Константин Воронков - Алексей Навальный. Гроза жуликов и воров
Навальный действует иначе: за каждым громким постом и разоблачением остаются невидимыми десятки исков и судебных процессов, тысячи страниц подготовленных и изученных документов – вся та скучная рутинная работа, заниматься которой многим «системным» и «несистемным» политикам не интересно. Главным его качеством многие называют именно «въедливость»: в отличие от других Навальный не только умеет ломать заборы и проводить пикеты – словно бухгалтер он ежедневно разбирает десятки документов. С утра до позднего вечера он и молодые сотрудники его маленькой фирмы сидят на работе и изучают цифры, пишут апелляции, разрабатывают стратегии защиты и нападения, рисуют маркерами схемы на доске и проводят «мозговые штурмы». Прежде чем заняться новой темой, он взвешивает «за» и «против», чтобы понять, сможет ли ее потянуть с учетом своих ограниченных ресурсов. Но взявшись, уже не отпускает: несмотря на поражения, он не отступается от «Гунвора»; последовательно борется за прозрачность «Транснефти» и ВТБ. В этом ему помогает собственная система аутотренинга.
Из беседы с Алексеем Навальным:«…Я понимаю, что ненависть как мотив, наверное, звучит не очень, но все равно 80 % моей мотивации – это ненависть. Иначе я бы не смог этим так долго заниматься. Тема „с холодной головой“ здесь не работает. Я их ненавижу всеми фибрами души, персонально и лично. И поэтому меня не надо заставлять быть изобретательным. Когда мне лень что-то делать, я подумаю об этих харях, которые сидят в президиуме, и лень пропадает. Вроде понимаешь, что все равно проиграешь и потратишь кучу времени и денег, вместо того чтобы поработать на какого-то клиента. Но я сразу вспоминаю эти ухмыляющиеся рожи, которые приезжают с мигалками, которые на самом деле никто и ничто, но они считают, что схватили бога за бороду, что они хозяева страны и говорят от имени государственных интересов. При этом все понимают, что это обычное ворье, причем довольно глупое ворье. В результате случайностей, совпадений, круговой поруки они стали людьми, которые решают вопросы. Они на каждый украденный рубль еще разбазаривают пять. Именно с ними я веду войну.
Так что, во-первых, меня мотивирует ненависть, а во-вторых, вера. Я верю, что рано или поздно их накажу. Я смогу этого добиться. Причем не когда мне будет 100 лет, а в обозримом будущем. Кушать спокойно не могу, когда про них думаю. Когда я нанимаю людей, они, разумеется, профессионалы, но тем, чем я занимаюсь, невозможно заниматься без эмоциональной вовлеченности. Грамотные юристы, которые знают Арбитражный кодекс и все отрасли права, но при этом им все равно, за кого судиться, хоть за меня, хоть за Путина, мне не нужны, они не смогут нормально работать. И я с ними работать не смогу. Мне не интересно работать с людьми, которые не разделяют мои взгляды и отношение к этой власти. Я работаю с людьми, которые тоже считают, что их ограбили и всех ограбили.
Есть куча отличных кейсов, которые мне присылают и которыми я хотел бы заняться, но я не могу их охватить. Если бы у меня здесь сидели пятьдесят юристов, и я не должен был думать, где взять деньги на их зарплату, я бы сделал в двадцать раз больше. Даже по ВТБ я занимаюсь только буровыми установками, потому что на большее меня не хватает. Из тех акций, что у меня есть, я еще не занимался „Норильским никелем“, ЛУКойлом. Не потому, что они такие хорошие. Просто у меня есть естественный ограничитель – это мои организационные возможности…»
Трудно представить, какого масштаба разоблачений следует ждать от него в ближайшем будущем, потому что через год после истории с пропажей 150 миллионов долларов в ВТБ он потряс общественность новой серией своего блокбастера «Как пилят в…»: в сезоне осень-зима 2010 года он обнародовал расследование и фильм «Как пилят в „Транснефти"», в которых рассказал о предполагаемом хищении уже 4 000 000 000 долларов в компании «Транснефть» при строительстве трубопровода «Восточная Сибирь-Тихий океан» (ВСТО).
Основой расследования стал доклад Счетной палаты России, подготовленный по итогам проведенной ею проверки строительства трубопровода. С документами доклада, предоставленными Счетной палате самой компанией, в той или иной степени были знакомы многие, имеющие отношение к нефтяной отрасли. Но от широкой общественности они оказались скрыты, результаты проверки были засекречены. Злоупотребления, описанные на 154 страницах, имели столь грандиозный размах, что возникал резонный вопрос: не был ли вообще этот проект века затеян с одной-единственной целью – личной наживы. Деньги исчезали на стадии проектирования, на закупке труб, на их прокладке – на каждом этапе огромного, по сути национального проекта.
