довольствия. На следующий день его дивизия была упразднена.
После этого Ф.Е. Махин уехал во Владивосток, а оттуда — за границу. Еще в Омске он честно заявил А.В. Колчаку, что не может служить при диктатуре.
* * *Период пребывания Ф.Е. Махина в эмиграции плохо известен. По всей видимости, он первоначально отправился в Японию. По другой версии, после прихода к власти А.В. Колчака и расформирования своей дивизии он уволился из армии и выехал в Китай, где некоторое время жил в Харбине. В 1919 году с помощью друзей Ф.Е. Махин долгим морским путем сумел добраться до Парижа, где некоторое время работал на заводе, а затем начал сотрудничать с изданиями партии эсеров «Pour la Russie» и «Воля России». После этого он оказался в Праге, занимался расшифровкой писем, поступавших из Советской России.
С помощью друзей Махин долгим морским путем сумел добраться до Парижа, где некоторое время работал на заводе, а затем сотрудничал в эсеровской газете «Pour la Russie», издававшейся на французском языке. На проходившем в Праге 16–24 ноября 1923 года первом съезде заграничных организаций партии эсеров Ф.Е. Махина избрали членом Областного комитета заграничных организаций партии — руководящего партийного органа в зарубежье.
