Антон Чехов - Переписка и деловые бумаги
Мне казалось, что я уже писал Вам насчет гонорара брата Александра. Если еще не писал, то вот Вам легчайшее, по моему мнению, решение этого вопроса: пошлите деньги на имя брата (Ал. П. Чехов, Таганрог, Таможня). Я помню, что не раз писал уже насчет этих денег... но кому? Вероятно, писал я брату, а не Вам. Память у меня никуда не годится.
Комплекты "Осколок" за два года получил и приношу огромнейшее спасибо. Сегодня отдал в переплет. "Христову невесту" получил уже из переплета. Жалею, что не имею места, где мог бы поместить о ней рецензийку. Пастухов на Вас в обиде, "Новости дня" не печатают рецензий, а с курьерцами связываться не хочется... Торшон получен. Тысячу раз брат поручал мне благодарить Вас. Торшон лежит и ждет своей судьбы... Николай страшный лентяй!
На сей раз посылаю Вам маленькую ерундишку. Не моя в том вина, что не посылаю что-нибудь побольше и посерьезнее... Дело в том, что я сегодня же, до получения Вашего письма, думал: "В "Осколках" у меня лежит один большой рассказ. Туда спешить, стало быть, незачем. Напишу куда-нибудь в другое место..." И вдруг Ваше письмо с "возвратом"! Знай я ранее, что "Марья Ивановна" не сгодится, я, быть может, написал бы что-нибудь и подельнее. Впрочем, год еще велик и успею натворить. Время не ушло...
Читаю прилежно "Осколки"... Журнал хороший, лучше всех юмористических журналов по крайней мере... Но не кажется ли Вам, что "Осколки" несколько сухи? Сушит их, по моему мнению, многое множество фельетонов: И. Грэк, Рувер, Черниговец, Провинциальный... И все эти фельетоны жуют одно и то же, жуют по казенному шаблону на казенные темы... Статейки И. Грэка - милые статейки, но они постепенно и незаметно сползают на тот же фельетон. Стихотворный фельетон Черниговца такая непроходимая сушь, что, право, трудно дочитать до конца. Беллетристике отведен у Вас не второй план, но и не первый, а какая-то середка на половине... И беллетристика бьет на сухоядение. Вместо легкого жанра, вместо шаржа, карикатуры видишь тяжеловесный рассказище Баранцевича (Чугунчиков - жутко даже!). Рассказ, может быть, и хорош, но ведь и в писании еще сказано: ина слава луне, ина слава звездам... Что удобно на страницах "Живописного обозрения", то иногда бывает не к лицу юмористическому журналу. Порфирьев сух до nec plus ultra*. Изящества побольше бы! Где изящество, там шик. Многое можно нацарапать на эту тему, но не нацарапаешь всего, не доскажешь... Да и у Вас-то закружится голова от советчиков. Для Вас, хозяина журнала, думавшего и передумавшего о журнале более, чем кто-либо из нас, наши советы сравнительно с Вашими думами и планами покажутся праздной болтовней... Советчик, советуя, обыкновенно не замечает препятствий...
Выл у меня как-то (месяц тому назад) Л. И. Пальмин. Мы, разумеется, выпили. После выпития он умилился и вдруг пришел к заключению, что мне обязательно нужно баллотироваться в Пушкинский кружок. В конце концов пообещал написать о моей баллотировке Вам и на другой день прислал мне устав кружка. Не знаю, писал ли он Вам об этом? Я счел бы, как и каждый простой смертный, за великую честь для себя быть членом литературного кружка. Я честолюбив. Но я живу не в Питере, а в Москве, где, до тех пор пока не будет отделения кружка, придется платить десятирублевку за одно только почетное звание члена - это не дорого, но бесцельно. Быть в Москве членом Пушкинского кружку не полезно ни для себя, ни для ближних... Это во-первых. Во-вторых же, боюсь, грешный человек, чтобы меня не прокатили на вороных. Работаю я недавно (5 лет), неизвестен, а потому нельзя будет упрекнуть оных вороных в отсутствии логики... На основании сих малоубедительных данных, если писал Вам Пальмин, прошу Вас пока обождать. Не пишите Лиодору Ивановичу. Я с ним, как и подобало, вполне согласился и теперь неловко идти насупротив. Если же, паче чаяния, у Вас поднимется вопрос об открытии в Москве отделения кружка, то поддержите нашу бедную Москву. Тогда я буду убедительнейше просить Вас баллотировать меня в члены и соглашусь не только на десятирублевый, но даже и тридцатирублевый взнос. Недурно бы пропагандировать это отделение для нашей московской братии. Сама братия и пальцем не пошевельнет, если поднимется вышеписанный вопрос. Пьет она водку, ломает шапку перед Пастуховым и знать ничего не хочет. Вот Вам длинный ответ на Ваше короткое письмо. Спать ужасно хочется. 3 часа ночи. Завтра надо рано вставать и идти в клиники. Экзамены еще не кончились. Половину только выдержал. В Питере не был на праздниках безденежья ради.
Уважающий А. Чехов.
* до крайней степени (лат.)
64. Н. А. ЛЕЙКИНУ
30 января 1884 г. Москва.
Уважаемый
Николай Александрович!
