Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие. От «Отеля...» до «За миллиард лет...»:черновики, рукописи, варианты
А остальные тексты добавляют, как мне кажется, лишнюю фразу: «И дело с концом».
107) А здесь я за то, чтобы называть вещи своими именами. И вместо обтекаемого «Кайса глупа», как в вариантах от «Д» до «С», лучше прямо и честно, как в «Ю»:
«Кайса — дура».
108 (сокр.) А сейчас дополнительные слова опять неплохо подчеркивают занудство Глебски. Если в «Д» и «Т» (в «Ю» этой фразы снова нет) фраза очень проста: «Кайса, конечно, глупа, но в кулинарии толк знает…», то в «А» и «С» гораздо интереснее:
«Кайса, без сомнения, глупа, но в кулинарии, без всякого сомнения, толк знает…»
111 (сокр.) Снова говорит дю Барнстокр и опять слишком длинно.
Даже в «Д» и «Т» (в «Ю» этого отрывка нет) длинновато:
«…эта мысль уже сама по себе занимает воображение».
А в «А» и «С» «эта мысль» уже не просто «занимает», но «способна занимать».
112) Теперь говорит Симонэ, за которым, хоть он был и ученый, прежде не наблюдалось педантизма. В «Ю» все коротко и ясно:
«Если они (то есть пришельцы) умеют отличать населенные системы от ненаселенных…»
В остальных текстах добавлено (как будто это и так не ясно): «…и наблюдают только населенные…»
113) В «Д» убрали забавную характеристику, да так надежно, что ее восстановили только в «С». Итак, в «Д», «Т» сказано примитивно: «Симонэ заржал».
И только в «Ю» и «С» подлинная авторская мысль:
«Симонэ заржал, словно дворняга загавкала».
119) Перед нами появляется господин Мозес, а я за чуть более нестандартный вариант. Во всех остальных текстах пороге появилась удивительная фигура».
И только в «Ю»:
«На пороге возникла удивительная фигура».
Как мне кажется, удивительные фигуры не появляются именно возникают.
131) Мозеса знакомят с Глебски. И сразу возникает забавное расхождение. Если в «Ю» Глебски кажется ниже по своего нового знакомого: «Господин Мозес — инспектор Глебски», то в остальных вариантах от «Д» до «С» Алек Сневар знакомящий героев) ведет себя как на дипломатическом рауте:
«Господин Мозес — господин инспектор Глебски».
И здесь же, при знакомстве Мозеса и Глебски, возникает тот забавный нюансик, о котором я говорил при анализе вой главы.
«— Инспектор… — проворчал Мозес — Фальшивые квитанции, подложные паспорта…»
В «Ю» (где, напомню, мы ничего не знаем о специализации Глебски) это выглядит тупым наездом. Зато в остальных вариантах господин Мозес оказывается на удивление точен. А так как узнать это он мог только от хозяина отеля, то невольно возникает подозрение, что Сневара и Мозеса связывают какие-то особые отношения.
134) Редкий случай, когда лишнее слово оказывается к месту. Симонэ рассказывает новый (и опять-таки незаконченный анекдот. По всем вариантам от «Д» до «С» там звучат от «…чревоугодник в ожидании любимого блюда», а вот в «Ю» добавлено:
«…чревоугодник в ожидании своего любимого блюда».
«Своего» словечко, конечно же, лишнее, вот только кажется, что так Симонэ специально тянет время, дабы подогреть интерес к анекдоту.
135) А теперь замена оказалась весьма удачна. В текстах «Ю», «Д» и «Т» было незамысловато: «Опасения, — удовлетворенно повторил господин Мозес».
А в «А» и «С» поинтереснее:
«Опасения, — удовлетворенно констатировал господин Мозес».
148–149 (сокр.) Мысли Глебски о Мозесе. Вначале в «Ю», «Д» и «С» точная цитата слов Мозеса, однако фраза получилась чуть легкомысленна: «…чем все это кончится, если Мозес тоже начнет шутить». Зато в «А», «С» занудное «тоже» убрали, зато добавили почтительности:
«…чем все это кончится, если господин Мозес начнет шутить».
Впрочем, «А» и «С» отыгрались уже на следующей фразе инспектора. Если в текстах от «Д» до «Т» (в «Ю» этой фразы нет) было: «…у меня картина получилась очень уж безотрадная», то в окончательных вариантах:
«…у меня лично картина получилась на редкость безотрадная».
Какой же Глебски зануда!
149–150 (сокр.) И наконец пара слов о пуританской редактуре «Д». Сначала «Д», «А» и «С» (в «Ю» этой фразы все нет) говорится, что Мозес прикладывался к своей кружке «раз сто», а «Д» сокращает это количество ровно вдвое «раз пятьдесят». А затем по всем остальным текстам:
«Госпожа Мозес <…> приложила к прекрасным губам салфетку…»
Но в «Д» слово «прекрасным» отсутствует. Ужели и красота под запретом?
