Виталий Поликарпов - Загадка Генри Киссинджера. Почему его слушает Путин?
В данном случае он руководствовался концепцией создания мира, изложенной в Торе, когда Всевышний двадцать пять раз создавал мир и человека и разрушал их, пока двадцать шестой раз не удовлетворил его. Это значит, что в решении любой задачи, какой бы трудной она ни была, следует последовательно, целеустремленно и настойчиво добиваться ее решения. Именно во время третьего раунда переговоров, который происходил с августа 1972 года по январь 1973 года, был совершен прорыв. Это проявилось в том, что Ле Дык Тхо перестал настаивать на стандартном требовании к Америке свергнуть правительство Южного Вьетнама и согласился на прекращение огня. Происходящее затем Г. Киссинджер описывает следующим образом: «С этого момента дело стало быстро двигаться к завершению. Ле Дык Тхо продемонстрировал, что он так же изобретателен в поиске решений, как он был упрям в период жесткого противостояния. Этот хитроумец даже изменил содержание вступительной речи, — при всей ее пространности, в ней зазвучало слово «вперед», Однако начало серьезных переговоров не помешало наклонности Ле Дык Тхо к чтению нравоучений…Беда заключалась в том, что Ле Дык Тхо преследовал одну-единственную цель, в то время как Америка, будучи сверхдержавой, не могла иметь их много. Ле Дык Тхо хотел завершить свою карьеру революционера победой; Америка же должна была находить равновесие между соображениями внутреннего и международного порядка и учитывать проблемы будущего Вьетнама применительно к сохранению глобальной роли Америки. Ле Дык Тхо последовательно бил в одну точку; администрация же Никсона обязана была вести бой на таком множестве фактов, что весьма редко ей представлялась сама возможность вести дипломатическую деятельность наступательного характера»[86]. Можно утверждать, что и сам Г. Киссинджер последовательно бил в одну точку и осуществлял дипломатическую деятельность весьма активно, что и привело к положительному результату.
Здесь не следует забывать о том, что Г. Киссинджер является доверенным лицом семейства Рокфеллеров, занимающегося нефтяным бизнесом в мировом масштабе. Заинтересованность Г. Киссинджера в решении вьетнамской проблемы была обусловлена тем, что в 1950 году у побережья Вьетнама были обнаружены огромные запасы нефти. Упоминавшийся выше Н. Хаггер пишет о значении нефтяных запасов Вьетнам для нефтяной империи Рокфеллеров следующее: «В конце Второй мировой войны Северный Вьетнам получал средства и оружие через Лоуренса Рокфеллера, помощника генерала Макартура. Он продавал вьетнамскому лидеру Хо Ши Мину оружие и боеприпасы с американских складов на Окинаве. Может быть, Рокфеллер надеялся на то, что вьетнамцы окончательно выгонят французов и Standard Oil получит контроль над еще не освоенными шельфовыми нефтяными месторождениями. После поражения французов при Дьенбьенфу в 1954 году Хо Ши Мин решил использовать шельфовую нефть в интересах Вьетнама.
Весь Индокитайский полуостров лежит на гигантском нефтяном бассейне. Во время Индокитайской войны 1946–1954 годов Standard Oil начала (в 1950 году) поиски нефти у побережья Вьетнама. Сейсмические исследования шельфа продолжались 10 лет. К 1960 году были обнаружены огромные запасы нефти. Standard Oil хотела разделить шельф на отдельные участки и заполучить самые богатые. Компании было нужно такое правительство, с которым можно было бы договариваться. После поражения французов в 1954 году Вьетнам разделился на Северный и Южный по 17-й параллели. Ситуация в Южном Вьетнаме оставалась нестабильной. Единственной возможностью вести добычу нефти было формирование стабильного правительства всей страны и долгосрочный мир. Другими словами, Вьетнам нужно было объединить»[87].
Как мы видим, Г. Киссинджер блестяще справился с поставленной задачей, продемонстрировав мощный потенциал еврейского менталитета и еврейские социальные технологии.
* * *Роль и значение Г. Киссинджера в мировой политике наглядно проявились в 1973 году, когда началась арабо-израильская война и нефтяной кризис. Поскольку Америка поддерживала Израиль, постольку ее задачей номер один было скорейшее заключение перемирия, согласно которому воюющие стороны отойдут на свои предвоенные позиции, а затем последуют усиленные поиски разрешения конфликта дипломатическим путем. Однако у Израиля в силу внезапности нападения быстро закончились боевые припасы, что может привести к его уничтожению, поэтому Америка решила обеспечить его некоторыми видами вооружения. Ситуация осложнилась тем, что в начале октября 1973 года Советский Союз стал осуществлять массированные военные поставки сначала в Сирию, силы которой начали отступать, а затем в Египет и одновременно с этим привел в состояние боевой готовности военно-десантные войска, призывая другие арабские страны вступить в войну.
