Газета Завтра Газета - Газета Завтра 335 (18 2000)
Сам я начал заниматься общественно-политической деятельностью с 19 февраля 1989 года. Тогда я в первый раз выступил на многотысячном митинге в Грозном на площади Ленина. Этот митинг был посвящен 45-летию депортации чечено-ингушского народа, и на нем выступали самые разные люди. Суть почти всех выступлений сводилась к критике коррумпированности тогдашних органов власти, Завгаева и его окружения и, напротив, нагнетанию исламских настроений, прославлению религиозных лидеров как незапятнанных и чуть ли не святых. Я же говорил о том, что знал досконально. Я начал как раз с критики религиозных деятелей. Когда человек один на один со своей бедой, то обычно он обращается к религиозному деятелю за утешением. Последний — это как бы духовный врач. Но когда сам врач погряз в скверне, когда он помогает тем чиновникам, кто нарушает закон, становится посредником между потерпевшим и беззаконником, этому нет оправдания.
Я всегда жил чувствами народа, я всегда знал, что творится в его душе. И выступая с правдой, я не знал, на что иду, что после этого дальше делать. Однако после того выступления моими идеями стали интересоваться. Здравомыслящим людям, не запятнавшим себя преступлениями, не занимавшим руководящие должности в государстве, понравилось мое выступление. Они начали приходить ко мне, в мой дом. Это были люди, которые хотели тоже заниматься общественно-политической деятельностью, но не имели направления.
Так продолжалось 2-3 месяца, мы выступали на разных митингах, и я начал задумываться: а что теперь я могу дать людям — тем, что идут за мной. И я выступал за свободу совести, за то, чтобы мусульмане могли совершать паломничества, а в 1990 году я стал одним из создателей Исламской партии возрождения. В августе 1990 года политсовет учредительного съезда в Махачкале избрал меня председателем северно-кавказского отделения этой партии.
У меня была встреча с Завгаевым, который остался от нее в восторге: он не мог понять, как человек с таким исламским мышлением, как я, смог найти компромиссный вариант, предложив сотрудничество с коммунистической властью. Я говорил ему тогда, что у нас нет цели прийти к власти, но что при этом категорически нельзя допустить к власти ни демократов, ни исламистов. Иначе они, не зная истинную цену власти, все разрушат и погубят себя и других.
А в ноябре, когда у нас было заседание совета партии в Грозном, рядом как раз проходил I съезд чеченского народа. На нем чеченцы разделились на две группы. Одни были сторонниками Завгаева, который был тогда, другие же поддерживали Дудаева. В 1991 году верх взяла дудаевская сторона — с Яндарбиевым, Удуговым как идеологами. Но вплоть до 1994 года эти две группировки действовали на территории Чечни почти на равных.
В это время, в 1994 году, мы создали сильное движение. Мы поняли, что народ не приемлет ни дудаевских бандитских ваххабитов, ни коррумпированных бывших партийцев. Мы не собирались идти ни за теми, ни за другими. Мы старались создать идеологию. На смену социализму должна была прийти другая система ценностей. Ее надо было найти. Завгаевцы оставались на обочине истории. За Дудаевым шли как верные, так и неверные, там не было ни религии, ни даже здравого смысла. Ваххабиты при поддержке иностранных эмиссаров все сводили к арабским духовным традициям.
На тот трагический момент главной нашей целью было сохранить самих себя. В 1995 году мы начали выпускать газету. В 1995-96 годах я стал общественным помощником секретаря Совбеза в ЧР. Я стал достаточно информированным человеком и понял, что нам нужно было делать теперь. Тогда мы смогли сформулировать свою национальную идею — "Адамалла". Мы поняли, что это должна быть идеологическая база для реализации конституционных прав человека. Разумеется, я говорю о российской Конституции, ведь мы ни в чем не находим противоречия с федеральным центром. Наша национальная идея способна укрепить российскую государственность на южных рубежах. Республиканская форма правления целиком устраивает нас. Мы никогда не выступали ни против федерального центра, ни против русского народа. Мы гордимся тем, что принадлежим великой державе — России, и не мыслим себя вне ее.
