Надежда Крупская - Основы политико-просветительной работы
3. Разработка программ, лекций и докладов по экономическому строительству.
4. Разработка плана занятий по вопросам экономического строительства в различного типа школах (школы грамоты, заводские, советские, партийные школы, профессиональные курсы, рабочие факультеты и пр.).
5. Организация по заданиям хозяйственных органов центральных и местных промышленных музеев и выставок, использование существующих для экскурсий и организация экскурсий на фабрики и заводы.
6. Подбор имеющихся и издание новых кинолент, диапозитивов в качестве материала для производственной пропаганды.
7. Постановка художественной пропаганды (театральные инсценировки, создание нового репертуара, создание гимнов труда, издание плакатов и пр.).
8. Приспособление библиотечной работы для целей производственной пропаганды.
9. Разработка планов празднеств труда.
10. Организация по заданиям Всероссийского бюро курсов по подготовке работников производственной пропаганды.
Бюро производственной пропаганды формируется из четырех членов: одного представителя Главполитпросвета, одного — Главпрофобра, одного — Госиздата, одного — профсекции.
Бюро, кроме секретариата, никаких других аппаратов не имеет и ведет всю свою работу через соответствующий отдел Главполитпросвета, секретариаты хозяйственных органов и Бюро производственной пропаганды профсоюзов.
1920 г.
1921–1930
ГЛАВПОЛИТПРОСВЕТ И ИСКУССТВО
Дело Главполитпросвета — организовать политико-просветительную работу в стране, но его ли дело вмешиваться в организацию искусства? Дело Главполитпросвета — заботиться о просвещении умов, о выработке в массах правильного понимания вещей, о выработке коммунистического миросозерцания, но должен ли он браться за воспитание чувств, за воздействие на сердца, за воспитание в массах коммунистической психологии?
Если мы так поставим вопрос, то станет ясным, что одно от другого не отделимо, что нельзя организовывать умы, не организуя в то же время психологии, не организуя чувств, и что политико-просветительная работа должна идти рука об руку с художественной пропагандой. Грешным делом, я долго отмахивалась от требований жизни, и мне казалось, что было бы лучше всего, если бы был создан особый Комиссариат искусств, — он и давал бы ответы на те вопросы в области искусства, ответов на которые требовали со всех сторон от Главполитпросвета (раньше — от внешкольного отдела Наркомпроса) и на которые он отвечал как бы нехотя, чувствуя себя профаном в этой области. Но присылали на утверждение репертуары со списком пьес вроде «Дунькиной свадьбы»[25], «Голодного Дон-Жуана»[26] и т. п. — и надо было говорить, что нужно играть другие пьесы; приносили плакаты, будящие грубо-звериные инстинкты, приносили футуристическую мазню — и надо было говорить, что самое лучшее сжечь эти плакаты, и так во всем: гнали искусство в дверь — оно лезло в окно.
Не случайность, однако, что в Советской России оказывается такая стихийная тяга масс к искусству вообще, к театру в частности. Играют все — в самых глухих деревнях ставят спектакли, в каждой школе играют дети и взрослые… В кинематограф валят толпы… На празднества стекаются со всех концов…
Почему Россия превращается в какие-то своеобразные Афины?
Революция всколыхнула массы до самых глубоких низов, стала ломать, крушить все привычные отношения, давала и дает на каждом шагу примеры неслыханного героизма, но иногда и примеры неслыханной низости, продажности, растерянности… Революция подействовала самым сильным образом на эмоциональную сторону жизни, пробудила в массах ряд порывов, ряд неясных, неосознанных чувств, раскидала зародыши коммунистических инстинктов, взбудоражила, встряхнула низы. Отсюда и тяга к искусству, отсюда и стремление изобразить при помощи искусства то, что делается в душе.