NAVALNY.LIVEJOURNAL.COM:
Над этим делом я с коллегами работаю уже много месяцев. Буду очень благодарен всем, кто прочитает и поможет. Но прежде чем вы начнете читать, загляните в свой бумажник. Может, вы и не заметили, но из него пропало примерно 1100 рублей. Не так много для каждого из нас, но эту сумму украли у каждого совершеннолетнего жителя России. Всего, по нашей оценке, по ходу этой истории было украдено не менее 4 миллиардов долларов.
Этот пост получил максимально возможные 10 000 комментариев и до сих пор остается на первом месте в рейтинге «Живого журнала». Про историю с «Транснефтью» вынуждены были высказаться и президент, и премьер. Однако дальше общих фраз дело не пошло, единственный официальный комментарий по существу дал руководитель Счетной палаты Сергей Степашин – он подтвердил, что проверка действительно проводилась, а ее материалы были направлены в МВД и Генпрокуратуру. Сочтя свой долг выполненным, а общественность успокоенной, главный российский контролер сошел со сцены, и официальные обвинения так никому и не предъявили. Руководитель же «Транснефти» Токарев, не отрицая обнародованных Навальным фактов, сосредоточился на обсуждении его личности: широкая общественность узнала, что это «фашизоидный тип», которого «облизывает» бывшая госсекретарь США Мадлен Олбрайт. Правда, доклада Счетной палаты в подтверждение своих слов он не представил.
Из беседы с Алексеем Навальным:«…Когда я занимался буровыми установками, мне говорили: что ты здесь копаешься, ты бы „Транснефтью“ занялся. Знаешь, сколько они сперли на ВСТО?! И когда я сам спрашивал, какие есть примеры коррупции, мне все говорили, что самый трэш – это то, что творится на строительстве ВСТО. Я слышал об этом много раз и понимал, что без коррупции там не могло обойтись. Особенно когда стало понятно, что стоимость прокачки нефти по ВСТО не окупает затрат на трубу. Если геополитически он еще какую-то функцию выполняет, китайцам мы что-то продаем, то как бизнес он нерентабельный. Этой восточносибирской нефти нет в нужном количестве, чтобы его окупить. Сам нефтепровод построен ужасно некачественно, все время протечки, нужны средства на модернизацию. Но что касалось коррупции – все знают и говорят, а информации нет.
Когда я наконец стал искать, довольно скоро выяснилось, что их проверяла Счетная палата и что есть ее доклад, до меня его видело огромное количество людей. Только потом все спрятали. В общем, один добрый самаритянин мне его и слил. Я по-прежнему не могу сказать, кто именно, но это и не важно. После того, как я его опубликовал, куча журналистов разразились статьями, что все видели, что все знали, что в руках держали. Эти документы побывали в милиции, Госдуме, ФСБ, в Счетной палате. В проверке принимали участие сотни человек, документы подписали десятки должностных лиц. Эти документы появились как результат войны между Токаревым и Вайнштоком. После отставки Вайнштока Токарев заказал проверку, которая нашла множество нарушений. Понятно, что ему не хотелось отвечать за миллиарды, украденные при другом руководстве.
Но мне все равно, кто из них хороший, а кто плохой. Меня интересует, почему эти документы засекретили, вместо того чтобы всех виноватых весело посадить в тюрьму. Это очень простая постановка вопроса. Я хочу, чтобы за каждый эпизод, который здесь описан, кто-то был наказан. И Медведев, и Путин были вынуждены сделать заявления. Они сказали, что все должно быть расследовано. Я продолжаю искать людей, у которых есть доказательства. Направляю запросы. Пишу в милицию, в прокуратуру, в следственный комитет. В общем, делаю все то, что может делать человек, который не хочет прибегать к вооруженной борьбе.
Дело ВСТО тоже дало качественный прирост читателей в моем блоге. Я ведь что делал: писал какие-то нудные бумажки, вывешивал их. У нас в стране беспредел, но кого этим удивишь? Я не ожидал, что бумажки с подчеркиваниями красным маркером вызовут такой интерес. После этого люди стали приходить ко мне в ЖЖ, чтобы почитать мои смешные истории. Для многих, кто наблюдает со стороны, это превратилось в сериал – чья возьмет.
По „Гунвору“ я проиграл все суды. Понятно, что не потому, что не прав или плохо их веду, а потому, что так оно устроено. Когда государство входит в клинч, я проигрываю, это понятно, иначе система рухнет. Но мы выигрываем много промежуточных судов, процессуальных, а периодически выигрываем и суды сущностные, как, например, по раскрытию информации. Это одна из главных тем, которые я веду как миноритарный акционер.