На сем вторая глава заканчивается.
Третья глава в некотором смысле представляет собой кульминацию. Во всяком случае, это кульминация сокращений «Ю» (они уже составляют страницы) и пуританства «Д».
С него, кстати, и начнем.
1) В «Д» сказано лишь: «…произнес хозяин», а из остальных вариантов мы узнаем:
«…произнес хозяин, разглядывая стакан на свет». Впрочем, все еще только начинается.
3) В «А», «С» экономно снижают накал пламени камина: «Жарко пылал уголь…», а вот в «Ю», «Д», «Т» уголь «Жарко полыхал…»
Это, очевидно, преувеличение, но слово интересное, да и настроение героев, по-моему, хорошо передает.
6) А вот здесь, пожалуй, «Ю» удачнее. В вариантах от «Д» до «С» Мозес поджег стокроновый билет зажигалкой и «раскурил от него сигарету…», а в «Ю» точнее:
«…раскурил от него сигару».
Мозес — миллионер и курить сигары ему как-то больше пристало.
21) Речь заходит о шалости дю Барнстокра в отношении Кайсы. И снова источники расходятся между собой. И, как всегда, наиболее скуп в описании «Д»: «…дю Барнстокр <…> ущипнул ее вчера». Остальные тексты более подробны. В «Т», «А» и «С» говорится грубовато: «…ущипнул ее вчера за зад». Все-таки дю Барнстокр, по-моему, слишком утончен для подобной шутки. В «Ю», мне кажется, сказано точнее всего:
«…дю Барнстокр <..;> ущипнул ее вчера за подбородочек».
22 (сокр.) А здесь «Ю», наоборот, грубее и снова, наверное, лучше. Речь заходит о Симонэ. В текстах Глебски говорит слишком расплывчато: «…наш физик имеет в виду прежде всего госпожу Мозес». А в «Ю»:
«…наш физик положил глаз на госпожу Мозес».
Прямо и четко, как у нормального человека навеселе.
35) Таксист продолжает говорить, а Авторы постепенно расцвечивают его речь. В «Ю» он просто объясняет: «Вы что, не видели, какая дорога?» Во всех же остальных вариантах (даже, к моему удивлению, в пуританском «Д») он более экспрессивен:
«Черт бы вас подрал, вы что, не видели, какая дорога?»
41) И снова лишние слова в «А» и «С»: «В холле я задержался — входная дверь распахнулась, и на пороге…» И так, кажется, понятно, какая дверь открылась. Поэтому лучше как «Ю», «Д» и «Т»:
«В холле я задержался — дверь распахнулась, и на пороге…»
42) А дальше уже гораздо лучше в «А» и «С». Если в остальных текстах читаем: «…оказался светловолосым викингом. Румяное лицо его было мокрое, на ресницах белым пухом лежали снежинки». А в эталонных вариантах точнее и стилистически, и фактически:
«…оказался светловолосым румяным викингом. Лицо у него было мокрое, на бровях белым пухом лежали снежинки».
46) Напоследок встрепенулось «Д»: «…продолжая кричать про разбитые в кровь физии и про полицию…» В остальных текстах вместо «физий», конечно же, «морды».
48) И, наконец, снова блестящий пример правильной расстановки слов в «А» и «С». Они не сразу выдают все факты на гора, как остальные тексты: «Только чуть колыхалась портьера…», а блистательно держат паузу:
«Только портьера, закрывающая вход в коридор, который вел в каминную и к номерам Мозеса, слегка колыхалась».
В конце концов, это детектив или что?
Начинается четвертая глава.
2) Глебски растирается снегом, чтобы, согласно «Д», «встряхнуться ото сна». И только из остальных вариантов мы узнаем истину:
«…чтобы нейтрализовать остаточное действие трех стаканов портвейна».
«Д» не откажешь в пунктуальности. Нет пьянки — нет похмелья.
3) А здесь снова занудство Глебски переходит (с моей читательской точки зрения) в занудство Авторов. В «Ю» все просто:
«Солнце едва высунулось из-за хребта…»
Остальные же тексты иронически добавляют «на востоке». Право, не воспринимается это как черта характера Глебски (тем более что на тех же страницах инспектор раскрывается в полный рост).
5) И снова маленькая, но точная добавка. В текстах «Ю», «Д» и «Т» инспектор просто «сбежал в буфетную». А в «А» и «С» он:
«…сбежал в буфетную, прыгая через ступеньку».
6) Начало одновременно двух тенденций. В «Ю» и «Т» в этой самой буфетной Кайса поднесла Глебски «кружку какао и сандвич».
Так вот, в «Д» слово «сандвич» упорно именуют на иностранный манер «сэндвич» (практически по всему тексту). А в «А» и «С» кружки интеллигентно заменены чашками (и также да лее по всему тексту). Смысл замен остался мне непонятен.
Далее в «Ю» следует лакуна на полторы страницы, а нам предстоит морока с цифрой «10».
