Януш Вишневский - Зачем нужны мужчины?
Глава 8 Чего боятся мужчины?
Орангутан оплодотворяет всех самок на своей территории и исчезает, чтобы появиться вновь точно к началу следующего периода спаривания. Во время своего отсутствия он, ясное дело, не пишет им писем. Случаи инфаркта у орангутанов не зафиксированы...
Ни одна из признанных социо-эволюцион-ных теорий не оспаривает сегодня определения человека как «нравственного животного»12. При этом многие из них ссылаются на схожее у животных и людей поведение в состоянии страха. Страх является базальной эмоцией. Чтобы индивидуум и весь род выжили, надо бояться. Области мозга, связанные с переживанием страха, находятся в так называемой лимбической системе и эволюционно являются одними из самых древних. Оказывается, испугавшись, близкие нам человекообразные обезьяны, такие, как шимпанзе, бонобо (карликовые шимпанзе), гориллы и орангутаны, — демонстрируют реакции, удивительно похожие на человеческие.
12 Определение Роберта Райта, эволюционного психолога, из его нашумевшей книги, посвященной врожденным основам морали — «The Moral Animal: Evolutionary Psychology and Everyday Life», 1994 («Нравственное животное: эволюционная психология и повседневность»).
Особенно это касается самцов. Их страхи связаны по большей части с обеспечением «исключительного права доступа к самкам». К примеру, орангутан устанавливает и метит территорию, где находятся его самки, спаривается с ними, чтобы иметь как можно более многочисленное потомство. Находясь на своей территории, самец проявляет постоянное беспокойство: без устали, шже ночью, обходит границы, проверяя, все ли самки на месте, и в жестоких битвах изгоняет соперников. Это вызвано страхом: орангутан делает все, чтобы на его территории самки не рожали чужих детенышей. Выполнив свою миссию производителя, он исчезает на длительное время и возвращается только тогда, когда самки снова будут готовы к оплодотворению. Во время своего отсутствия он, ясное дело, не пишет им писем. Для самца гориллы и шимпанзе характерна другая модель поведения. Он предпочитает царить в смешанной группе, где, кроме взрослых самок и их детенышей, есть несколько молодых самцов (эволюция позаботилась о наследниках), чье присутствие доминирующий самец терпит беспрерывно пресекая их притязания на доступ к самкам и власть.
Такое поведение человекообразных обезьян (линии предков человека отделились от линии обезьяньей совсем недавно, всего около 8 млн лет назад) демонстрирует базальные страхи. В несколько ином, но не сильно измененном виде базальные страхи характерны для уже упоминавшейся здесь «романтической любви», понадобившейся человеку для подтверждения своего особого положения в животном мире. По мнению многих антропологов (а в последнее время к ним присоединились психиатры и психотерапевты), это очень неудачное изобретение. Восхваляемая и воспеваемая поэтами романтическая любовь — источник еще больших страхов и страданий, которые орангутанам и гориллам уж точно неведомы. Это прекрасно описал Зигмунд Фрейд в своей работе «Неудовлетворенность культурой»13 (1930), ставшей для него переломной.
Оказывается, страхи мужчин и страхи бонобо имеют одинаковые причины, даже если называются поразному. Анкетные опросы, разработанные, проведенные и проанализированные Институтом Кинси, показывают, что утверждение, будто мужчины больше всего боятся облысения или царапин на лакированной поверхности своего автомобиля, не соответствует действительности. Основной источник страхов у мужчин — постель их женщины. Данные, полученные в 1997—2000 годах, свидетельствуют, что у мужчин в период интенсивной личной жизни (до 35 лет) доминирует страх перед потерей партнер ши. Около 83% задумывались об этом и страдали, опасаясь развития событий по такому сценарию. Известный французский романист Стендаль (Анри Мари Бейль) еще в XIX веке заметил, что «...степень любовного наслаждения всегда пропорциональна нашим страхам». «Романтическая любовь» — это в значительной мере не что иное, как состояние страха, переходящего в ужас, невроз навязчивых состояний (постоянное неконтролируемое возвращение мыслями к определенному действию, событию или человеку) и необоснованная эйфория, сравнимая с маниакальными фазами у больных маниакально-депрессивным психозом. Психолог Дороти Теннов из университета Бриджпорта (США) в 1979 году подробно описала это явление на примере 400 с лишним мужчин и женщин и пришла к выводу, что влюбленные от 85 до 100% времени в течение суток проводят в размышлениях о своем избраннике или избраннице. Причем эти размышления носят весьма специфический характер. В них пре-иллируют два чувства: надежда и неуверенность. Малейшее — часто лишь кажущееся — проявление неприязни со стороны возлюбленного или иозлюбленной вызывает приступ беспросветно-ю отчаяния и сильнейшей тревоги. С другой стороны, любой незначительный жест, позволяющий надеяться, что это неправда, влюбленные способны бережно хранить в памяти.
