Газета Завтра - Газета Завтра 826 (90 2009)
Но нас принял молодой областной премьер В. Кокшаров. Были достигнуты договоренности: об оценке предприятия, подготовке к продаже, наконец, по продаже завода и погашению долгов по зарплате. Мы снялись и уехали. Пока эти пошаговые договоренности со стороны правительства области выполняются. Правда, основным покупателем у нас считался Кировский гидролизный завод, его представители регулярно бывали в Лобве, изучали ситуацию. Однако завод купил тот же Марс Шарафуллин за 35 миллионов рублей. Старый собственник сейчас должен наконец-то рассчитаться с долгами по зарплате перед работниками предприятия. Это сейчас самое главное. Каждому заводчанину предприятие должно десятки тысяч рублей…
М.С. Россия, конечно, жила заводами. Было индустриальное общество. При переходе к рынку думали еще больше модернизировать, осовременить предприятия. Но сплошь и рядом эти попытки провалились. Потому что частные собственники оказались никудышными хозяевами. Любое производство требует инвестиций, долгосрочных вложений. У них на первом месте оказались прибыли. Все, что нужно, выбивалось из устаревшего железа, из людей. Это общероссийская тенденция. Но вот кто-то конкретно взял и сложил себе в карман Ивдельский гидролизный, Тавдинский гидролизный заводы. Прибыль, какую можно, выкачали, оборудование распродали или сдали в металлолом, людей выкинули на улицу. Лишь только Лобвинский завод оказал тихое, но упорное и бескомпромиссное сопротивление. Это что за явление?.. Вот вы говорили об успехах в рыночной экономике в 2003-2004 годах, чуть позже, чуть раньше. А ведь в это время все нормальные люди в области ненавидели спиртопроизводителей. Говорят, везут спирт с югов, везут синтетику. Но и Уральские заводы оказались заметаны в океане нелегального бизнеса. В 1990-е годы приедешь в Лобву, там же на вокзале все некрасивое лицо Верхотурья: торговцы спиртом потянулись на завод, вечером они же едут в обратной электричке. Я понимаю, просто был в стране абсолютный бардак. Да, были какие-то безумные годы, люди пили эту отраву, умирали от неё, наживались на ней… Но, с другой стороны, занимаясь несколько лет проблемами Лобвинского биохимзавода (писал для "Уральского рабочего" в 2007 - 2008 годах), я заметил, что работников завода отличает уровень культуры. Производственной культуры, вообще, культуры в целом. Несмотря ни на что, он не потерялся. Люди здесь интеллигентны, приветливы, доброжелательны, развиты спорт, туризм. Мне кажется, как раз вот этот высокий уровень культуры не позволяет поддаваться процессам деиндустриализации.
А.А. Вы правы. Химическое производство - это сложное производство. Здесь всегда требовалась высокая квалификация. Требовались образование, интеллект. Когда говорят, что рабочий класс как явление умер, я не соглашаюсь. Да, в 90-е годы фактически обманули с акциями, с приватизацией. Хозяевами предприятия мы не стали. Но жизнь такая, что сейчас, на ходу, приходится учиться быть политиками. О, какая это учеба! Вы представляете, что такое голодовка? Первые два-три дня человек очень сильно теряет в весе, потом это стабилизируется, но через 7-8 дней начинают отказывать почки, а за ними другие жизненно важные органы… Человек опухает. А теперь представьте, что к голодающим родителям приводят детей. Ребенок видит, что мама, папа здесь, но почему в таком состоянии, не может понять. На это страшно смотреть. А теперь представьте, что в частный дом, где приходит голодовка, залетает уполномоченная по правам человека Г. Мерзлякова и начинает кричать: "Ну, вы, сволочи!" Я еле сдержался, вышел на улицу. А то мы бы её так высволочили.
Правительство области, увы, хотело бы спустить на тормозах весь пар общественного недовольства. А мы защищали и защищаем завод, потому что нам негде больше работать, нам без него не прожить. В 2007 году работники предприятия ходили охранять территорию. По своей инициативе. Потом, когда всех уволили, сдали пропуска, охрана Федулеева не стала пускать. Когда охрана поменялась (пришел на полгода Шарафуллин), оказалось, что в цехах кое-где вырваны трубы отопления, похищено оборудование. Были попытки возбуждения уголовных дел по данным фактам, но они оказались безрезультатными… Политика собственника в 90-е годы и сейчас, это совершенно разные вещи. Тогда никакие законы, можно сказать, не действовали, этиловый спирт действительно был очень ликвидным товаром. В 2000-е годы потребовались лицензии на производство этой продукции, на производство водок, его оказалось, нельзя, в медицине тоже нельзя, с парфюмерией и косметикой тоже сложности, В Государственной думе оказались лоббисты других производителей. Да еще потребовалось, чтобы биохимзавод был оснащен системой "Эгоист", она сразу передает данные о производстве продукции в Москву: в налоговую инспекцию, в налоговую полицию. Собственник стал терять интерес к такому производству.
