Газета Завтра - Газета Завтра 251 (90 1998)
- А какова роль НАТО, американцев, немцев, Запада в целом? Почему вот сейчас едут западные журналисты - американцы, англичане, французы, итальянцы - они видят одно, а все равно пишут другое - против сербов? Почему против сербов вся эта западная пресса? В Москве мы это видим по западным телеканалам…
Мой попутчик продолжил свой рассказ.
ЕСЛИ ВЫ ПРИЕХАЛИ в Косово корреспондентом и хотите познакомиться с обстановкой, посмотреть на ситуацию из того и другого угла, реально и корректно, тогда не проблема, кто вы - американец, англичанин или нигериец. Это совсем не важно. Но проблема в том, что 90 процентов журналистов приезжают с домашним заданием - сказать в прямом эфире из Косово то, что он мог сказать и в своей редакции в Лондоне. Американец из газеты "Нью-Йорк таймс", с которым я ездил по Косово, мне сказал следующее: "При чем тут история, история - это ничего, ведь в Америке жили когда-то индейцы, сегодня их нет…" Это вполне нормально для него, что их нет! Я спросил его, что он предлагает: для сербов, которые здесь живут, устроить резервацию, что ли? Он просто не хочет понять, для него ведь ничего не значат мои святыни. Абсолютно ничего, пустой звук - Косово поле, а битва на Косовом поле была до открытия Америки! Мы существуем с давних времен, и все, что есть в сербской культуре и истории сербского народа, имеет свои корни здесь. Проблема Косово - это не проблема Сербии, это проблема всех сербов. Вы знаете, первые песни, которым научили меня еще ребенком, в возрасте 5-6 лет, были песни о Косове. Нас, сербов, воспитывали в таком духе. Нас воспитывали с Косовом в сердце. В моей Герцеговине не найдете даже ребенка, не знающего песен о Косове…
- Вы можете мне представиться?
- Меня зовут Мирослав Воинчич, я работаю корреспондентом агентства "Срна" на территории Косово и Метохии уже три года. Кстати, в Белграде есть памятник Франции, это знак того, что мы любим ее так же, как она любила нас. Но любовь, которая в сердцах сербов существует к русским, в такую формулу не укладывается. Потому что мы любим русских, а русские сегодня меньше любят нас… Мой отец, он до сих пор жив, ему 86 лет, говорит: когда во время войны мне надо было определиться, я сказал - не знаю, что такое коммунизм и капитализм, но буду воевать на стороне России, несмотря на то, царская она или нет. Когда я видел русских офицеров в 1948-1950 годах, их форма была для меня самой красивой в мире; из всех его высказываний сильнейшее было: мы же братья! А сегодня мы опять попадем впросак, если Россия нам не поможет. Нас никто не мог трогать, когда русские были сильными… Мне же лично кажется, что происходящее сегодня в Косово - это, конечно, дело рук Запада, но это и попытка продвижения к Кавказу.
- К Кавказу? Это очень интересно.
- Запад рвется расширить тот коридор, который напрямую выводит НАТО к России. Украина, до нее легко дойти через Косово, через Македонию, Болгарию, которые рвутся в НАТО, - Украина с НАТО уже сегодня стучатся в дом под названием Кавказ. С помощью экономической ситуации, в которую вас завели, это легко осуществимо. Это проблема не Ельцина, не правительства, а проблема международного капитала. Вы отлично знаете, что такое Кавказ и что там за сырье. Все это стратегически обдумано на долгие годы вперед. Проблема сербов, русских, православных народов в том, что они все хотят осуществить за день или два. Если не удается за день или два - то, мол, никогда и не получится. А к примеру, католицизм решительно запланировал продвижение на Восток тысячу лет тому назад и не отступает от этого ни на шаг…
- Здесь, я думаю, тоже огромные богатства. Что в Косово может быть интересным для Запада?
- Да хоть железо и никель - их добывают и производят в Глоговце, огромные запасы угля, все в Косово лежит на очень хорошем угле. Источников энергии в мире все меньше, а здесь только начали добычу и эксплуатацию. Чем плохо купить теплоэлектростанцию в Обиличе и держать под контролем? Больше 20 % производимой электроэнергии в Сербии - из косовских ТЭС. Уголь очень важен. Потом - свинец, цинк, золото. Особая тема - контрабанда наркотиков. Согласно всем расчетам, албанцы контролируют контрабанду наркотиков в Германии, Швейцарии, Голландии. Они в этом бизнесе опередили и так называемую "русскую мафию". Они стали неприкосновенными в контрабанде наркотиков. В контрабанде наркотиков участвуют 40000 шиптаров, как здесь зовут албанцев. Годовой оборот составляет 40 миллиардов долларов. Значит, 40000 людей прокрутят 40 миллиардов, а какая прибыль - нетрудно посчитать. Таможенники захватывают 5 килограммов героина, 10 или 20, но это же только вершина айсберга…
- A гдe сейчас Ругова, в каком городе?
- В Приштине.
- В Приштине?
- Да, в Приштине, в ДСК, там можно найти его.
