Газета Завтра Газета - Газета Завтра 928 (35 2011)
Л.Р. Их убили под Лысой горой в ущелье. В тех местах до сих пор прячутся боевики. Эта местность удобна тем, что оттуда можно без труда уйти в Дагестан, Ингушетию, Грузию. Там идеальные условия для незаконных формирований.
Первый сварной железный крест поставили наши десантники, которые вошли в Бамут во время Второй чеченской войны. Тогда Бамут опустел, и местные жители говорили, что на село легла тень проклятия. Они стали ухаживать за местом казни, покрасили крест серебряной краской — это был жест своеобразного покаяния.
Через несколько лет первый железный крест наши военные заменили на другой, размером больше, с массивным каменным основанием. Этот крест, действительно, никто не трогает. В этом действительная победа Православия.
"ЗАВТРА". А в поселке Курилово под Москвой, где вырос Евгений, чтят ли жители его память?
Л.Р. Курилово — маленький поселок, в нем около 2000 жителей. Одно время хотели улицу назвать именем Жени. Я абсолютно уверена, что большинство людей было бы "за". Но инициатива переименования исходила от Союза православных братств, от пограничников и ветеранов группы "Альфа", а местная власть восприняла это предложение без энтузиазма и делать ничего не захотела. Народ у нас неплохой, но люди совершенно не информированы. Они ничего не знают про Женю. Женя — почетный гражданин Подольского района. Но об этом знаю только я и тот чиновник, который посмертно присвоил Евгению это звание. Нигде нет больше об этом информации. Никому это не нужно.
Отношения мои с администрацией не сложились с самого начала. Я с чиновниками нигде не пересекаюсь, соответственно, не общаюсь. Я в их жизни не участвую совсем. Сначала я полностью "утонула" в Чечне, затем — в госпиталях.
"ЗАВТРА". Недавно в стенах Академии Ильи Глазунова молодой скульптор Андрей Коробцов представил проект памятника Евгению-воину. Эта работа вызвала всеобщий интерес. Евгений стоит со связанными руками. Символизирует, по сути, русский народ. Где, предположительно, этот памятник будет установлен?
Л.Р. Жене уже поставлен один памятник — в городе Кузнецке, рядом со школой, которая носит его имя. Установилась добрая традиция: призывники, вчерашние школьники, уходят в армию не от железных ворот военкомата, но от памятника Жене. Хорошо, если памятник Жене будет поставлен и в Курилово, возле школы — там братская могила 20 десантников, павших во время Великой Отечественной войны. Женя тогда будет 21-м… Ещё можно его поставить на территории какого-нибудь военного училища. Памятник ведь, действительно, символизирует многое. Он всем нам близок — цепи и у нас есть — и мы обременены грехами, тяжелыми обстоятельствами.
"ЗАВТРА". И внешними факторами тоже. Россия ведь — оккупированная страна…
Л.Р. В России то там, то здесь вспыхивают очаги веры, патриотизма. Но это только очаги, объединения всё никак не случится. Никто пока не может принять на себя роль объединителя.
Люди обсуждают Евгения: кто говорит — святой, кто возражает: нет, мол, свидетелей нет, и нет доказательств. В недопустимой, аморальной форме иной раз обсуждается этот вопрос. К вере в Бога такие разговоры не имеют никакого отношения. Слава Богу, что сейчас нет официального прославления. Народ приходит к Евгению, и слава Богу! Народу я верю. У меня была масса документации по чудесным фактам, связанным с именем Жени. Да всё это сгорело. И правильно, что сгорело — не я этим должна заниматься! Сейчас мы наблюдаем народное почитание Жени. А что будет, когда случится официальная канонизация? Что она изменит в лучшую сторону? Я очень боюсь, что всё превратится тогда в бизнес. Начнётся продажа икон, мощи растащат по кусочкам. Мы не всегда умеем достойно почитать, превращаем всё в бизнес.
"ЗАВТРА". Сейчас имя Евгения Родионова для многих звучит, как пароль. У его креста в селе Сатино-Русское люди собираются, видят друг друга и понимают, что они — соотечественники. Евгений объединяет нас всех.
Л.Р. В эту годовщину 23 мая на могиле Евгения служил известный проповедник отец Дмитрий Смирнов, и он был потрясён тем, как прошел этот день, как много было народу. Ведь в этом году из Ростова-на-Дону приехало более ста детей. Были люди из Белоруссии, из Украины, с Урала.