Задача Наркомпроса была из искусства создать своего рода резонатор, усиливающий все коммунистическое, все коллективистическое, бодрое, все прекрасное, что поднято было в душе масс революцией; задачей искусства было подойти как можно ближе к массам, найти формы, наиболее доступные, понятные низам, формы, соответствующие жизненным условиям масс, глубоко их захватывающие…
Я боюсь, что Наркомпрос не сделал из искусства того могучего орудия воспитания коммунистических чувств, организации их, укрепления их, каким должен был его сделать. Вернее, не мог. Выходцами из каких классов были в своем большинстве представители искусства? Или из буржуазии, или из интеллигенции, обслуживающей идейно буржуазию. И потому масса деятелей искусства осталась чужда революции и, в лучшем случае, думала о том, как бы пронести невредимо через бурю революции старые ценности. Но эти старые ценности искусства в значительной своей части отражали чувства и настроения, совершенно чуждые массам, слагавшиеся в совершенно иное время, в другой классовой среде. На сцену выдвинулись с особой силой футуристы — выразители худших элементов старого искусства, низводящие искусство на низшую ступень, превращающие его из выразителя человеческих чувств в выразителя ощущений, притом крайне ненормальных, искаженных. Трактуя в душе массы как скопище существ, не могущих подняться до уровня человеческих мыслей и чувств, футуристы утверждали, что их искусство наиболее близко и понятно массам.
Но какое же направление действительно близко массам? Тут нужны искания, проверка достижений в области формы, отношения к этим формам массы. Что ближе массам: реализм, импрессионизм, символизм, романтизм и т. д.? Это надо постараться проверить опытом. Конечно, коммунистическое содержание может быть вложено в каждую из этих форм. Важно определить, для каких слоев населения какие формы ближе, понятнее. Есть, например, прекрасная картина: капитал изображен в виде отвратительного, хищного чудовища, жадными, ненасытными глазами впившегося в свою жертву — рабочего (человеческая фигура, скованная цепями) и обхватившего ее своими отвратительными лапами. Содержание картины символическое, несомненно оно классовое, но понятна ли такая картина массам?
Сейчас происходит реорганизация Наркомпроса. Значительная часть искусства переходит в Главполитпросвет. Перед Главполитпросветом стоит задача, как организовать свой отдел искусств. При этом Главполитпросвет должен руководиться следующим соображением: отдел должен пристально следить за тем, чтобы содержание работы в области искусства было коммунистично (это не значит, что искусство должно стать утилитарным), чтобы оно помогло выражению, укреплению, углублению коммунистических чувств.
Главполитпросвет должен подобрать таких работников в свой отдел искусств, которые поставили бы своей задачей найти подход к массам, найти формы, наиболее близкие массам. Так организованный отдел искусств имеет некоторые шансы на то, чтобы стать тем, чем он должен стать в нашу полную кипения и ломки эпоху.
1921 г.
ПОСТАНОВКА ПОЛИТИКО-ПРОСВЕТИТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ В ПРОФСОЮЗАХ
Товарищи из профсоюзов — члены ВЦИК и делегаты последнего, X съезда партии — голосовали на ВЦИК и на съезде за то, что Главполитпросвет должен стать органом, в котором сосредоточивается вся политико-просветительная работа среди широких масс. Ни для кого не секрет, что Главполитпросвет работает под непосредственным руководством ЦК РКП (б), что это подсобный орган партии. Но, странное дело, по мере того как просветительная работа все более и более принимала политическую и партийную окраску, некоторые руководители профсоюзов (укажу хотя бы на брошюру Г. А. Аронсона, члена ЦК союза работников советских, общественных и торговых учреждений и предприятий, «Материалы по постановке культурно-просветительной деятельности и профессионального образования в профсоюзах», М., 1920) стали все больше и больше настаивать на необходимости для профсоюзов вести работу «самостоятельно» — независимо от общих директив Главполитпросвета. Настоятельно подчеркивалось, что сам союз и его органы должны осуществлять непрерывное идейное руководство всеми видами культурной работы. Стала проповедоваться какая-то «особая союзная политика» в культурно-просветительной работе. В чем она заключается и чем она должна отличаться от просветительной политики Советского государства, осуществляющего диктатуру пролетариата, толком никто сказать не может или не хочет.
Не следует думать, что культотделы — какие-то выборные учреждения, как-то особо связанные с союзной массой, ей подотчетные. Ничего подобного. Заведующий культотделом, иногда и его заместитель или коллегия из трех лиц, просто назначаются правлением союза. Разница от» назначения заведующего политпросветом только та, что заведующий политпросветом должен непременно быть коммунистом, а заведующий культотделом может им не быть.
