Александр Никонов - Здравствуй, оружие! Презумпция здравого смысла
— По статистике, самые криминальные штаты Америки как раз те, в которых наиболее жесткие оружейные законы.
И получаю в ответ:
— Если в этих криминальных штатах еще и оружие людям раздать, там преступность вообще зашкалит! А вот в спокойных штатах, где криминогенная обстановка послабже, людям уже можно и оружие доверить. Именно поэтому оно там и есть!
Логика идиота…
— Ладно, — продолжаю выжимать из левака последние капли разума. — А почему так получилось, что в одних штатах сконцентрировались преступные элементы, а в других людей совершать преступления не тянет?
— По неизвестной нам пока причине! Наука еще не все познала в этом мире.
Но мы-то знаем, почему преступность мигрирует туда, где ей меньше противостоят. И знаем по истории нашей собственной страны. В послевоенной Одессе был необыкновенный разгул бандитизма. Количество ночных ограблений и вооруженных налетов исчислялось десятками. Бандиты грабили, раздевали прохожих, врывались в квартиры и убивали людей целыми семьями — матерей, отцов, стариков, детей. Даже офицеры боялись выходить по вечерам на улицу. В общем, работали по полному беспределу — об этом рассказывают сами одесские воры.
А потом Сталин сослал сюда опального Жукова. Старые одесситы до сих пор рассказывают, как Жуков победил преступность, проведя операцию «Маскарад». Эти рассказы вошли в фильмы и сериалы. Но вот историки до сих пор не могут сойтись во мнении — правда сие или вымысел. Никаких документов об операции «Маскарад» не осталось, да и неизвестно, были ли они вообще. В своих мемуарах Жуков про этот эпизод не упоминает, что понятно: Жуков своих мемуаров не писал. Но бывший начальник политуправления МВД СССР генерал-майор Зазулин вспоминал, что в личной беседе маршал похвастался ему, как ловко он «за одну ночь» ликвидировал преступность в Одессе.
Вообще говоря, если судить по сводкам о преступности, которые ложились на стол Сталину, криминальная ситуация в Одессе была не хуже, чем в других городах — каком-нибудь Кирове или Сталинграде. Кстати, о последнем тоже ходят аналогичные истории, просто они менее известны широкой публике. Депутат от ЛДПР Алексей Митрофанов однажды поделился со мной:
— Мне дедушка рассказывал… Это был 1947 год. Он после войны восстанавливал Сталинград. Тогда везде валялось по щиколотку всякого оружия. И действовали банды. Они терроризировали бульдозеристов, потому что бульдозеристы получали огромные деньги. В день зарплаты бандиты отбирали деньги у бульдозеристов. Это был обычный рэкет. Бульдозеристы даже боялись писать жалобы в милицию: убьют потом. И мой дед доложил об этом Сталину. Дело в том, что Сталин звонил почти каждый день, интересовался, как идет восстановление завода. Ему долго не хотели говорить о такой проблеме, но потом решились. Сталин сказал: я все понял. После этого приехало шесть человек со специальными мандатами, подписанными Меркуловым. Эти люди пришли к деду и попросили устроить их на стройку бульдозеристами. В день зарплаты они тоже получили деньги, к ним подошли бандиты и попросили «поделиться». «Бульдозеристы» достали пистолеты и бандитов убили. А одного-двух оставили в живых, избили и спросили: с кем ты работаешь? Кто главарь? Те назвали, конечно. Уполномоченные взяли грузовик и поехали по названным адресам. За вечер они расстреляли человек двадцать. Побросали трупы на грузовик, и ноги трупов болтались из грузовика. После чего трупы сбросили в Волгу. Наутро вся Волга была в трупах. Их даже вылавливать запретили. Весь бандитизм закончился на следующий же день. Любая девушка с тех пор могла спокойно гулять ночью, не боясь быть изнасилованной.
И в три часа ночи, и в четыре. Не было ни бандитизма, ни уличной преступности: никто не хотел плавать по Волге. И лет пять потом было спокойно, пока не подросло новое непуганое поколение.
…История красивая, демонстрирующая, как именно оружие ингибирует преступность. Непонятно только, почему пистолетов не было у настоящих бульдозеристов, ведь тогда б и товарища Сталина беспокоить не пришлось, бульдозеристы и сами бы справились. Впрочем, вопрос мой, как вы понимаете, риторический: в стране Иосифа Грозного оружие могли носить только его опричники. Они — пастухи, а бульдозеристы и прочие работяги играли роль стада. Роль агнцев на заклании. Захотел пастух — защитил пасомых. Поленился — зарезали их волки…
Возможно, история, рассказанная Митрофановым, — просто легенда, такая же, как одесская про Жукова. А может быть, и совсем наоборот — обычная практика того времени.