- Что такое ДСК?
- Демократический союз Косово. Эта партия Руговы, она зарегистрирована под таким названием.
- Какие еще партии существуют?
- Парламентская партия Косово, Партия демократических христиан…
- A вы в какой партии состоите?
- Ни в какой. Я был в партии, которая называлась Союз коммунистов Югославии. С тех пор не принадлежу ни к одной партии - не из ностальгии по Союзу коммунистов, а просто потому, что в настоящий момент не вижу ни одной партии, где могу найти себя. Все эти сегодняшние партии я называю Кока-колы-партиями. Я в душе считаю себя националистом, но я не шовинист. Националист - тот человек, который любит свой народ. Если он не любит свой - то не может любить и другие. Но я не сторонник ни одной партии и, наверное, никогда больше им не буду. Можно сказать, что я симпатизирую партиям, которые условно называются левыми. Но таких партий на пространстве бывшей Югославии сейчас нет. Идея какой-то социальной справедливости, социальной безопасности мне, как всякому нормальному человеку, очень симпатична, однако это, боюсь, является утопией. Сегодня у нас ЮЛ (Югославская левица) в качестве партии ориентирована влево, но на самом деле - это партия самых богатых людей в стране. Откуда, когда они набрали столько? Они говорят, что стоят против стремительного обогащения, а все стали богатыми за последние десять лет. А каким способом? Нет, не надо быть ни в одной партии. Партия Радикальная Воислава Шешеля, еще Драшкович… Я не знаю, что это за партия, которая бузила десять лет, у которой нет конкретной программы. Они все очень долго не определялись по вопросу Косово. В последнее время начали. Раньше они все приезжали в Косово собирать политические очки. Но кроме пустых рассказов, из этого ничего не возникло. Надеюсь, что когда-нибудь будет лучше…
ПОД КОЛЕСАМИ нашей машины уже давно не было асфальта. Мы ехали по разбитой грунтовой дороге, залитой какой-то черной жижей по ступицы колес, ехали через то, что вчера еще называлось деревнями, а сегодня это были еще не остывшие, дымящиеся руины. Валялись, вверх копытами, убитые коровы, чистенькие, как перед дойкой. И - ни одной живой души на всем пространстве этого гигантского остывающего кострища. Я такое уже видел - в Цхинвале, в Чечне, в Таджикистане (на участке Московской погранзаставы), во Вьетнаме, в Афганистане, в Ираке… А еще два года назад, например, на Чукотке - такой же разор и безлюдье. На Чукотке посреди тундры мне показывали пункт забоя оленей. Года два он уже бездействовал. Оленей разворовали и съели. Нет оленей в тундре, ешьте сникерсы. Я ходил вдоль узких, покосившихся коридоров из черных кольев, по этим коридорам гнали диких оленей прямо из их родной тундры под молоток между рогов, а потом под огромными, как ангары, навесами складировались туши забитых оленей, крыши навесов продырявились, висели клочьями, метров на 200 в округе возвышались горы костей, черепов - и земля была пропитана кровью. И встала перед глазами одна на всех адовая картина - сплошняком от Чукотки до Косово: та старая, заброшенная скотобойня, земля, пропитанная кровью - и ни одной живой души на сотни километров вокруг…
В колонне автомашин мы проехали через дотла сожженную деревню Глодьяне и остановились на большой поляне возле оросительного канала. Вначале нам показали три горки стрелянных гильз двух видов: длинные - от автомата и короткие - от пистолета. Потом мы увидели на противоположной стороне канала, одетого в бетонные плиты, совсем свежие выщербины - следы пуль. Внизу лежали трупы - подмыло дождями грунт и часть их оказалась на виду. Кучки стрелянных гильз - это места, с которых работали албанские убийцы. Гильзы сыпались к их ногам, как песок из самосвала, пули летели из стволов, убивая, судя по одежде жертв, женщин, стариков, детей, невинных сельских мужиков. Короткие гильзы от пистолетных патронов - это когда убийцы добивали свои жертвы. Картина, как на Чукотке… Только еще не выветрился трупный запах. Вся вина этих несчастных крестьян заключалась в том, что они были сербами.
От албанских убийц и насильников деревни освободили вчера поздним вечером. О трех местах расстрелов возле этой деревни югославские милиционеры узнали от пленных. Нам показывали одно из них. Два других присыпаны землей. Предстоят раскопки. Перед глазами встают мои поездки в Грозный и в Буденновск. Одно и то же - всё, как там. Чем все это закончится здесь? Вот последние сообщения. С призывом прекратить вооруженные столкновения в Косово выступил замминистра иностранных дел РФ. "Ситуация в Косово приобретает чрезвычайный характер, что повышает вероятность военного вмешательства НАТО”, - заявил представитель госдепартамента США". "В НАТО разработаны планы ведения боевых действий против сербских сил в Косово”, - сообщила газета "Уолл-стрит джорнэл". Вот и все - "против сербов"! Каких сербов? Которых убили албанцы и они лежат полузахороненные. Других здесь нет.