«В этот же день Соединенные Штаты приступили к переговорам о возможности полетов большего числа самолетов ElAl без опознавательных знаков для доставки дополнительных военных грузов в Израиль. Одновременно госдепартамент стал оказывать нажим на американских коммерческих перевозчиков, побуждая их начать чартерные перевозки военного снаряжения в Израиль. Киссинджер считал, что такое решение вопроса будет свидетельствовать об относительно сдержанной позиции США и поможет избежать отождествления Соединенных Штатов с Израилем. «Мы понимали, что необходимо беречь чувство собственного достоинства арабов», — позднее говорил Киссинджер. Но вскоре стали очевидны огромные масштабы советских военных поставок, и в четверг 11 октября американцам уже было ясно, что без военной помощи Израиль проиграет войну. Согласно формулировке Киссинджера и, в еще большей степени, Никсона, Соединенные Штаты не могли допустить, чтобы их союзник был побежден с помощью советского оружия. Более того, кто мог представить себе последствия сражения до последней капли крови?»[88].
Вместе с тем на арабо-израильскую войну наложилось объявление делегацией ОПЕК в Вене 100 %-ное увеличение объявленной цены на нефть, что может вызвать в случае расширения военных поставок вооружения Америкой Израилю возмездие в виде «эффекта снежного кома». Иными словами речь шла об использовании нефти в качестве оружия, причем оружия весьма сильного в мире, где нефть является фундаментом существования сообщества цивилизаций.
Опасаясь нефтяного эмбарго, Америка предприняла энергичные меры параллельно совещанию министров нефти арабских стран в Эль-Кувейте, когда сначала Киссинджер, а затем Никсон вместе с Киссинджером приняли четырех арабских министров во главе с саудовцем Омаром Саккафом, которого Киссинджер характеризовал как человека «спокойного и мудрого». «Встреча проходила в обстановке сердечности и, казалось, между ее участниками вырисовываются некоторые общие точки зрения. Никсон обещал прикладывать все силы к заключению перемирия, что позволит «вести работу в рамках резолюции 242», то есть той резолюции Организации Объединенных Наций, в соответствии с которой Израиль должен вернуться на исходные границы 1967 года. Государственный министр Саудовской Аравии, казалось, подтверждал, что Израиль имеет право на существование, пока будет находиться в границах 1967 года. Киссинджер пояснял, что возобновление американских поставок Израилю не следует воспринимать как действие, направленное против арабов, что это скорее вопрос отношений «между США и СССР»: Соединенные Штаты были вынуждены прореагировать на русские поставки вооружений. Положение, ранее существовавшее в регионе, добавил он, неприемлемо, и, когда война закончится, Соединенные Штаты возьмут на себя активную дипломатическую роль в достижении позитивного мирного урегулирования»[89].
В итоге президент Р. Никсон пообещал Саккафу помощь Г. Киссинджера как посредника, что должно было являться, по-видимому, безусловной гарантией успеха. Он стремился убедить Саккафа и других министров, что, несмотря на свою национальность, Г. Киссинджер «не был подвержен давлению внутренних, то есть еврейских кругов». Далее Р. Никсон сказал: «Я понимаю, что вас смущает тот факт, что Киссинджер — американец еврейского происхождения. Американец еврейского происхождения может быть хорошим американцем, и Киссинджер — это хороший американец. Он с удовольствием будет работать с вами»[90]. Если Г. Киссинджер было весьма неприятно и он еле сдерживал ярость, то Саккаф выглядел растерянным, ему пришлось ограничиться фразой «Мы все в какой-то степени семиты».
После встречи Г. Киссинджер сообщил своему аппарату, что на совещании вообще не было никаких упоминаний о нефти, что арабы вряд ли будут использовать нефть в качестве оружия против Соединенных Штатов Америки. Однако это именно и случилось: «В субботу 20 октября в два часа ночи Киссинджер вылетел в Москву для обсуждения условий перемирия. Уже в самолете он узнал еще одну ошеломляющую новость: в ответ на продолжение военной помощи Израилю Саудовская Аравия, перешагнув установленный порог сокращения добычи, прекратила все до последнего барреля поставки нефти в Соединенные Штаты. Другие арабские страны уже поступили так же или готовились к этому. Нефтяное оружие теперь полностью вступило в игру, оружие, по словам Киссинджера, «политического шантажа»[91]. В результате существовавший почти тридцать лет послевоенный нефтяной порядок окончательно прекратил свое бытие, причем нефтяное эмбарго вызвало нефтяной кризис в Америке.
