Газета Завтра Газета - Газета Завтра 9 (1058 2014)
Роман ГАЗЕНКО. Человечество пришло к так называемой эпохе постмодерна. Изъяв Бога из политических доктрин и социальных конструкций, мировые элиты полагали, что начнут апеллировать к голове человека. Но, как говорит блестящий элитолог Дмитрий Журавлев, "перестали обращаться к душе, а воткнулись в туловище". Если угодно, это - основа того, что мы сейчас называем "обществом потребления" и "обществом производства удовольствий".
Я думаю, что мы находимся сейчас на следующем этапе. От антропоцентрической модели мира мы на глазах переходим к эгоцентрической. В центре стоит среднестатистический безликий и бездушный "Я" с его оцифрованными потребностями потребления и развлечений. Финальная стадия нацелена на абсолютное обесчеловечивание большинства. Превращение его из человечества в популяцию. Потому что десоциализация личности ‒ изъятие человека из контекста коллектива, нации, страны, человечества, ‒ фактически превращает этого человека в организм, в биоединицу, которой очень легко управлять.
Параллельно запускается еще один интересный процесс. Общие цели нации или всего человечества поменялись местами со средствами их достижения: средства сделались целью. Деньги, материальные ресурсы, статусы, власть, возможности ‒ стали целью, а не средством. На поверхность вышла философия успеха. Она предполагает не взаимодействие в рамках обществ, а непримиримую конкурентную борьбу всех со всеми.
И те, кто преуспел в этой борьбе, видят в собственном народе не соратников в достижении общих идеалов, а пораженцев, "лузеров", которых ради закрепления своего успеха надо и далее разобщать. Тогда становится понятным, что именно стратегия вырывания человека из консервативного, традиционного контекста (вот вам вся толерантность и прочие безумные доктрины), нуждается в определенных инструментах необъявленной войны. Причем эта война ведётся элитами всех стран, тем самым либеральным интернационалом, прежде всего против собственных народов. Стоит ли удивляться, что доморощенные либералы по-звериному ненавидят президента Путина, который уже открыто и недвусмысленно дает понять, что его приоритетом являются российские национальные ценности?
Андрей ФЕФЕЛОВ. Кстати, не только лингвистам известна главная из них - родной язык.
Роман ГАЗЕНКО. Именно он является духовным каркасом нации и, если угодно, последним оплотом в архипелаге независимости и генетической преемственности национального архетипа. Недаром все революции, в том числе и культурные, сопровождаются попытками структурных реформ языка. Потому что народ, сохранивший язык, невозможно отформатировать по либеральному монетаристскому мировому шаблону.
Интересный факт, который упускают из виду историки и политологи: в 1914 году наряду с защитой границ и территориальной целостности Российской империи во время Первой мировой войны вопрос языка был равновелик. Священный Синод начал проводить контрреформы языка. Именно в это время Санкт-Петербург превратился в Петроград, аэроплан стал самолетом, локомотив ‒ паровозом. Это было иммунное противостояние тому, что я сейчас бы назвал процессом, сходным с трансгенными технологиями ‒ когда генетическому коду прививается чуждый ген. Соответственно, организм становится другим. Это другой биологический вид. И наши с вами соотечественники 100 лет тому назад без всяких наук это понимали на уровне метафизики. Это было то, что не нуждается в объяснениях. В это время нация была синонимом языка.
Андрей ФЕФЕЛОВ. Другое дело, когда заимствования на уровне "консенсусов", "кластеров" и прочих трудновыговариваемых и труднопонятных русскому уху терминов становятся повседневностью и внедряются в русскую грамматику и в русскую повседневность. Что произошло?
Роман ГАЗЕНКО. Это слом, который, с моей точки зрения, начался с компании НТВ. До тех пор эталоном языка ‒ я как дипломированный лингвист это утверждаю, ‒ был язык радио, телевидения и СМИ. Это была ретранслируемая матрица до самых до окраин, это был стандарт. Уничтожение стандарта языка открыло все шлюзы для коверкания смыслов, необоснованных заимствований и дальнейшей ретрансляции этого трансгена в общество в качестве нормы.
Андрей ФЕФЕЛОВ. НТВ с самого начала был русофобским, либеральным каналом номер один. Это - из разряда тех же либеральных войн? Видишь ли ты уже сегодня последствия войны 90-х с языком?