Также исследование Д. Теннов подтвердило давно известную истину: холодность партнера не отталкивает влюбленных, а, напротив, разжигает чувства, доводя их до почти болезненной сосредоточенности на предмете страсти. В крайней форме это пришлось испытать герою романа Стендаля «Красное и черное» Жюльену Сорелю, который погиб на эшафоте из-за любви...
Я пытаюсь представить, что мог чувствовать Сорель перед смертью. Как бы он описал свою лю бовь, за которую ему суждено было умереть? Стен даль, наверное, сделал бы это так: «Любовь — это страсть. Она выводит из равновесия. Нарушает ритм. Отнимает покой. Меняет все. Переворачивает все вверх ногами. Выворачивает наизнанку, запад превращает в юг, а север — в восток, меняет местами добро и зло, велит открыть свое сердце, ничего не требуя взамен. В таком помрачении не избежать страданий и страха. Парадоксально, но без них любовь не имеет смысла. В кульминационный момент этого безумия ничто, кроме избранника или избранницы, не имеет значения. Даже собственная смерть...»
С другой стороны, прояви Сорель чуть больше терпения, любовный дурман развеялся бы, и он наверняка остался бы жив. В одном из вариантов легенды о Тристане и Изольде время действия любовного наваждения ограничивается тремя годами. Исследования нейробиологов подтверждают этот срок. Влюбленные пребывают в одурманенном состоянии. Вещества, которые проникают у них через рецепторы, находящиеся в мембранах нейронов, на самом деле почти наркотики, за употребление которых предусмотрено суровое наказание (фенилэтиламин, относящийся к группе амфетаминов; опиаты, по действию близкие к кокаину и героину; вызывающий «кайф» адреналин). Если бы во время свадьбы можно было сделать не только фотографии, но и снимки мозга молодоженов методом магнитно-резонансной томографии (МРТ), то наряду с бережно хранимыми в альбомах свидетельствами неземного счастья там оказались бы свидетельства наркотического опьянения. Состояние страстной влюбленности, подобно другим симптомам чувственного возбуждения на гормональном и химическом уровне, не может, к со жалению, длиться более трех лет, о чем я, впро чем, уже упоминал. Выводы антропологов, кото рые не могут заглянуть в человеческий мозг и лишь изучают историю и обычаи, существовавшие в разных культурах и цивилизациях, полно стью подтверждают это наблюдение.
Уровень страха, вызванный перспективой потери избранницы, заметно (на 25%) снижается спустя год после свадьбы; этот страх вытесняет ся другим. Около 38% мужчин опасаются, что жена обнаружит снижение их либидо и попытки уклониться от интимных отношений. Мужчина сам замечает, что жена стала для него менее желанна, чем в начале супружества, и боится, что та в конце концов это поймет. А вот орангутаны, и в особенности бонобо, совершенно не испытывают подобного страха, поскольку регулярно меняют партнерш.
Доминирование женщины пугает мужчину больше, чем импотенция. Гориллы и орангутаны вообще не страдают нарушением эрекции до самой смерти. В то же время не было зафиксировано ни одной попытки самок орангутанов или горилл доминировать над самцами.
Кроме страха утраты партнерши и, парадоксальным образом, страха, вызванного снижением влечения к ней, около 61% мужчин опасаются *а свое доминирующее положение в союзе с женщиной. Лидерство в стае, даже если она состоит в наши дни из жены и среднестатистического 1,5 ребенка, по-прежнему мощно укоренено в системе мужских приоритетов. Достигшие высокого социального и материального положения женщины, по представлениям мужчин, сформировавшихся в обществе, которое, увы, по-прежнему остается патриархальным, серьезно угрожают их господству. Втиснутые в структурны» рамки больших корпораций, фрустрировашп.п многоуровневой системой подчиненности — шс фам, директорам, президентам и председателям всех мастей, — они хотят, подобно шимпанзе и гориллам, сохранить нетронутой хоть одну об ласть своего безраздельного доминирования. Та ковой им видится, главным образом, их дом, ко торый они раз и навсегда пометили как свою территорию, где пользуются абсолютной влас тью. Женщины подсознательно это чувствуют. В супружеской измене признается не более по лутора процентов анкетированных женщин.