Хотите, расскажу, как анекдот. В советские времена всем предприятиям по лимиту выдавалось ежегодно железо. Даже если не нужно, все равно поступало. В 80-е годы на территории завода это железо уже закапывали в землю. В рыночные времена мы его стали откапывать и использовать в работе. Но запас прочности от прошлых времен удалось сохранить частично. Завод стоит, но за восстановление завода ведем борьбу.
М.С. Неискушенным людям на первый взгляд казалось, что все в стране идет в рост. Да и в самом деле, все те ростки жизни, которые могли появиться в сырьевой стране (энергетической сверхдержаве), пробивались на поверхность. Что-то развивалось, назывались какие-то национальные проекты, везде уже зарплаты платили, людей с предприятий не выкидывали. Не было в воздухе злой социальной напряженности. Теперь в Новолялинском округе и другие градообразующие предприятия на волоске от закрытия: целлюлозно-бумажный завод, лесопромышленный комбинат, биохимзавод, два года не работающий, часто даже не берется в расчет. Будем жить без экономики, без предприятий? Что вы думаете?
А.А. Завод построили в 1944 году. В основном старики, женщины, подростки, немецкие военнопленные. Если бы вы видели старые фотографии. Почти все было сделано из дерева, иногда даже без гвоздей. Железа было совсем мало. Но завод был построен. И стал выдавать нужную продукцию: технический этиловый спирт, потом еще кормовые дрожки, углекислоты… Наши "киты" - оборонка, медицина, авиация, железная дорога. Этиловый спирт везде требовался. Производили качественно - заводской продукции присваивался государственный знак качества, она награждалась медалями ВДНХ.
Поселок Лобва, как маленький уральский город. Чистенький, красивый, уютный, почти игрушечный. Он вырос таким благодаря градообразующим предприятиям, гидролизному заводу (так назывался большую часть своей истории биохимзавод). Завод - это современный жилой микрорайон со средней школой, школой искусств, детским садом, клубом, общественной баней. Позже появилось кафе, спорткомплекс. Да, в 90-е годы, после приватизации, заводчане продали свои акции. А что было делать? Зарплата не выплачивалась. Нехватка оборотных средств, огромные налоги, запредельные цены на газ, на перевозки по железной дороге. Произошло разгосударствление экономики, и пришел хозяин. Им и оказалась екатеринбургская фирма, которую возглавлял Павел Федулеев. Нельзя сказать, чтобы на рынке мы всегда жили исключительно плохо, совсем плохо. 2003-й, 2004-й, 2005-й годы - расцвет предприятия. По производству продукции мы даже превзошли советский уровень. Продавали свою продукцию потребителям по всей стране. Был организован выпуск парфюмерных изделий, товаров бытовой химии: лосьонов, освежителей воздуха, средств для укладки волос, для ванн, для помывки стекол автомобилей, противоклещевых, противокомариных препаратов. Если бы в 2004 году мне сказали, что завод остановится, завода не будет, я бы не поверил. В 2009 году на Всероссийском совещании представителей профсоюзных организаций, докладываю, что задержка по зарплате составляет 24 месяца, не верят мне. Рассудите, что я должен думать…
М.С. Но точка невозврата, насколько я понимаю, еще не пройдена.
А.А. Нет, не пройдена. Но для нас каждый безрезультатно прожитый день сродни смерти. Завод надо запускать, пока лето, пока тепло. Как поведет себя новый собственник? У него в Екатеринбурге другие направления деятельности. Ну, сказали ему в правительстве области, может быть, чтобы купил себе в Лобве золотую табакерку за 35 миллионов. А что дальше? Может, отремонтирует один цех, скажет, пока все сейчас, кризис. Или оценит завод, как место для складов и промплощадок? Нужно, чтобы завод запускался в работу. Если это не произойдет, в Лобве уже такие настроения, чтобы всем поселком семьями с детьми, идти перекрывать автотрассу Екатеринбург - Серов. Что остается делать? Люди, которых скоро снимут уже и с пособий по безработице, доведены до крайностей.
Мы стараемся из разряда потерпевших не перейти в разряд виноватых. Инициативная группа серьезно изучает законодательство. Пикет в Екатеринбурге перед зданием правительства области? Мы заранее готовим уведомления в правительство области, администрацию города, органы внутренних дел. Там ко мне целая очередь выстроилась из екатеринбургских силовиков: вежливо, корректно разговариваем, уточняем детали. Партии нам помогают: единороссы, коммунисты, ЛДПР. Правда, единороссы сначала стараются, чтобы никакой акции, никакого мероприятия не состоялось. А потом, например, собирают гуманитарную помощь пострадавшим от голодовки. Но это мера временная и проблем не решит.