"ЗАВТРА". Да, география почитания очень обширна… Часовни в память о Евгении стоят в Харькове, на Алтае, в Муроме и Пензенской области. Насколько нам известно сейчас 7-8 часовен в память о Евгении строятся по всей России. Когда в Ватопедском монастыре на Афоне монахи узнали, что среди паломников есть русский журналист, первым делом они стали расспрашивать про Евгения-воина…
Л.Р. Из Греции мне приходят приглашения, там тоже хотят знать про Женю. Кстати, в Греции вышла книга молодой женщины, Георгии Карафилиду, — она с такой любовью собрала столько интересной и важной информации про Женю, что это потрясает. Причём, русский язык она не знает, ей русские паломницы помогали в написании книги. У неё была какая-то тяжелая жизненная ситуация, и она молилась, в том числе и Жене, прося о помощи. Всё разрешилось благополучно, и она дала обет поставить храм Евгению в Салониках. Сейчас она собирает деньги на храм.
Почитают Евгения и в Сербии, и в Румынии. Недавно на могилу Жени приезжал целый автобус с румынами.
В Кузнецке, в самом центре города, возле администрации стоит баннер: "Святой мученик Евгений, моли Бога о нас!". Приехал владыка, говорит, что надо снять. А ему ответили: "Простите, территория не ваша…"
А на юге России недавно был скандал. Полковой священник построил часовню на территории полка ВДВ. Построил на деньги своего прихода. Строил шесть лет в память о павших наших воинах, включая Евгения. С руководством части всё было согласовано. Но тут приехал министр обороны и приказал: "Немедленно снести!" А ведь уже всё почти было готово. В Рязани, вы помните, был подобный случай. Но генерал-десантник не испугался: перед строем послал министра куда подальше.
Я вот и говорю, глядя на наше русское общество: не надо ничего бояться! Кому-то есть что терять, кому-то уж и терять нечего. Но смерть-то одна…
Женя прожил короткую жизнь, мало чего успел. Он не построил дом, не родил и не воспитал сына. Только, когда был малышом, два деревца посадил. Эти две рябины и сейчас растут под окнами общежития, где мы с Женей прожили десять лет…
При жизни он успел недолго послужить Родине. Но сейчас Женя служит России, любя нас всех.
Беседу вел Андрей Фефелов
Александр Молотков -- Коммунизм и реформация
КОНФЛИКТ ВЕРЫ
Советский XX век. Что это было? Великий энтузиазм, вера в светлое Будущее, строительство сверхдержавы, принципиально новая Советская цивилизация. Почему она так быстро сгорела в пространстве истории? Находясь сейчас посреди ее величественных останков, все больше напоминающих исчезающую Атлантиду, самое время посмотреть на этот вопрос философски. То есть более отстраненно и глубоко, чем это принято в рамках обычной политологии. Оставим в стороне вопросы политики, экономики, истории и обратимся к вопросу религиозному, являющемуся, на наш взгляд, потайной дверью всякой историософии. Исходя из того, что в основании всех культур и цивилизаций лежит то или иное религиозное начало.
Чем являлась Советская эпоха с религиозной точки зрения? Казалось бы, нет вопроса — советская система строилась на научно-материалистической идеологии коммунизма, открыто провозглашавшей атеизм. В рамках этой идеологии считалось, что религия исчерпана и дальнейшее развитие человечества должно идти по пути научно-технического, социально-политического и культурно-гуманистического прогресса к совершенству коммунистических отношений. Социализм, построенный в Советском Союзе, и был фактически первой фазой на пути к будущему коммунистическому обществу. Именно так продолжают думать убежденные коммунисты и сегодня, несмотря на очевидное, катастрофическое по своим последствиям, крушение советской системы. Тем самым вновь проявляя элемент веры, изначально присущий коммунистической идее, позволяющий своим адептам "видеть" коммунистическое будущее за любыми преградами реальной истории.
Об этой "атеистической вере" коммунизма сказано много. Как сторонниками коммунистической идеи, иногда видящими в ней вообще "последнюю великую религию", так и ее противниками, не жалеющими для нее самых уничижительных эпитетов. Причем, наиболее жесткую критику предъявляют представители традиционного христианства, обвиняя коммунистическую веру в ложности, богоборчестве и чуть ли не в "сатанизме". Хотя идеальные цели коммунизма, казалось бы, не имеют особо предосудительных качеств, но наоборот, вполне соответствуют интенциям христианства. Коммунистическая вера в нового человека, в социальный идеал, в светлое будущее явно перекликается с христианской верой в Богочеловека, Царство Божие и конечное Преображение мира. С той лишь разницей, что все это коммунисты ожидают на земле... И не просто ожидают, а пытаются в меру своего понимания осуществить в истории. Словно обращая в действие сокровенную христианскую молитву: "Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли".