Сегодня задача по формированию нашего политического сознания уже решается. Мы собрали вокруг себя людей, создали в марте 1999 года свое теневое правительство. Несмотря на невозможные условия передвижения, мы существуем во всех уголках Чечни. Недавно мы собрали Съезд чеченского народа, на котором присутствовали представители со всей республики. Съезд заставил нас принять постановление о необходимости создания народного правительства Чеченской республики.
Мы занимаемся народной дипломатией. Мы примиряем людей, кровников, разоружаем формирования. Понимая проблему изнутри, мы ведем работу с людьми. Мы пробуждаем в народе человеческие чувства. Мы распространяем свою идеологию как учение: в газетах, брошюрах, в стихотворной форме. Мы не для себя работаем. Мы жаждем предотвратить будущие столкновения между нашими народами. Мы никому не дадим отделить наш народ от всех остальных братских народов Российской Федерации.
Мы стараемся исцелить тех, кому нанесен самый страшный — моральный, психологический — ущерб. В такие периоды всегда находились духовно сильные люди. Чтобы забыть прошлое, они должны говорить о будущем. Нашим людям нужен миротворец, который не был бы запачкан в двух братоубийственных войнах, который не только призывает, но и активно действует. Только тогда, когда у народа находится лидер, который его вдохновляет, народ начинает избавляться от постигшего его чувства катастрофы и двигаться к своему возрождению.
Мы построим город, нашу новую столицу, возродим нашу многострадальную республику и будем жить в мире и согласии со всеми народами. Мы будем жить!
Игорь Стрелков В ОЖИДАНИИ ВЛАСТИ (Как делят шкуру недобитого шакала)
"Ну и герб у них! Это что — волк? Да это же шакал!"
Неизвестный десантник
В Москве чиновничество всех мастей и рангов затаилось в ожидании: "Что-то будет"? Что выкинет новый президент, куда повернет, какие высокопоставленные начальственные седалища соскользнут со своих кресел?
Волнуются и в регионах. Даже не дождавшись заветного 26 марта, кинулись "припасть к ручке" Владимира Путина недавно столь гордые президенты "суверенных" Татарстана и Башкирии. Опасаясь потерять "всё", они поспешили заявить об отказе от взлелеянных за время предыдущего правления статей доморощенных "конституций", идущих вразрез с федеральным законодательством. Лейтмотивом их выступлений стали бесконечные клятвы в верности России и "общности судеб" русского, татарского и башкирского народов.
В "эсэнговии" тоже повеяло свежим ветром перемен. Монстры ЦК КПСС, намертво вцепившиеся во власть, в "постсоветской" Средней Азии, вдруг враз разочаровались в "гнилом Западе" и, разглядев на московском небосклоне дееспособного "хозяина", ринулись свидетельствовать ему свое бесконечное восхищение. Высокопоставленные казахстанские чиновники, зачастившие в Москву, так вообще заговорили о "воссоздании нашего великого Отечества".
По-настоящему встревожились даже в Латвии и Эстонии — дело запахло не декларативными, а "всамделишными" санкциями.
И только на Северном Кавказе все осталось без изменений. Война в Чечне, которой конца-краю не видно, накладывает на ситуацию в регионе свой мрачноватый отпечаток. Федеральные власти "миндальничают" с боевиками, что дает местным республиканским феодалам реальную надежду на то, что "все пойдет по-старому". Наверное, таков уж кавказский менталитет — ну не могут те, кто годы и годы "самодержавно володел" в дарованных им удельных княжествах, поступиться даже малой толикой власти!
Наинаглейшим из всех местных князьков может по праву считаться президент Ингушетии Руслан Аушев. Вот уже 10 лет он правит республикой так, как ему заблагорассудится. Собирается править и дальше. Наплевать, что Ингушетия на 90 процентов финансируется из федерального бюджета, что производство падает год от года, что традиционно сельскохозяйственный регион вынужден ввозить продовольствие со Ставрополья и от других соседей. Что пресловутая "оффшорная зона" лопнула с громким треском, сказочно обогатив лишь кучку московских банкиров, семью и приближенных самого генерал-президента. Все это — ерунда!
Зато сколько достижений! Тут и закон о многоженстве, и примат конституции и законов Ингушетии над федеральным законодательством, и амбициозное строительство (за федеральный счет) новой столицы, и, наконец, заслуженная репутация второго по подлости (после Мовлади Удугова) хулителя России в глазах "международной общественности".