Так вот, криминальная ситуация в Одессе не сильно отличалась от ситуации в том же Сталинграде. Но этого хватало, чтобы народ стонал. И не только стонал — в 1946 году во все инстанции одесситы строчили письма с требованием обуздать преступность. Порой даже на избирательных бюллетенях, перед тем как бросить их в урну, писали: «Доколе мы будем жить в страхе перед уголовниками!»
Вот еще факт: когда однажды Жуков назначил совещание на вечер, его попросили перенести сие мероприятие на более раннее время, поскольку затянется оно наверняка за полночь, а ночью офицерам возвращаться домой небезопасно. Зная Жукова, можно представить себе, как он взъярился.
Генерал-лейтенант Виктор Файтельберг рассказывал киношникам, снимавшим фильм об одесской преступности, что Жуков дал команду офицерам, переодетым в штатское, погулять вечером-ночью по Одессе и при попытке ограбления стрелять в бандюганов на поражение. В первую же ночь было убито около сорока человек. И во вторую несколько десятков. И в третью. Покойников не убирали, они валялись прямо на улице — в назидание. Через неделю уличная преступность практически исчезла. И противники оружия никак не могут понять — почему?.. По какой такой таинственной причине воры в законе и уцелевшие бандиты покинули негостеприимную Одессу и подались в другие регионы, где жертва ограбления или налета не может выстрелить и убить?
А вот еще одна история, заставляющая поверить в то, что легенды о молниеносном искоренения преступности в Одессе вовсе и не легенды… В 1946 году майор контрразведки Василий Давиденко демобилизовался из армии и стал заместителем начальника райотдела милиции в одном из районов Одесской области. В первый же день службы ему на стол положили донесение о пятидесяти вооруженных грабежах, совершенных за последние сутки.
Пятьдесят!
Можно такое количество ежедневных преступлений расследовать? Нет, конечно. Их дай бог успеть учесть! Даже если на каждый случай испишешь три-четыре листка актов, протоколов и показаний свидетелей, это уже двести страниц в сутки. Вся милиция занята на писарской работе…
Как бороться с этакой напастью? Войска вводить? Но с кем они будут воевать? Бандиты — это не чужая армия и даже не партизаны, которые по лесам прячутся. Днем человек идет по улице как обычный гражданин, а вечером берет ствол или нож и идет на дело. Армия тут бесполезна. Равно как и милиция. С помощью милиции годами будешь эту заразу вытравлять. Внедрять сотрудников в банды, в десятки раз увеличивать штаты милиции и оперативников…
Однако неунывающий Давиденко ликвидировал в своем районе преступность всего за месяц. Как? Умные люди уже догадались. А либерал-социалистические граждане, я вижу, в недоумении поводят мутными глазами: как же ему это удалось? Не мог же он вооружить народ, это неминуемо еще больше подняло бы преступность, ведь чем больше оружия, тем больше преступность, неужели вы не понима-а-а-ете?
Специально для мутноглазых объяснять решение задачи буду медленно.
Давиденко позвонил в область и попросил оружие для раздачи людям. Ему ответили: «Высылай машину!» Машину Давиденко одолжил на сахарном заводе. Из Одессы полуторка вернулась, груженная сотнями винтовок и ящиками патронов. Давиденко развез оружие по городкам и селам. Никаких расписок с него за получение оружия никто не требовал, равно как и он никаких документов обладателям оружия не выдавал. Правда, никто ему под руку и не ахал по-бабски: а вдруг оружие «попадет не в те руки»? Потому что «не в тех руках» оно уже было — бандиты в оружии недостатка не испытывали. Возможности обороняться были лишены только нормальные люди. Теперь этот ужасный и несправедливый перекос был преодолен. Дисбактериоз излечен. Дальше организм справился сам.
Одного только разнесшегося по району слуха о том, что колхозники теперь вооружены, хватило для обуздания преступности. Стрелять почти и не пришлось. Потому что преступник — не военный, рисковать жизнью не его профессия. Его задача — по-легкому и нагло, глумясь, ухватить добычу, а не смерть ловить. Преступность велика там, где царит безнаказанность. Там, где нет риска получить пулю «в обратку». Там, где можно насиловать, грабить и убивать людей совершенно беспрепятственно, как баранов, — зная, что тем просто нечего противопоставить бандитскому нахрапу.