Спешу писать, ибо сочтены мои часы и минуты: через 2 часа идет поезд к Вам в Питер. Боюсь опоздать! Фельетон посылаю заказным. Рассказ же, который сейчас пишу, пошлю с почтовым поездом, если кончу, разумеется... Дам лихачу 40 коп. и, авось, домчусь до вокзала к сроку...
Далее... Сегодня в театре Лентовского идет пресловутый "Чад жизни" Б. Маркевича. Если достану билет, то сегодня буду в театре, а завтра (во вторник) утром накатаю пародию или что-нибудь подходящее и пришлю Вам с завтрашним почтовым поездом - имейте это в виду и оставьте на всякий случай местечко.
"Чад жизни" писан в граде Воскресенске в минувшее лето, почти на моих глазах. Знаю я и автора, и его друзей, которых он нещадно третирует своей сплетней в "Безднах" и "Переломах"... Ашанин (бывший директор театра Бегичев), Вячеславцев (бывший певец Владиславлев) и многие другие знакомы со мной семейно... Можно будет посплетничать, скрывшись под псевдонимом.
Но однако пора в почтамт... Adieu!
А. Чехов.
Р. S. Хотел Вам написать про "Волну" и Л. И. Пальмина. История вышла потешная. Напишу в другой раз.
65. Д. Т. САВЕЛЬЕВУ
Январь (?) 1884 г. Москва.
Любезнейший друг
Дмитрий (Ермак) Тимофеевич!
Получил твое письмо только поздно вечером и на оное спешу ответить. Спасибо, во-первых, что не поцеремонился и обратился ко мне, а во-вторых, извини, что сей конверт пуст. Просимые тобою деньги (15 руб., в крайнем случае 10) пришлю тебе к 5-6 часам вечера. Ранее прислать не могу, ибо в кармане только 3 руб. с копейками. Как-нибудь постарайся обойтись до вечера.
Не думай, что ты меня стесняешь и проч. ... Это не товарищеская дума. Да к тому же я буквально ничем не жертвую, давая тебе взаймы. Пожалуйста, не церемонься и, главное, не стесняйся.
Кстати: бал (с курсистками) будет у Марьи Павловны не в понедельник, а во вторник, о чем сообщи Макару. Ты же забеги и в понедельник чайку попить. Притащи и Макара. Это не в счет абонемента.
А. Чехов.
Пишу рассказ.
66. Д. Т. САВЕЛЬЕВУ
Январь (?) 1884 г. Москва.
Душа моя, милый мальчик!
Дело в том, что хоть в петлю полезай... Рыскал вчера целый вечер и, акроме 5 руб. да пьянственного состояния ни ... не добыл. Иду сейчас рыскать. Авось! Ты меня извини... но черт меня дернул не жениться еще до сих пор на богатой купчихе!
Твой Чехов.
67. Д. Т. САВЕЛЬЕВУ
Конец января - февраль, до 6, 1884 г. Москва.
Голубчик, Дмитрий Тимофеевич!
Посылаю тебе 15 руб. Извини, что не мог больше достать. Отдай их иереям и дьяконам, насчет же гробовщика потолкуем сегодня за обедом. Как-нибудь устроим дело.
Обязательно приходи обедать. Тащи обедать и Макара. Наварю для Вас солонины с хреном. Чем раньше придете оба, тем приятнее будет моей семье
и А. Чехову.
На конверте:
Его высокоблагородию Дмитрию Тимофеевичу Савельеву (благоприятный ответ).
68. Н. А. ЛЕЙКИНУ
5 или 6 февраля 1884 г. Москва.
Уважаемый
Николай Александрович!
Посылаю Вам рассказец. Больше прислать не могу, ибо беден досугом. К следующему нумеру вышлю рассказ. Есть 2 темы наготове. Не сердитесь, ради бога, за то, что не работаю у Вас так, как сумел бы работать, если бы было у меня свободное время. Замучила меня медицина. Чувствую, что работаю как будто спустя рукава и сквозь пальцы, чувствую, ибо это на самом-таки деле и есть, но заслуживаю снисхождения.
Последний нумер веселенький. "Дневник приключений", "У доктора" и Ваши письма
читаются каждым приходящим ко мне (а приходит ко мне ежедневно человек 8-10) и возбуждают смех - именно то самое, что нужно для юмористического журнала. Мой "Молодой человек" вызывает удивление своею нецензурностью... Удивляются наши цензурные москвичи! Да и трудно не удивляться: у нас вычеркивается "кокарда", "генерал от медицины"... Ваши письма в предпоследнем нумере - очень
хорошенькая вещь. Вообще замечу, Вам чрезвычайно удаются рассказы, в которых Вы не поскупитесь на драматический элемент.
Последний нумер хорош и тем, что в нем нет рассуждений и мало фельетонов. Нет по крайней мере фельетона Черниговца.
Чего ради Вы выпустили из моего фельетона куплетец о "велосипедистах"? Ведь у нас есть такое общество... Если Вы выпустили в видах экономии места, то втисните его в будущий фельетон, так как я ужасно беден фельетонным материалом. Счастливчик И. Грэк! Ему можно пройтись насчет Островского и других "общих" явлений, а мне беда! - подавай непременно факты, и московские факты!