Роман ГАЗЕНКО. Да, у нас стали появляться феноменальные вещи. Скажем, уже ни у кого не вызывает реакции отторжения на такие благоглупости как: планы на будущее, патриот своей родины, профессионал своего дела, магазин по продаже, завод по производству, крупный мегаполис А ведь это размывание смысла языка. Язык сакрален, потому что в каждом слове зашиты очень глубокие смысловые категории. Удар наносится в глубинные, смысловые, сущностные основы русского самосознания.
Но было бы наивно полагать, что процесс денационализации осуществляется только на уровне языка. В условиях, когда самым высокотиражным продуктом являются дензнаки, начинает работать визуальное зомбирование. На любой российской купюре и монете есть знак, который превращает ее в денежную единицу, противоречащую Конституции РФ, и всех нас, по сути, в преступников. Ведь наши дензнаки содержат герб нелегитимного Временного правительства: крылья опущены вниз, корон - нет, скипетра, державы - тоже. Это путчисты, "февралисты", которые привели императора к отставке, узурпировали власть, не успели ее законодательно оформить, но решили это сделать через эмиссию 1918 года. Это были люди, которые готовы были поступиться суверенитетом в обмен на демократические парламентские евроамериканские ценности. И за девять месяцев окончательно обрушили экономику воюющей России. Ничего не напоминает?
Духовный Чернобыль продолжается. Теперь - очередь за властью - сделать выводы и оградить народ от смертоностного излучения.
Музон
Андрей Смирнов
27 февраля 2014 0
Культура Общество
Антон БАТАГОВ. "Избранные письма Сергея Рахманинова". (Fancy Music)
Может быть, достаточно неожиданная пластинка в данной рубрике. Однако, представляя произведения современной русской музыки, совсем не хочется ограничиваться, условно говоря, рок-музыкой и пройти мимо пластинки одного из самых удивительных, тонких и незаурядных композиторов. (Отдавая отчёт в том, что язык такой музыки полноценен, самодостаточен, а любое слово - несколько неклюжий компромисс - поэтому основное внимание авторским мыслям). К тому же прошлогодние концерты Батагова в Москве, на которых звучала программа - "Избранные письма Сергея Рахманинова", стали событиями, вышедшими за рамки сугубо академической музыкальной жизни. Аншлаги, подушки, чтобы посадить всех желающих, сплошь некамерная обстановка.
Из важных точек стоит отметить следующие. Это были первые сольные московские концерты Антона Батагова после перерыва в полтора десятка лет. Фортепианный цикл и пластинка вышли в год памяти Рахманинова, год - 140-летия со дня рождения и 70-летия ухода композитора. Наконец, Рахманинов и при жизни, и спустя десятилетия воспринимается "продвинутой" аудиторией и музыкантами в чрезмерно консервативном свете. И тут к Рахманинову обращается композитор, которого сложно заподозрить в "антиноваторстве".
Антон Батагов за годы своих проявлений заслуженно получил статус культового музыканта и композитора. Он прославился как пианист, получив ряд престижных премий, в том числе на конкурсе Чайковского, его пластинка с "Искусством фуги" Баха имела ошеломляющий эффект. Был проводником творчества всемирно известных авангардистов. Сочинял музыку, основанную на идеях Пифагора и интерпретировал буддистские ритуалы. Удивил своим "контрактом сочиняльщика", сотрудничая с РТР, НТВ и "Культурой" и во многом создав стиль отечественной телемузыки и придав этому весьма специфическому миру гуманитарные черты. Некоторые мелодии Батагова длились всего по нескольку секунд, но являли собой красивые цельные произведения. Возникало и недоумение - как после выдающегося исполнения Баха человек сочиняет заставку в телепередачу. Но Батагову всегда было интересно открывать себя в новых пространствах.
И вот - Рахманинов.
История началась в 2012 году, после посещения могилы великого композитора.
"В этом цикле Рахманинов пишет письма композиторам-постмодернистам. Он сам был антимодернистом. Он не совершал революций, не "опережал время" и не боялся выглядеть старомодным. На первый взгляд кажется, что он не повлиял ни на кого из композиторов конца ХХ - начала XXI века. И всё же его незримое магическое присутствие ощущается в музыке некоторых авторов: и тех, кого называют "современной классикой", и рок-музыкантов. И наоборот: когда бесконечные Рахманиновские мелодии раскручиваются из кратчайшего мотива - буквально из двух-трех нот - слово "минимализм" уже готово сорваться с языка Впрочем, пути этих взаимодействий - штука настолько тонкая и неочевидная, что не хочется огрублять ее музыковедческими терминами".
